Ольга Берггольц. Смерти не было и нет - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александровна Громова cтр.№ 18

Отношения с Германом заметно расстроились после того, как Ольга написала в 1935 году в газете "Литературный Ленинград" разносную статью о его романе "Наши знакомые". Статья называлась "Жизнь, которая остановилась". Это вызвало недоумение и раздражение ее близких друзей. Она же, словно чувствуя их реакцию, яростно писала у себя в дневнике: "Снесла статейку в "Литературный Ленинград" Юзьке Гринбергу. Сказал, что Юра изойдет – ну и пусть. А злиться он будет главным образом потому, что я права, потому что там много скрытой полемики именно с ним. А если он честный писатель, то увидит, что я права. Пожалуй, будут потешаться над "ортодоксией" <…> Нет, нет, я права. Не дело забывать об этом, не дело отказываться от литературного выражения того, что нас трепало, било и поднимало, и в жестокости, в беспощадности открывало перед нами сияющий новый мир. Это называется – классовая борьба, и не все мы сразу ей научились. Юрка бежит от ее изображения. "Она занимает одну десятую жизни", – говорил он. Щенок! А насчет гуманизма – я тоже права. Его у нас обсопливливают. И нельзя орать о какой-то неопределенной "человечности" в то время, когда вокруг нас организуется блок фашистских государств. Беспощадное уничтожение фашистов – вот высокая задача советского гуманизма. Не вызывающе ли это? Написала отрицательную статью об Юрке – а литсреда знает, что мы крутили с ним… Сплетничать будут, потешаться и т. д. Но статья – умная, в ней есть мысль, есть эмоция, есть, наконец, партийность, и стихи – неплохие. Не боюсь никого. Вот вам. Где теперь друзья твои? Не знаю: Может быть, и не было друзей".

Так она будет терять друзей – одного за другим. И только последующие трагические события снова соединят ее с Юрием Германом – и уже до самого конца жизни.

Ольгу печатают. Социализм строят. Но уже идут аресты ее товарищей. Она должна себе это как-то объяснить – и объясняет в дневниковой записи от 3 апреля 1936 года: "Положение вообще в Союзе не из веселых, по партийной линии много исключений, арестов и т. д. "Иду по трупам?" Нет, делаю то, что приказывает партия. Совесть в основном чиста. А мелкие, блошиные угрызения – вероятно, от интеллигентщины. По "человечеству" жаль Левку Цырлина, Женьку Мустангову, Майзеля ^[35], но понимаешь, что иначе нельзя. Ведь действительно, ни Женька, ни Майзель не поступали так, как должны были поступать, – не отмежевались, не прокляли Горбачева, а когда я подумаю, что была с этой мразью 31 ноября 1934 г. на Свири, на одной эстраде, в одном купе, и 1 декабря, когда убили Кирова, а он знал, вероятно, о том, что готовится в Ленинграде, я сама себе становлюсь мерзка, хотя ничего, кроме злобы и вражды, между мной и Горбачевым ни на секунду не было".

"Иду по трупам!" – может, это чья-то оскорбительная реплика влетела на страницу Ольгиного дневника? Или это говорил ей внутренний голос? Как бы то ни было, Ольга отвечает: "Делаю то, что приказывает партия".

Некоторые слова в дневнике подчеркнуты жирным красным карандашом. Их подчеркнула рука чекиста. Эта рука работала с Ольгиным дневником, когда она была арестована в конце 1938 года. Чекиста не заинтересовали слова про партию, но не оставили равнодушными имена и характеристики Ольгиных знакомых.

Кто же этот проклинаемый Ольгой Горбачев?

Георгий Ефимович Горбачев был один из грамотных и образованных большевиков. Член партии с 1919 года, он соединял профессорскую образованность с фанатичной верой в коммунизм. С 1923 года преподавал в ЛГУ, был профессором Ленинградского института философии, истории и лингвистики, главным редактором журнала "Звезда" в 1925–1926 годах, автором ряда работ по истории и теории литературы. Роковую роль сыграло его близкое знакомство с Троцким. Горбачев был арестован 10 декабря 1934 года по обвинению в принадлежности к контрреволюционной "зиновьевской" группе и находился в Верхне-Уральском изоляторе.

Евгения Мустангова была его гражданской женой. На юную Женю Мустангову Горбачев обратил внимание, когда та была еще студенткой. Он стал ее учителем, наставником, ввел в большую литературу. Горбачев сформировал группу молодых талантливых критиков, куда входила и Женя. Она писала умные статьи о Маяковском и Пастернаке. Ольга относилась к ней уважительно.

В "Литературной энциклопедии", вышедшей до рокового убийства Кирова, помещена следующая заметка о ней: "Мустангова Е. (псевдоним Евгении Яковлевны Рабинович), 1905 года рождения. Современный критик. Примыкала к левонапостовскому меньшинству ВАПП, затем к группе "Литфронт"".

Евгения была арестована и расстреляна 4 ноября 1937 года.

В пятидесятых годах вернулся в Ленинград из Норильска Зиновий Штейман, добрый знакомый Мустанговой, входивший в одну с нею литературную группу. Он рассказал некоторые подробности о заседании суда, на котором вынесли приговор Жене.

Она обвинялась вместе с группой коллег, последнего слова осужденным не дали. Штейман сидел рядом с Женей, держал ее за руку. Она была спокойна, полностью владела собой. Ее приговорили в десяти годам заключения и к пяти – поражения в правах. Всех, проходивших по делу, отправили на Соловки. Позднее Штеймана вывезли в Норильск, о судьбе остальных он ничего не знал.

В начале 1935 года Ленинград захлестнул так называемый "кировский поток". Каждый день с Московского вокзала уходил состав с высланными. Высылали целыми семьями. Этот поезд с долей черного юмора в народе называли "Дворянская стрела". Местная ленинградская власть руководствовалась закрытым письмом ЦК от 18 января 1935 года, в котором утверждалось: "Ленинград является единственным в своем роде городом, где больше всего осталось бывших царских чиновников и их челяди, бывших жандармов и полицейских… Эти господа, расползаясь во все стороны, разлагают и портят наши аппараты" ^[36].

В дневниках Любови Шапориной читаем: "В несчастном Ленинграде стон стоит, и были бы еще целы колокола, слышен был бы похоронный звон. Эти высылки для большинства – смерть… Творится что-то чудовищное, неописуемое. Высылаются дети, 75-летние старики и старухи… В институте Лесгафта семь человек из политкаторжан – три семьи высылаются. Ссылают в Тургай, Вилюйск, Агбасар, Кокчетав, куда надо 150 вест ехать на верблюдах, а куда только на собаках. По каким признакам?