Зеркальный вор - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Сэй cтр.№ 97

— Что конкретно тебе не нравится, малыш?

— Я бы не назвал этот сюрприз приятным, Уолтер. Гаденыш меня нервирует.

— Вот как? — говорит Кагами. — Представь себе, Кёртис, меня он нервирует тоже. Я рассчитывал, сведя вас накоротке, отделаться от обоих.

— Могли бы хоть предупредить. Почему вы мне не позвонили?

— Потому что ты мне не нравишься, малыш. У меня есть нехорошее предчувствие на твой счет.

Кагами произносит эти слова мягко, словно извиняясь. Потом, скрестив руки, устремляет взгляд вниз на Стрип.

Несколько секунд Кёртис переваривает услышанное.

— Вы же меня совсем не знаете, — говорит он.

— Скажу так: то немногое, что я знаю, не располагает меня в твою пользу.

Возникает пауза. Кёртис стискивает зубы; Кагами устало развалился в кресле. Кёртис разозлен, однако он не может отделаться от ощущения, что Кагами не совсем не прав. Он уже наклоняется вперед, готовясь встать, когда Кагами останавливает проходящую официантку и заказывает коньяк.

— Что ты пьешь, Кёртис? — спрашивает он. — Заказать тебе еще один кофе?

— Нет, спасибо. Мне хватит.

— Ладно тебе дуться, малыш. Расслабься хоть на пару минут.

— Имбирный эль, — говорит Кёртис и вновь откидывается на спинку.

Полицейские маячки уже не мигают в жилом квартале; только «скорая помощь» катит на запад по Сахара-авеню. Они оба провожают ее глазами до автострады, где «скорая» исчезает в транспортном потоке. Затем они вновь переводят взгляды на Стрип, полоса огней которого становится все ярче с продвижением на юг — как трассирующая очередь, выпущенная в сторону Лос-Анджелеса.

— Попробуй поставить себя на мое место, малыш, — говорит Кагами. — Я не понимал, что вообще происходит. Я и сейчас не понимаю. Как бы ты поступил в этом случае?

— То есть вы просто прикрываете Стэнли.

— Я просто хочу быть добрым и в меру сил порядочным гражданином Народной республики округа Кларк, штат Невада. Это все, чего я хочу. И потому я буду отстаивать неотъемлемое право Стэнли исчезнуть по собственному желанию и оставаться вне досягаемости столько времени, сколько он сочтет нужным. Я очень серьезно отношусь к таким вещам, Кёртис.

Официантка приносит напитки. Кёртис прихлебывает имбирный эль. Кагами легонько раскручивает бокал с коньяком, глядя на город за окном.

— Ты часто здесь бываешь, малыш? — спрашивает он.

— В Вегасе? Не так чтобы очень. В последний раз приезжал сюда года три назад.

— Ты слышал новый здешний слоган? Он уже стал практически официальным.

— «Что происходит в Вегасе, то здесь и остается»? — Кёртис улыбается. — Да, я его слышал.

— Отлично сказано, — говорит Кагами. — Кратко и емко. Люди называют Лас-Вегас «оазисом в пустыне». Но это не так. Он сам по себе и есть пустыня. В том-то и весь фокус. Взгляни на эту долину. Ты знаешь, что было здесь сто лет назад? Ничего. Кучка мормонов. Дюжина-другая ковбоев. Остатки затравленных и обозленных пайютов. В год моего рождения здесь было десять тысяч жителей. Сейчас полтора миллиона. И это всего за шестьдесят лет. Для истории шестьдесят лет — лишь мгновение. Что же влечет сюда всех этих людей? Как по-твоему? Ничто. Пустота. Это место похоже на огромную классную доску. Или маркерную, как их сейчас называют. Протри ее начисто и потом рисуй или пиши что вздумается. Изучай историю, малыш, это тебе пригодится. Если ты хочешь что-то спрятать, сделать невидимым — вези это сюда. Здешняя пустыня — черная дыра в нашей национальной памяти. «Манхэттенский проект»? Мы сроду о нем не слыхали. Индейцы? Понятия не имеем, куда они все подевались. Азартные игры. Шлюхи. Ядерные отходы. Полагаю, ты уже видел «Дезерт инн».

— Да, я заметил, что он исчез.

— Стив Уинн взорвал его пару лет назад, в октябре две тысячи первого. К тому времени снос зданий уже перестал восприниматься как веселое действо, и операцию провернули без обычного в таких случаях ажиотажа. Но ты помнишь, какую грандиозную гулянку он закатил в девяносто третьем, когда взрывали «Дюнз»? Или то шоу с подрывом «Гасиенды» в канун Нового года? Назови мне еще один город в мире, где так же запросто взрывают свои исторические здания. Лас-Вегас — это место для забывания всего и вся.

Кагами ставит бокал на столик.

— Хочу выкурить сигару, — говорит он, запуская руку в карман. — Будешь?

— Нет, спасибо.

Кагами достает коричневый кожаный портсигар, извлекает оттуда темную панателлу и обрезает ее золотым каттером-пулькой.

— Ты много где побывал, Кёртис, — говорит он. — Ты повидал мир. Европа. Азия. Ближний Восток. Мы с женой тоже стараемся как можно больше путешествовать. Год назад мы отметили десятилетие свадьбы поездкой в Италию на две недели. В Северную Италию, где мы в свое время провели медовый месяц. И знаешь, что мы там учудили? Мы решили всюду пользоваться своими старыми, десятилетней давности, путеводителями. Просто для проверки, на что они сгодятся в этот раз. И все прошло без единой задоринки. Те же самые рестораны, те же гостиницы. Помнится, мы обедали в одной остерии — так у них называются небольшие таверны, — которая была основана еще в тысяча четыреста шестьдесят втором году. С ума можно сойти!

Кагами убирает портсигар и каттер, достает из другого кармана массивную бензиновую зажигалку, открывает ее и чиркает колесиком. Сноп искр. Двухдюймовый язык пламени. Прикурив и выпустив пару клубов дыма, он защелкивает крышку со звуком, напоминающим тонкий звон подброшенной и крутящейся в воздухе монеты.

— О’кей, — говорит он. — А теперь представь себе, что ты со своей лучшей половиной гуляешь по Вегасу, пользуясь путеводителем от девяносто третьего года. Каково тебе придется? «Милая, давай-ка заглянем в „Сэндз“. Упс! Извини, дорогуша». А как насчет «Лэндмарка»? Теперь на этом месте парковка. «Эль-Ранчо»? «Гасиенда»? Ты никогда уже не увидишь «Гасиенду», ее больше не существует. Город постоянно меняется. Причем меняется ни за что ни про что, ради самих изменений. И как раз поэтому он неизменен. Улавливаешь? Такова его природа, его сущность. Невидимый. Стерильный. Бесформенный. Неразрушимый. Что тебе известно о Родосе?

— О ком?

— Родос — это остров. В Эгейском море. Там когда-то стоял колосс — громадная статуя, — слышал о ней? Ладно, проехали. Как насчет Александрии? Этот город славился великолепной библиотекой. А Нью-Йорк чем славен? Парой бывших небоскребов? Я сейчас говорю об исчезнувших городах. О рухнувших империях. О местах, ставших знаменитыми благодаря тому, чего они лишились. Когда что-то исчезает, оно уходит в вечность. Все, что ты здесь видишь, — абсолютно все! — обречено. Все саморазрушается. К черту Рим! Вот это по-настоящему вечный город! Идея в чистом виде.

Официантка снова возникает из ниоткуда с пепельницей и еще одной бутылкой лимонада, пить который Кёртису совсем не хочется. Кагами придвигает пепельницу на несколько дюймов ближе к себе и отпивает глоток коньяка. Джазовое трио исполняет грустную французскую песню, угадать которую у Кёртиса не получается: