Зеркальный вор - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Сэй cтр.№ 79

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Зеркальный вор | Автор книги - Мартин Сэй

Cтраница 79
читать онлайн книги бесплатно

Чиотти кажется несколько удивленным.

— Да, — говорит он. — Недавно я получил один эзотерический арабский манускрипт. Мне сделали перевод на латынь, но я хотел бы удостовериться в его точности, прежде чем заплатить переводчику.

— Вот этот человек, — говорит Тристан, кладя руку на плечо Гривано, — в совершенстве владеет арабским языком. А равно языками греков, персов и турок, последние из коих много лет держали его в плену и со временем научились ценить как превосходного переводчика. И я подумал, что дотторе Гривано, если он того пожелает, смог бы оказать вам помощь в этом вопросе.

Гривано и Чиотти смотрят друг на друга и начинают говорить одновременно, потом умолкают и обмениваются неловкими улыбками.

— Сочту за честь быть вам полезным, — говорит Гривано. — Могу я узнать объем текста, о котором идет речь?

— Не очень большой. Около десяти тысяч латинских слов.

Гривано кивает и вдруг инстинктивно напрягается, как будто в этом предложении может быть какой-то подвох.

— Это может занять несколько часов, — говорит он. — Полагаю, вы вряд ли позволите мне выносить перевод и оригинал за пределы вашего магазина?

Чиотти улыбается:

— Я бы не возражал, будь я владельцем манускрипта. Но он принадлежит не мне. — Он поворачивается к Тристану. — Дотторе де Ниш, в прошлый раз вы резонно заметили, что с этой задачей быстрее справились бы два переводчика, разделив текст между собой. У кого-нибудь из вас есть на примете еще один знаток арабского?

Гривано переводит взгляд с Чиотти на Тристана, который между тем смотрит на них обоих с напряженным любопытством ребенка, разглядывающего двух скорпионов на дне кувшина в ожидании их неминуемой схватки.

— Возможно, я смогу найти для вас второго знатока, — говорит Тристан.

— Синьоры! — раздается со стороны камина громкий пронзительный голос, затем продолжающий на классической латыни. — Высокочтимые члены Уранической академии! Уважаемые гости! От имени наших радушных хозяев, Андреуса и Николауса Морозини, благодарю вас за то, что почтили своим вниманием этот дом. Сегодня я, Фабиус Паолини, имею удовольствие приветствовать на нашем собрании Филотеуса Иордануса Брунуса Нолануса. Уже не впервые доктор Брунус будет выступать в этих стенах. Многие из вас были свидетелями его прошлого визита и, как и я, без сомнения, помнят оживленные дебаты, развернувшиеся в тот вечер. Исходя из этого, смею предположить, что наш сегодняшний докладчик хорошо известен большинству присутствующих по его выдающимся публикациям касательно различных вопросов философии, космологии, искусства памяти и магии, если не по моему предыдущему, весьма пространному вступлению к лекции, от повторения коего сейчас я предпочту воздержаться. Сегодня, насколько я понимаю, доктор Брунус поведает нам об искусстве памяти, каковая тема, несомненно, представляет интерес для многих в этом зале. С превеликим удовольствием передаю вам слово, доктор.

Ноланец выходит на пятачок перед камином, освобожденный для него Паолини, и медленно описывает круг, как будто проверяя прочность пола. В его движениях есть что-то не совсем человеческое, что-то от кошки или куницы. При ходьбе он не распрямляет колени и ставит ногу с упором на подушечку стопы; его маленькие, глубоко посаженные глаза с холодным презрением оглядывают комнату. Сейчас он напоминает Гривано одного дервиша в Тифлисе, который попытался с горящим факелом добежать до их порохового склада. Янычары так густо истыкали его стрелами, что, когда дервиш умер, обмякшее тело не соприкоснулось со слякотной землей, а повисло над ней, опираясь на щетину стрел. А на лице мертвого дервиша было написано точно такое же выражение, какое сейчас присутствует на лице Ноланца. «Наш мир — это не самое подходящее место для таких людей», — думает Гривано.

Когда Ноланец наконец-то начинает говорить, его голос то и дело срывается на хриплый визг, словно он ранее натрудил свои связки истошными воплями.

— Благодарю вас, доктор Паолини, — говорит он. — Правда, сегодня я не намерен теоретизировать об искусстве памяти. Я уже делал это здесь в прошлый раз и считаю, что повторное обсуждение темы только ее обесценит. Несогласные все равно останутся при своем мнении, невзирая на мои аргументы. Поэтому сегодня, вместо того чтобы рассказывать об искусстве памяти, я вам его продемонстрирую. Быть может, эта демонстрация заставит притихнуть тех, кто называет данное искусство профанацией, глупой выдумкой и пустой тратой времени. Господа, я предлагаю вам назвать любую тему на ваш выбор. Мы здесь все люди науки, не так ли? Назовите мне интересующую вас тему, чтобы я мог развить ее здесь же, экспромтом.

В комнате повисает растерянное молчание. Ноланец оглядывает публику с презрительной ухмылкой. Чуть погодя тишину нарушают сдавленные смешки, невнятное бормотание и нервное шарканье ног по полу. Паолини звучно прочищает горло.

— Ну же, господа! — подбадривает Ноланец. — Чего вы стесняетесь? Выбирайте смелее! Вы ученые мужи или кто? У каждого из вас наверняка есть любимая, близкая сердцу тема. Так назовите ее! Возможно, я не смогу блеснуть такой эрудицией, какую выказываете вы в своих писаниях, обложившись книгами в тиши уютных кабинетов, но не забывайте, что я буду говорить, не имея доступа ни к каким библиотекам, кроме той, что находится в моей голове. Доктор Паолини, в своих трудах вы с большим знанием дела рассуждаете об оккультных мотивах в творчестве Вергилия. Может, мне высказаться по этому поводу? Или взять что-нибудь из области математики? Найдутся здесь геометры, желающие продемонстрировать свою ученость?

С этими словами Ноланец бросает многозначительный взгляд на лютниста, но тот отвечает лишь меланхолической улыбкой. Насмешливый шепот среди публики становится все громче; ощущение неловкости нарастает. Молодой немец, скрестив на груди бледные руки, делает шаг вперед как бы с намерением защитить монаха. Гривано и Чиотти переглядываются и недоуменно пожимают плечами.

— Впрочем, так не годится, — говорит Ноланец. — Ведь я вполне мог бы заранее подготовиться к обсуждению этих тем. А я хочу, чтоб вы бросили мне вызов, ибо только через такие вызовы и проясняется истина! Назовите что-то другое, помимо упомянутых мною тем! Попробуйте застать Ноланца врасплох!

— Зеркало, — произносит Тристан. — Предлагаю обсудить эту тему.

При этом его ровный чистый голос берет неожиданно высокую ноту, и в зале разом наступает тишина. Ноланец выглядит озадаченным: он щурит глаза, переводя их с одного лица на другое.

— Кто это предложил? — спрашивает он. — Кто сейчас это сказал?

Тристан молчит. Лицо его остается бесстрастным, как у игрока, сделавшего свою ставку и теперь ожидающего, как лягут кости. Взгляды всех присутствующих перемещаются с Ноланца на него.

Прервав паузу, за Тристана отвечает Чиотти:

— Мой друг, дотторе де Ниш, попросил вас высказаться о зеркалах.

Ноланец хмурится.

— Зеркало, — говорит он. — Должен признаться, эта просьба вызывает у меня недоумение. То есть я не могу понять, почему ваш друг, обращаясь к ученому моего уровня, выбрал тему, по которой его вполне может проконсультировать какой-нибудь необразованный торговец. Я до сих пор полагал, что данное собрание занимается вещами более высокого порядка.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию