Последние сто дней рейха - читать онлайн книгу. Автор: Джон Толанд cтр.№ 24

К сумеркам небо было все еще чистым. В девять часов Хоррокс услышал глухой гул самолетов — 769 тяжелых бомбардировщиков британских ВВС летели на Клеве и Гох, находящиеся по разные стороны лесного массива Рейхсвальда.

На рассвете 8 февраля Хоррокс поднялся на небольшую платформу, устроенную на дереве, — свой командный пункт — и некоторое время следил за разрывами снарядов 1000 орудий большого калибра, которые были видны по всему фронту. Наступил холодный серый рассвет, и, к большому раздражению Хоррокса, начал моросить противный дождь. И все-таки еще можно было следить за ходом сражения. Даже на военного человека это зрелище производило впечатление. Затем вдруг канонада прекратилась и танки с бронетранспортерами рванули вперед через грязь.

В девять двадцать на немецкие передовые части обрушился шквал огня, который все нарастал, пока не достиг своего пика еще через сорок минут. В назначенное время через каждые четыре минуты огневой вал переносился на сто метров вглубь позиций немцев, а дымовая завеса прикрывала штурмовые батальоны четырех дивизий, продвигавшиеся в долину. Если немцы ничего не видели, то Хоррокс, напротив, видел все и внимательно следил, как отдельные группы солдат при поддержке танков, преодолевая слабое сопротивление противника, приближались к лесу. Однако через час танки замедлили движение и затем, казалось, совсем перестали двигаться. Они увязли в грязи.

Грязь, без всякого сомнения, стала самой главной проблемой операции «Истина». Наступление на дамбы Рура на южном направлении 78-й пехотной дивизии из состава 1-й американской армии К. Ходжеса также замедлилось. Ходжес позвонил командиру 5-го корпуса генерал-майору Кларенсу Хебнеру и выразил свое неудовольствие медленным продвижением 78-й дивизии. Наступление развивалось при поддержке 780 орудий, и Ходжес никак не мог понять, почему такое количество артиллерии не могло пробить прямую дорогу к дамбам. "Мне нужно взять их к завтрашнему дню", — сказал он.

Хебнер знал, что 78-я дивизия потеряла свой боевой пыл и следовало бросить в бой свежие силы. "Я должен использовать 9-ю дивизию", — сказал он Ходжесу.

"Плотина нужна мне к утру, — повторил Ходжес. — А как вы ее возьмете, это ваши проблемы".

Хебнер повернулся к генерал-майору Льюису Крейгу, командиру 9-й дивизии, который только что вошел, и спросил его, как скоро тот может выступить.

"Немедленно", — ответил он.

Комитет начальников штабов США был более обеспокоен ведением боевых действий на Тихом океане. Американские офицеры сидели за столом напротив русских во дворце Юсупова, в штабе Сталина, пытаясь уладить военные проблемы на востоке и, в частности, обсудить шаги, которые Советский Союз предпримет после объявления войны Японии.

Пока шло совещание, Рузвельт и Сталин решали тот же вопрос на высшем уровне, в присутствии Молотова, Гарримана и двух переводчиков, Павлова и Боулена. Рузвельт выступал за то, чтобы подвергнуть японцев интенсивной бомбардировке, что, по его мнению, заставило бы японцев сдаться и избавило бы союзников от необходимости вторжения на острова. На это предложение Сталин ответил: "Я хотел бы обсудить политические условия, на которых Советский Союз мог бы вступить в войну против Японии". Эти условия, объяснил он, уже были перечислены в разговоре с Гарриманом.

Рузвельт считал, что трудностей не будет, учитывая получение Россией в качестве компенсации южной половины острова Сахалин и Курильских островов. Что касается выделения Советскому Союзу порта в теплых водах на Дальнем Востоке, то, может быть, следовало взять у китайцев в аренду Далянь или объявить его свободным портом? Сталин выдержал паузу, понимая, что у него хорошее положение для торга, и внес встречное предложение: он хотел бы получить доступ к КВЖД. Рузвельту это показалось разумным, и он предложил взять ее в аренду под советским управлением или под совместным управлением советско-китайской комиссии.

Сталин остался удовлетворен. "Если бы не были выполнены эти условия, то нам с Молотовым было бы трудно объяснить советским людям, почему Советский Союз вступает в войну против Японии".

"У меня не было возможности поговорить с маршалом Чан Кайши, — сказал Рузвельт. — Трудность разговора с ним заключается в том, что все, сказанное им, через двадцать четыре часа становится известно всему миру".

Сталин согласился, что с китайцами разговаривать еще нет необходимости, и вежливо заметил, что в ввиду того, что вопрос очень деликатный, то он мог бы согласиться и на свободный международный порт.

Когда разговор перешел на управление подопечными территориями на Дальнем Востоке, то Рузвельт признал, что корейская проблема также представляется очень деликатной. Доверительным тоном президент добавил, что хотя лично он не считает необходимым приглашать британцев для участия в совместном управлении этой страной, они могут обидеться.

"Они наверняка обидятся, — голос Сталина также звучал доверительно, он улыбнулся и сказал: — Премьер-министр может даже убить нас". Желая угодить Рузвельту, ко всеобщему удивлению, он вдруг сказал: "Я думаю, что англичан следует пригласить".

Было почти четыре часа, время начала пленарного заседания, и все направились в большой зал. Остальные участники конференции уже собрались там, беседуя маленькими группами. Элджер Хисс разговаривал с Иденом, обсуждая процедуру голосования в ООН. В то утро Иден помогал министрам иностранных дел разрабатывать проект этого вопроса, и Хисс интересовался, можно ли ему взглянуть на этот документ до начала пленарного заседания. Иден после некоторых колебаний передал доклад. Причина его сомнений стала понятной Хиссу, когда он прочитал, к своему большому изумлению, что США поддерживают просьбу Сталина дать ему дополнительные голоса. Хисс воскликнул, что это ошибка и США не могли одобрить такой просьбы.

"Вы не знаете, что произошло", — ответил спокойно Иден и сел за стол, не сказав, что Рузвельт в частном порядке одобрил это решение.

Пятое пленарное заседание началось с того, что Иден подтвердил приглашение американцев провести первое заседание ООН в США 25 апреля. После продолжительной дискуссии по поводу стран-участниц Молотов перевел разговор на другую тему, сказав: "Мы считаем, что было бы полезно обсудить вопрос по Польше, исходя из предпосылки, что следует расширить нынешнее правительство. Мы не можем игнорировать тот факт, что в Варшаве существует правительство. Оно возглавляет польский народ и имеет большую власть".

"Это наиважнейший вопрос конференции", — сказал Черчилль. Весь мир ждал его решения, и если участники разъедутся, по-прежнему признавая разные польские правительства, то станет очевидно, что между союзными державами существуют "фундаментальные различия". "Последствия будут самыми печальными, и на результате нашей встречи будет стоять печать «провалена». Далее, по информации, которой владел Черчилль, правительство в Люблине не пользовалось поддержкой большинства поляков и если Большая Тройка отвернется от польского правительства в изгнании, находящегося в Лондоне, то 150 000 поляков, воюющих на стороне союзников, будут считать такое решение предательством. "Против правительства Ее Величества прозвучат обвинения в парламенте за то, что оно полностью бросило Польшу на произвол судьбы", — сказал премьер-министр и предложил провести в Польше "свободные и всеобщие выборы". "Как только это будет сделано, то правительство Ее Величества будет приветствовать любое правительство и перестанет поддерживать отношения с польским правительством в Лондоне. Нам слишком много забот доставляет временной интервал до выборов".