Дамы убивают кавалеров - читать онлайн книгу. Автор: Анна и Сергей Литвиновы cтр.№ 50

В телефоне раздался голос… голос – Ленчика! Юноша напряженно прошелестел, прошептал, прокричал. Прокричал два слова. И – бросил трубку.

Вслушиваясь в бесполезные, тупые короткие гудки, льющиеся из аппарата (его Катя по-прежнему как дура держала около уха), она пыталась понять, что произнес Ленчик. Шум из открытого окна – от колес «Пунто», от едущих рядом с нею и по встречной полосе грузовиков – сделал почти неразличимым только что прозвучавший Ленчиков голос. Его слова, долетевшие до нее сквозь эфир, она услышала на фоне дорожного грохота не громче комариного писка. Но… Что же он сказал?

Говорил он не по-русски. Нет, не по-русски. Это очевидно. Скорее всего по-английски. Да, кажется, именно по-английски. Вдруг позади Кати что-то оглушительно забибикало. Она очнулась от раздумий и обнаружила, что по-прежнему держит в правой руке ненужный мобильник, а ее машина первой стоит на светофоре. Горит зеленый, она не двигается с места, а сзади стоящие авто гудят и светят дальним светом. Катя чертыхнулась, в сердцах кинула сотовый на соседнюю подушку, включила первую передачу, поехала, затем врубила вторую, третью – нетерпеливый джип принялся обгонять ее справа, водитель выглянул в окно и скорчил ей брюзгливую гримасу – и в этот самый момент Катя поняла, что же прокричал – прошелестел ей Ленчик. То были два английских слова. Первое: «Movie». И второе: «Dream».

«Dream. Мечта. Опять – «мечта»… И еще movie. Кинолента. Фильм. Что получается вместе? Фильм «Мечта»?.. Но с какой стати? Это старинное кино уже и не идет нигде. Ленчик вряд ли его видел даже по телевизору!.. Нет, нет!.. Дело не в фильме». Катя настигла неповоротливый джип. Скривилась в сторону водителя-хама. И тут поняла: Ленчик имел в виду другое. Вокруг него, очевидно, находились хозары. Поэтому он не мог говорить по-русски. И, наверное, от того, что его могли услышать, он решил, умница, не употреблять тех английских слов, что звучат уж слишком похоже на русские аналоги: «cinema» [17] и «theatre» [18] . Именно поэтому он выбрал не слишком понятное тем, кто не знает английский, слово «movie». Муви, муви, конечно же, муви!.. А второе – это снова «dream». Значит, они тогда утром с Дашей и Павлом размышляли в правильном направлении. Ленчик имел в виду «Мечту». И теперь становилось ясно, что это за «мечта». Это – кинотеатр. Кинотеатр «Мечта». Вот тебе и муви-дрим.

Павел Синичкин. В то же самое время

Я сидел в комнате в своей квартире на Большой Дмитровке. Несмотря на то что вся бывшая коммуналка теперь принадлежала мне одному, моя бывшая комнатуха оставалась единственным местом в пятикомнатной квартире, пригодным для жилья. На остальной территории царила разруха. Там я начал ремонт, да так и не закончил. И теперь руки не поднимались продолжать его. По крайней мере до тех пор, пока мы не спасем Ленчика.

Вчера я изъял у Дарьи видеокамеру. Своей у меня не имелось. В очередной раз я вставил в нее видеообращение Ленчика из хозарского плена. Не успел нажать кнопку воспроизведения, как раздался телефонный звонок. Телефонную розетку я недавно перекинул из коридора в свой закут. Сам же телефон сменить не успел. Он оставался старым, коммунальным, сработанным еще, кажется, лабораторией Эдисона.

– Слушаю. Синичкин, – сказал я в тяжелую черную трубку.

– Слушай, Синичкин, – раздался в трубке тяжелый черный голос. Голос все того же хозарина, что диктовал мне условия по поводу Ленчика. Голос с характерным акцентом. – Ты хочешь своего малъщика мертвым увидеть, да? Или вообще больше никогда не увидеть? – Хозарин выдержал паузу, дожидаясь, видимо, моей реплики. Я молчал. Жаль, технические условия в моей квартире не позволяли и этот разговор записать на пленку. Не услышав ответа, шантажист продолжал: – Ты зачем, Павэл, милиция ходил? Ты зачем, брат, РУБОП ходил? Смерти своего малъщика хочешь?

В этот момент у меня прозвонил мобильник. Я бросил хозарину: «Подожди». Нажал «прием» на сотовой трубке. Звонила Катя.

– Я тебе перезвоню через минуту, – сразу же сказал я ей.

– У меня важные новости! – возбужденно, радостно и обиженно прокричала она. Фоном для ее голоса служил неумолчный грохот машин. Видимо, Катя звонила с обочины какой-то автострады. Я нажал на «отбой» и взял трубку с хозарином. Однако там звучали только торопливые короткие гудки. Возможно, похититель чего-то испугался. А может быть, счел, что сообщил мне все, что нужно. И вправду, куда уж больше.

Значит, подумал я, предчувствия меня не обманули. Не зря сердце подсказывало: не ходи в ментуру, не ходи!

Из РУБОПа информация, оказывается, утекает. Да что там утекает – хлещет изо всех дыр. Иуды в погонах отрабатывают свои тридцать сребреников. Не жалеют при этом ни женщин, ни детей. Ни Ленчика, ни Дашку. Сволочи. Надеяться, значит, на них нельзя. Нельзя и опасно. Спасители, едрена вошь! Вместо реальной помощи – такая подстава!

Прошло чуть больше суток, как я написал заявление, – а хозары уже об этом прознали! Стало быть, ментам доверия нет. И в деле освобождения Ленчика мы с Дашей и Катей – мы, Семья, – можем рассчитывать только на самих себя.

Я набрал на мобильнике Катин номер.

Катя Калашникова. В то же самое время

Катя Калашникова припарковалась у тротуара на Казанском шоссе. Включила у «Пунто» аварийный сигнал. Чтобы не наскочил лихой водила, открыла для верности багажник. Солнце шпарило немилосердно. «Какие такие дела могут быть у Павла, что он не может со мной говорить? – злилась Катя. – Что уж важней сейчас, чем Ленчик! Может, позвонить пока Дашке?» Она прикинула и решила: нет, пока не поговорю с Пашей, не буду ее будоражить. Наконец раздался звонок мобильника. Павел.

Катя быстро рассказала ему о Ленчиковом звонке. Сказала и о версии: как расшифровать то, что сообщил ей Ленчик. Павел хмыкнул. Помолчал секунду, а затем начал задавать ей вопросы. О том, каким был голос Ленчика. И уверена ли она, что правильно расслышала те два английских слова, что он произнес. Действительно ли тот сказал «муви» и «дрим»? Может, она ослышалась? Или, возможно, у тех слов имеется в английском иное толкование? (Сам-то Павел язык знал на уровне: «cat – dog – pig – fuck» [19] .) Затем он опять хмыкнул и пробурчал:

– Приемлемо, – а потом важно добавил: – Я буду отрабатывать эту версию.

– А я?! – прокричала Катя в телефонную трубку: шоссе шумело немилосердно. – Что делать мне?

– А что делать тебе? – удивился Павел. – О чем мы договорились, тем и занимайся.

Катя в сердцах нажала на «отбой». Вот Пашка-зануда! И до чего же не хочется ехать к Бахтиярову!

Леня Коноплев. В то же самое время

– Ты куд-да это, малъщик?

Чучмек – тот, который недавно благодарил «малъщика» за починенный телевизор, – теперь с легкостью заломил Леньке руки. От боли – или безумного страха? – у того потемнело в глазах. Чурка – этого, кажется, звали Хафиз – молча протащил Леньку по коридору – в его «темницу». Грубо бросил на матрас и больно защелкнул наручники на запястье.