Последние сто дней рейха - читать онлайн книгу. Автор: Джон Толанд cтр.№ 68

Уже и так чувствуя себя не в своей тарелке, Баум еще больше стал недоумевать, когда Абраме сказал ему, что к его группе присоединится и майор Стиллер.

— А он-то зачем? — спросил подозрительно Баум.

Абраме заверил, что Стиллер будет только наблюдателем, без каких-либо командных функций, и предположил, что, возможно, тот включен Паттоном в группу с целью набраться опыта, но одного взгляда на Стиллера было достаточно, чтобы понять, что опыта у него достаточно. Однажды Паттон с горечью заметил капитану Кадману, что ему чертовски хотелось бы иметь такое мужественное лицо солдата, как у Эла Стиллера.

Как и Хогу, Абрамсу была известна подлинная цель миссии. Хотя Стиллер и сказал Кохену и некоторым другим, что "собирается туда ради хохмы", он доверительно признался Абрамсу: "Думаю, что там находится зять Паттона". Подчиненным Баума об этом, разумеется, ничего не сказали. Некоторые даже понятия не имели, что они пойдут через линию фронта освобождать военнопленных.

План Абрамса перебросить людей Баума через слабую оборону немцев отличался простотой. Группа поддержки переходила через недавно захваченный железнодорожный мост и выбивала противника из маленького городка на другой стороне реки. После этого Баум со своей группой должен был прорваться сквозь брешь и идти на Хаммельбург, куда он должен был добраться к середине дня 27 марта и, если повезет, в тот же вечер вернуться.

В 9 часов вечера 26 марта группа поддержки перешла Майн. Хотя разведка предсказывала, что сопротивления не будет, Абраме сразу же столкнулся с проблемами и был вынужден бросить дополнительные силы, чтобы все-таки открыть Бауму дорогу. Бауму и его людям удалось пройти через мост, отставая на несколько часов от графика, и двигаться в восточном направлении. Стояла сухая и теплая безлунная ночь. Колонна быстро и неожиданно миновала несколько деревень, почти не встретив сопротивления. Танки стреляли по всем вероятным целям, а пехота бросала гранаты в двери и окна, лишая снайперов возможности вести огонь.

К этому моменту в 7-й армии немцев уже знали, что через их позиции прорвалась моторизованная часть, — возможно, целая дивизия, — и догадывались, что речь могла идти о Паттоне. Многие немецкие полевые командиры боялись и одновременно уважали его больше, чем других американских командующих, за смелые и непредсказуемые тактические действия. Немецкие части на пути следования Баума получили приказ задержать американцев, но Баум двигался так быстро и с таким напором, что хотя его встречали огнем из стрелкового оружия и гранатометов в каждом покрытом мраком городе, он потерял всего лишь несколько солдат.

Незадолго до рассвета, пройдя сорок километров, Баум добрался до города Лора. Когда легкие танки доехали до баррикады, перекрывавшей магистраль, то съехали в сторону, дав дорогу «шерманам». Выстрелом из фаустпатрона почти в упор был подбит один из танков, но экипажу удалось продолжить движение и колонна двинулась дальше, столкнувшись лоб в лоб с колонной немецких грузовиков, идущей с востока. Американцы расстреляли их на ходу из пулеметов. Когда один молодой офицер увидел, что некоторые из убитых оказались девушками а военной форме, его вырвало.

Колонна повернула на северо-восток, двигаясь по левому берегу извивающегося Майна, по дороге подавила встретившуюся зенитную батарею и далее уничтожала все, что попадало в поле видимости американцев. Колонна прошла Гемюнден, пересекла Синн, затем пошла на юго-восток. Местность была холмистой и покрытой лесами, но земля была достаточно твердой для танков и машин. Через несколько минут они встретили на дороге 700 советских военнопленных, которые при виде американских танков напали на своих конвоиров и разоружили их. Баум передал русским 200 пленных, захваченных его солдатами, и русские заверили, что будут продолжать партизанскую войну до прихода основных сил американцев.

Оперативная группа затем миновала Франкише Заале и уже находилась в восьми километрах от своей цели, когда в воздухе над головой раздался шум мотора немецкого разведывательного самолета. Баум остановил колонну. В относительной тишине слышался только гул танков. Теперь уже не было смысла скрываться, поэтому Баум решил двинуться на северо-восток, прямо в направлении Хаммельбурга. Прошло немного времени, и он увидел первые немецкие танки, всего лишь два, которые после двух безобидных выстрелов стали откатываться назад, но Баум был уверен, что рядом находятся и другие танки противника. В 2 часа 30 минут в поле зрения наконец показался город Хаммельбург. Не доезжая километра до города, колонна американцев свернула с главной дороги и поползла по крутым склонам холма к лагерю для военнопленных.

Неожиданно сбоку показался один немецкий танк, затем другой, еще и еще Баум приказал экипажам оставшихся шести танков атаковать и передал по рации сержанту Чарльзу Грэхему подтянуть три самоходные пушки. Бой за лагерь уже начался.

Военнопленные услышали в отдалении первые выстрелы танковых орудий, и полковник Гуди вместе с другими побежал на окраину лагеря к забору из колючей проволоки. Было видно, как на поле, где паслись овцы, два взвода немецкой охраны занимали заранее подготовленные позиции на гряде, в то время как целая рота располагалась по обе стороны дороги на Хаммельбург, возле батарей 40-миллиметровых орудий.

Военнопленные ждали около получаса, и затем началась целая какофония звуков из пулеметных очередей, винтовочных выстрелов, фаустпатронов, минометов и других видов оружия. "Так начинается бой с участием танков, сказал полковник Гуди. — Я достаточно знаком с этим, чтобы знать наверняка. Ребята генерала Паттона уже близко, и немцы собираются перевести нас в другое место". Он сказал, что в то утро уже дважды отговаривал Гекеля от принятия такого решения и собирался делать это до прихода американцев.

Шум боя становился все ближе и ближе, часть военнопленных отошла от забора и пошла к кухне, чтобы захватить запасы продуктов. Еще сто военнопленных отправились в барак отца Кавано, чтобы покаяться в грехах перед богослужением. В 3 часа 50 минут захрипел лагерный громкоговоритель и всем было приказано оставаться в бараках.

— Поскольку сюда больше никто не придет, то я немедленно начну службу и отпущу всем грехи, — сказал священник. Пока он надевал церковную одежду, которую прятал в коробке, разорвалось несколько американских снарядов. Отец Кавано начал торопливо читать молитву у алтаря, роль которого выполнял обычный стол. Он явно перепугался, но надеялся, что этого никто не видит.

Затем разорвался еще один снаряд, и все упали на пол. Подождав какое-то мгновение, Кавано выполз из-под алтаря и, понимая, что подает прихожанам не очень хороший пример, попросил их соблюдать спокойствие и оставаться с преклоненными коленями. "Если что-нибудь случится, — сказал он, — ложитесь на пол. А сейчас я отпущу вам всем грехи". Трясущимися руками он перекрестил собравшихся. "Люди, соблюдайте спокойствие, я сокращу богослужение с тем, чтобы каждый из вас смог причаститься". Стоя лицом к алтарю, он начал читать молитву. Никогда прежде в его жизни слова не имели такого значения.

Норман Смолка не был католиком, но присутствовал при богослужении, поскольку жил в этом бараке. Он смотрел вверх, через окно лучи света попадали прямо на священника, и тот казался в этом сиянии похожим на самого господа бога.