НебeSное, zлодея - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 7

И не зря.

В начале пути нас приветствовал черный пес. Внимательно глядел на нас с другого берега, пока мы шли по мосту. Решил, что можно пропускать. Ну и правильно решил.

Пока сумерки были жемчужно-серыми, мы пересекли Ужупис, пришли на распутье, где лежит камень с надписью «fuck», как раз для богатырей вроде нас. В одну сторону пойдешь, ужупского сфинкса увидишь, в другую пойдешь – придешь на холм, под которым согласно городским сплетням спит и видит про нас сны князь Гедиминас, в третью сторону пойдешь – ничего не случится, кроме автомобильной заправки, скучной, как сама европейская цивилизация. А вот если скажешь: «fuck», – да и повернешь назад, вот тогда будет самое то.

Мы так и сделали, понятно.

И попали за подкладку.

Про подкладку надо бы разъяснить отдельно.

Если представить себе город в виде пальто с карманами, легко предположить, что в карманах со временем появляются дырки. И всякая разумная крошка, семечка или монетка, сумевшая разыскать дырку, может провалиться внутрь, за подкладку, где темно, холодно и пустынно, зато и не съест никто – проверено опытным путем.

Когда мы оказались на ледяной лестнице и принялись с нее падать, потому что у нас самые скользкие в мире сапоги, как бы специально созданные добрыми, но смешливыми божествами для таких прогулок, у меня зазвонил телефон. А если совсем честно, оба телефона моих зазвонили, один за другим.

«Ой, – говорю (два раза), – привет! Как ты вовремя! Мы тут как раз с ледяной лестницы падаем!»

Собеседники мои остались довольны таким обстоятельством. Оба, что характерно. Меня окружают великие люди.

…Зато с ледяной лестницы мы все-таки окончательно провалились за подкладку.

Заподкладка была похожа на задний двор замка Снежной Королевы. То есть там были в беспорядке свалены кучами все ненужные (и, судя по виду, позапрошлогодние) снега и льды. По замерзшему пруду пешком ходили две утки. Кажется, они злонамеренно передразнивали нашу походку – по льду иначе как враскоряку не походишь, а ходить нам очень хотелось.

Ну и вот.

Над головами у нас тем временем кружили птицы. Сотни птиц. Но вопреки последней воле культового режиссера Хичкока, птицы не обращали на нас никакого внимания. У птиц были маневры, учения, посвященные, как я понимаю, спортивному ориентированию в синих сумерках. Птицы справлялись отлично, все бы так.

Вскарабкавшись на ледяной холм, мы пошли дальше. И увидели белого лохматого пса. Белый пес был чрезвычайно дружелюбен, и сразу стало ясно, что прогулка наша понемногу подходит к концу, а ночью пойдет снег.

«Теперь, – говорю своей спутнице, – я, пожалуй, воспользуюсь твоей беспомощностью и отведу тебя на Очень Страшную Улицу».

Спутница моя сказала, что поскольку ей не нужно нынче вечером идти в магазин за рыбой, Очень Страшная Улица – это самый лучший маршрут.

Только не спрашивайте меня, при чем тут рыба. Я тоже не знаю. Я просто молча преклоняюсь перед недоступной мне божественной логикой. И вам советую.

Очень Страшная Улица Швенто Двасес была прекрасна, как всегда. Но тоже скована льдом. Впрочем, к этому моменту мы уже привыкли ходить по льду, а тут еще и за стену держаться можно – красота. В конце Очень Страшной Улицы мы встретили женщину-вампира с острыми клыками и смоляными кудрями до плеч. Женщина-вампир был пьяна до изумления.

Почуяв во мне надежду и опору, женщина-вампир спросила: «Я тут не упаду?»

«Нет, – говорю, – если за стенку держаться будете».

Пьяная женщина-вампир поблагодарила меня нечленораздельными междометиями и пошла дальше.

«Слушай, а у нее были клыки», – меланхолично заметила моя спутница. И только тогда до меня дошло, что клыки – это не совсем нормально. Все-таки виленская жизнь быстро изменяет базовые представления о норме.

Потом Очень Страшная Улица сразу закончилась, мы выбрались из-за подкладки, вышли к Вратам Зари и пошли заводить мою машину, чтобы ехать за захер-тортом в венское кафе. Лед, кстати, тоже закончился, как и не было.

А потом, ближе к ночи, когда торт был съеден, а все припасенные на сегодня слова сказаны, пошел снег.

– У меня прекрасно простроены границы. Я никогда даже мысленно не вмешиваюсь в чужие дела. Например, что происходит на Марсе, меня не касается. Прикинь, меня не парит даже Марс в двух шагах отсюда. В двух сраных шагах!

– Это что?! Это, считается, что гроза?! Да какая в жопу гроза, оно же пахнет…

– Мужиками.

– Точно. Мужиками, которые вместо того чтобы лишний раз помыться, полились одеколонами… я даже не знаю, какими. Какие нашли, такими и полились. Какой самый ужасный был при советской власти? Ну, например, тройной… Вот им.

/минуту спустя/

– Так-так-так. Слушай, мужики помылись! И кажется успели получить высшее гуманитарное образование. И сели читать Сар… Нет, пардон, не Сартра. Они сели читать Камю.

– И грибы…

– Какие грибы?! Ай, слушай, действительно. Почитали Камю и пошли по грибы. И уже пришли! Одни грибы теперь вокруг.

…/еще минуту спустя/

– По-моему, вообще одни грибы остались.

– Да. Но эти грибы тоже читают Камю. Собрались толпой и читают. Друг другу через шляпку заглядывают. И со всех краев леса читатели Камю так и прут. В очередь записываются на чтение Камю.

/еще минуту спустя/

– Теперь ясно, что случается с грибами от чтения Камю. Они превращаются в эльфов!

– В ванильные плюшки.

– Точно. В эльфов с ванильными плюшками. Они уже даже Камю не читают, а садятся с этой ванилью пить чай. На бывшей грибной поляне. Чай такой… эээ… бывший грибной. Теперь уже ванильный. И эльфы уже не эльфы, а двенадцатилетние девочки. У них волосы розовые и бирюзовые, пастельные такие. И ванильные плюшки везде. И чай. Вот до чего вонючих мужиков высшее гуманитарное образование доводит. Вот про что эта «Гроза».

/Мы приносим благодарность компании Demeter (Fragrance Library) за предоставленный аромат Thunderstorm, гуманитарному образованию – за Камю, одеколону «Тройной» – за наше счастливое детство, эльфам – за ваниль, Пушкину – за вонючих мужиков, грибам – за грибы. Оставайтесь с нами./

Две луковицы, чуть ли не месяц пролежавшие в туго завязанном пакете, в темном шкафу, вопреки всему пустили стрелки, сочные, тугие, зеленые, как будто все это время простояли на солнце в банке с водой, только очень кудрявые, скрученные тугими спиралями от тесноты. Думаю, из них можно наделать если не даосских пилюль бессмертия, то, по крайней мере, таблеток, развивающих волю к жизни до таких масштабов, что пропивший полный профилактический курс сможет выжить среди цветущих на Марсе яблонь или даже, чем черт не шутит, среди людей.