– Когда это мы успели стать такими взрослыми и важными? – шепчу я ей.
– Надо было сфоткаться, – отвечает она. – Пока у нас вид приличный.
Каждый раз, когда я чувствую себя старым – а в последнее время это случается все чаще, – Элис говорит, что через двадцать лет я буду смотреть на фотографии себя сегодняшнего и думать: как же я был молод.
Из дома доносятся голоса. Мы огибаем живую изгородь – у крыльца нас ждет Вивиан.
Она не сказала, что привезти с собой и как одеться. Я только сейчас понимаю, что, возможно, это был очередной тест, и тихонько радуюсь, что днем купил бутылку очень дорогого вина. На Вивиан снова яркое платье, на этот раз цвета фуксии. В одной руке у нее бокал чего-то со льдом, в другой – букет желтых тюльпанов.
– Друзья, – обнимает она нас, не пролив ни капли из бокала.
Потом протягивает тюльпаны Элис и, чуть отступив, оглядывает ее с головы до ног.
– Букет желтых тюльпанов – наша традиция; понятия не имею, откуда она пошла. Проходите, сейчас я вас всем представлю.
Мы поднимаемся по ступенькам крыльца. Элис смотрит на меня, будто говоря: «Вот теперь точно поздно».
За массивными дверями оказывается гигантский холл. Он выглядит совсем не так, как я ожидал. Ни мрамора, ни вычурной французской мебели, ни картин, оставшихся от железнодорожных магнатов. Вместо этого полы натурального дерева, матовый стальной столик с вазой сухоцветов и много-много пространства. Холл переходит в огромную комнату с панорамными окнами. На веранде за окнами – группка людей.
– Вас все очень ждали, – говорит Вивиан, ведя нас через гостиную.
Я ловлю наше отражение в зеркале над камином. По выражению лица Элис трудно сказать, о чем она думает. С букетом она смотрится мило и нежно. Мне нравится. С тех пор как Элис устроилась в юридическую фирму, в ней появилась какая-то жесткость: сверхурочная работа, сложные дела… понятно, что все это нервирует.
Из двери слева выходит привлекательная женщина с пустым подносом. На вид ей немного за пятьдесят, и выглядит она чуть уставшей, но за некоторой нервозностью чувствуется привычка к достатку и высокому положению.
– А вот и Кейт, наша хозяйка – говорит Вивиан. – Кейт, это Элис и Джейк.
– О, конечно, – говорит Кейт, придерживая плечом дверь, ведущую в огромную кухню.
Потом ставит поднос на столешницу и поворачивается к нам. Я собираюсь пожать ей руку, а она неожиданно крепко меня обнимает и говорит:
– Добро пожаловать, друг!
От нее исходит легкий аромата миндального теста. Макияж скрывает шрам на левой щеке, след от пореза. Интересно, откуда он.
– Дорогая подруга! – Кейт обнимает Элис. – Вы в точности такая, как описывала Вивиан.
Потом Кейт обращается к Вивиан:
– Ты иди с ними на веранду и познакомь со всеми, а мне нужно кое-что доделать. Давно я не устраивала у себя приемов на тридцать шесть персон.
– По правилам, на ежеквартальных собраниях запрещено присутствовать тем, кто не состоит в «Договоре», – поясняет Вивиан, когда за Кейт закрывается дверь. – Никаких официантов, поваров, уборщиков. В целях конфиденциальности, разумеется. Смотрите на все внимательно, когда-нибудь наступит ваша очередь принимать всех у себя.
Элис поднимает брови – похоже, уже планирует вечеринку.
Двор позади дома огромен. Ярко-голубой прямоугольный бассейн, барбекю, зеленый ухоженный газон, обрамленный вязами – вид будто с фотографии из модного журнала по ландшафтному дизайну. В приглушенном свете бамбуковых факелов видны группки гостей.
Вивиан выводит нас в центр двора и, хлопнув дважды в ладоши, восклицает:
– Друзья!
Гости перестают разговаривать и поворачиваются к нам. Я не то чтобы стеснительный человек, но стоять на сцене не люблю, поэтому тут же краснею.
– Друзья, позвольте вам представить Элис и Джейка.
Вперед выходит мужчина в голубом блейзере и темно-синих джинсах. Большинство присутствующих мужчин одеты почти так же и больше похожи на бизнесменов из Кремниевой долины, нежели на финансистов с Уолл-стрит. Я немедленно жалею, что вырядился в костюм. Мужчина поднимает бокал.
– За новых друзей!
– За новых друзей! – хором отвечают ему присутствующие.
Все возвращаются к прерванным разговорам, а мужчина в блейзере подходит к нам.
– Роджер, – представляется он. – Мне очень приятно, что ваша инициация состоялась в моем доме.
– Спасибо, что пригласили, – отвечает Элис.
Вивиан берет меня под руку.
– Пусть пока поговорят, а вам нужно кое с кем встретиться.
Народу больше, чем я ожидал. Все спокойные и приветливые, никакого чванства или снобизма. Два венчурных инвестора, невролог с супругой-дантистом, бывший профессиональный теннисист, несколько технарей, ведущий местных теленовостей, дизайнер одежды, два рекламщика и муж Вивиан – Джереми, владелец журнала.
Вивиан представляет меня последней группке людей. Одну из женщин я знаю. Ее зовут Джоанна Вебб – теперь Джоанна Чарльз. Мы вместе учились в колледже. Более того, ходили на одни и те же занятия, на втором курсе жили в соседних общежитиях, оба были старшими по этажу и в течение целого года рядом сидели на собраниях старост.
Я не видел Джоанну много лет, хотя часто о ней вспоминал, ведь именно благодаря ей я стал психотерапевтом. Как-то на втором курсе, в теплый будний день, я сидел и ужинал в столовой, когда ко мне подбежал парень с нашего этажа. Лицо его было бледным от ужаса.
– Там один с крыши собрался прыгнуть. Тебя зовут, – прошептал он.
Я выскочил из столовой, пересек дорогу, бегом поднялся по лестнице на седьмой этаж и вышел на крышу. На самом краю, свесив ноги, сидел парень, которого я видел всего несколько раз. Недалеко от него стояла Джоанна и что-то тихо говорила, подходя все ближе. У парня был рассерженный вид, казалось, он вот-вот спрыгнет. Я бросился к телефону в коридоре и вызвал полицию. Потом вернулся на крышу и сделал шаг в сторону Джоанны. Она заметила меня и жестом попросила не мешать. Голос парня звучал все громче и взволнованнее, а Джоаннин – все тише и спокойнее. Горестей у парня хватало: оценки плохие, денег нет, родители не понимают – обычный набор, но истинной причиной, похоже, была несчастная любовь. В этом семестре с этой самой крыши уже спрыгнули двое; по голосу парня было ясно, что скоро он станет третьим.
Джоанна просидела с ним на крыше почти два часа. Внизу за это время собралась толпа: студенты, полиция, пожарные. Любого, кто приходил на крышу, Джоанна останавливала жестом, словно говоря: «Подождите еще чуть-чуть». Спустя какое-то время она махнула мне рукой и тихо сказала:
– Джейк, у меня в горле пересохло, принеси баночку «Доктора Пеппера» из автомата внизу… – Потом повернулась к парню: – А ты будешь?