Стою за правду и за армию! - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Скобелев cтр.№ 64

Соскочив с коня, я завернулся в бурку и прилег на мокрой земле возле палатки. Веки скоро сомкнулись, и я уснул тяжелым, свинцовым сном. Недолго, впрочем, пришлось мне наслаждаться отдыхом. Вскоре я почувствовал, что меня кто-то расталкивает.

– Послушайте, бумаги готовы – поезжайте скорей. От души желаю вашему отряду полного успеха, – говорил мне Паренсов.

– Передайте, пожалуйста, Скобелеву, – сказал в это время вышедший из палатки князь, – что я ему буду посылать все, что только возможно собрать в тылу, а также что я послал в главную квартиру и просил подкреплений. Ну, поезжайте, дай Бог удачи!

Передав Скобелеву бумаги и слова князя, я думал на зорьке хоть немного вздремнуть, так как те несколько минут, которые я не заснул, а забылся возле палатки князя, не подкрепили, а, напротив, утомили меня еще более.

Но Скобелев не дал мне спать.

– Послушайте, Дукмасов, – обратился он ко мне, – возьмите человек двадцать казаков да займитесь подвозом патронов стрелкам на позиции, а то они жалуются на недостаток.

Снова вскочил на уставшего не менее меня Дона и всю ночь, до самого утра, ездил от патронных ящиков до редутов, снабжая стрелков патронами Бердана, которые казаки помещали в свои торбы и карманы.

Суровое пасмурное утро 31 августа осветило непроглядную, мрачную картину на Зеленых горах. Туман, пропитанный запахом крови, стоял в воздухе. Сотни молчаливых убитых и целые тысячи стонущих раненых, ожидание уцелевшими новых жертв, новой бойни – все это ухудшало нравственное настроение храбрых, но несчастных воинов. Лица их были суровы, угрюмы, разговоры были сдержанны… Хотя большинство и получило пищу, но немногим пришлось сомкнуть глаза и запастись силами для новых тяжелых испытаний. Ожидания наши не были напрасны. С раннего утра уже загремела канонада с обеих сторон. Туман мало-помалу стал рассеиваться. Кроме артиллерийского огня, турки участили и ружейный. Со всех сторон летели свинцовые и чугунные чудовища в Скобелевские редуты, защищаемые несколькими тысячами наших измученных солдат (суздальцев, эстляндцев, владимирцев).

Доступы к редутам – склон третьего гребня и подъем за Зеленогорским ручьем сильно обстреливались неприятельским перекрестным огнем. Сообщения по этому пространству производились большею частью одиночными людьми, и притом бегом. Самые редуты и траншеи между ними представляли для защитников очень слабое закрытие, и турецкий огонь убивал в них немало народу.

После короткой бомбардировки нашей передовой позиции турки густыми цепями двинулись в атаку на Скобелевский редут № 1, но, встреченные дружным огнем нашей пехоты с редутов и Горталовской траншеи, принуждены были немедленно отступить, несмотря на значительное превосходство в силах, понеся большие потери и оставив несколько сот убитых и раненых.

Главная сила турок двигалась при этом со стороны Садового редута. «Слава Богу! Атака отбита», – вздохнули мы свободнее и перекрестились.

Спустя часа три после описанных, неожиданных для нас атак, часов около десяти утра, они снова начали усиленно обстреливать нашу передовую позицию, а затем густыми цепями красных фесок двинулись в атаку и повели ее так энергично, так храбро, что едва не овладели укреплениями, стоившими нам таких ужасных жертв. Видно было, как несколько десятков человек наших солдат дрогнули и бросились бежать из редутов. За ними вскоре последовали еще большие кучки, и число защитников становилось все менее и менее. Если бы не гений Скобелева, не его обаяние и безумная храбрость в эту тяжелую минуту, то турки в этот раз наверно овладели бы редутом.

Видя критический момент боя, Скобелев вихрем понесся на своем красивом белом коне, окруженный свитой, к редутам. Увидев любимого начальника, скакавшего навстречу врагу со своим рельефным значком среди этого свинцового дождя, наэлектризованные его словом, его самоотвержением, отступавшие бросились обратно к покинутым местам и дружным, убийственным огнем встретили почти в упор наступавшего врага. Последний не выдержал, дрогнул и, оставив у самых рвов редутов несколько десятков тел своих храбрецов, быстро отступил.

В это время на правом фланге позиции у Тученицкого оврага завязалась оживленная перестрелка. Турки, не тревожимые нашими войсками со стороны Радишева, после нескольких неудачных атак их на редут Омар-бей-табию, рассыпав густую цепь стрелков по правому берегу Тученицкого оврага и видя, что силы скобелевского отряда с этой стороны очень слабы, смело начали спускаться в овраг и даже подниматься на левый берег его. Наша редкая цепь, не будучи в состоянии сопротивляться, стала медленно отходить, цепляясь за деревья, кусты и энергично отстреливаясь. Турки наступали все смелее и смелее.

Видя новую угрожающую опасность, Скобелев поскакал к отступавшим солдатам, удержал их и приказал во что бы то ни стало отбросить турок за овраг. К счастью, в это время подошло подкрепление из резервов – две роты, которые, вместе с бывшими в боевой линии людьми, дружно бросились на турок, заставили их торопливо спуститься в Тученицкий овраг и убраться восвояси. На пути они оставили немало тел – пули и фанаты наши делали свое дело. Героем в этой стычке был подполковник Эрн ^[183].

Я позабыл упомянуть, что на взятый нами редут (Скобелева № 1) еще ночью с 30 на 31 августа были втащены два наших орудия, которые все время прекрасно действовали и принесли большую пользу для защитников редута. Но, поражаемые со всех сторон, орудия эти около полудня 31-го были подбиты, и большая часть прислуги истреблена. Тогда Скобелев приказал перевезти в тот же редут еще три орудия. С громадными усилиями и с большими жертвами притащили их до места назначения, и новые орудия снова завязали оживленную перестрелку с турецкой артиллерией.

Один из зарядных ящиков, привезенный с этими орудиями, был поставлен за траверсом ^[184] и послужил причиной страшного несчастья: турецкая фаната ударилась в него, разорвалась – и ящик взлетел на воздух! Оглушающий удар раздался по всей позиции, и целый столб дыма и земли поднялся над редутом. Несколько человек артиллеристов и лошадей были убиты и страшно изувечены, а некоторые буквально разорваны на клочки; убит был осколком храбрый генерал Тебякин ^[185], ранен командир стрелкового батальона полковник Курсель ^[186]; начальник штаба Куропаткин этим же злополучным взрывом был контужен и обожжен, но, несмотря на это, остался на позиции и продолжал так же хладнокровно распоряжаться обороной.

Конечно, на наши войска этот взрыв, стоивший нам таких жертв, произвел крайне тяжелое впечатление и в первое время просто ошеломил… Турки, напротив, приветствовали его громкими криками и, совершенно основательно рассчитывая на наше смущение, бросились неожиданно в атаку. Но и в этот раз им не удалось овладеть редутом. Дружные залпы наших рот, особенно из Горталовской траншеи, заставили их постепенно отойти. Это было около часу.