По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Козлов cтр.№ 201

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года | Автор книги - Игорь Козлов

Cтраница 201
читать онлайн книги бесплатно

А раз не осмелились даже попытаться навязать свою игру, то вынуждены были играть по чужим правилам. И нечего пенять на «объединенную» Европу, если они, господа российские правители 1878 г., в сравнении с действительно «титанами» европейской политики явились игроками слабыми. Ведь «напрасны» же оказались труды Игнатьева. Да разве его одного. О немощном Горчакове и говорить не приходится. Венчал же эту пирамиду неудачников 1878 г. российский самодержец Александр II.

И. С. Аксаков действительно «напрасно» плакал и слал громы и молнии по адресу коварной Европы. Если прочитать воспоминания о Берлинском конгрессе графа Шувалова, этого непосредственного участника событий, а не стороннего славянофильствующего оценщика, то нетрудно заметить, что он вовсе не был склонен строго противопоставлять Россию ополчившейся на нее «объединенной» Европе.

Можно понять, за какие национальные и имперские интересы боролся Дизраэли. Можно понять в этой связи и Андраши, и Бисмарка. Но как прикажете понимать петербургских политических «героев», растративших государственную казну, проливших море русской крови за славян и оказавшихся в итоге чуть ли не в изоляции. Лидеры же освобожденных славян тем временем мило «делали им ручкой», отчаливая к берегам «объединенной» Европы. За какие интересы своей страны боролись эти «герои»? За престиж, достоинство, «нравственное обаяние» России, как выражался Игнатьев? Всю эту метафизику, густо замешенную на мессианстве, я вывожу за скобки и ставлю вопрос сугубо прагматически. Вот только не стоит утруждать себя возражениями в духе особых российских культурно-исторических доминант, выводящих ее за рамки европейской матрицы рационального прагматизма. Обо всем этом, в определенной мере, конечно же, можно рассуждать. Но только не в нашем случае, потому что российская прагматическая постановка вопроса, несмотря не весь идеализм славянолюбия, все же существовала, и звучала она так…

Впрочем, предоставлю слово современнику тех событий — не государственному деятелю и не политику, но человеку, бывшему в числе тех немногих, которые знали поставленный вопрос, пожалуй, во всем его многообразии. Речь идет о подчиненном генерала Обручева, сотруднике Военно-ученого комитета Главного штаба, офицере, причастном к выработке стратегических планов, разведчике, долгое время работавшем на Балканах и в различных европейских комиссиях, полковнике (с апреля 1878 г. — генерал-майоре) Е. И. Бобрикове. Вспоминая Берлинский конгресс, в котором он принимал участие в качестве эксперта российской делегации, Бобриков писал:

«Встречающиеся таким образом необоримые затруднения, быть может, временного характера, в непосредственном разрешении черноморского вопроса ограничивают нашу внешнюю деятельность заботами об устройстве нам родственных стран Балканского полуострова. Это привело нас к войне и последовавшему за нею Берлинскому конгрессу. Недостаточное сознание нами истинных интересов и желание видеть возрожденную болгарскую народность придали нашему активному участию характер крайне односторонний и привели к результатам, не удовлетворившим ни нас, ни наших балканских союзников» [1453].

О чем говорил Бобриков? Да он, собственно, подводил итоги этой самой «косвенной комбинации». Отказ от прямого овладения проливами привел к тому, что ради попыток опосредованного усиления России в их зоне петербургские правители углубились в «заботы» о балканских славянах, демонстрируя при этом «недостаточное сознание» «истинных интересов» своей страны, что и привело к результатам, которые Бобриков корректно назвал «неудовлетворительными». Хотя мы с полным основанием можем назвать их плачевными. Кстати, одной из причин таких результатов Бобриков, вслед за Шуваловым, называл фактор своевременной неурегулированности отношений с Австро-Венгрией на основе удовлетворения ее интересов на Балканах [1454].

Содеянному российскими правителями зимой 1878 г. не переставали поражаться в Европе. В апреле 1880 г. «был напечатан для частного распространения», но вызвал значительный резонанс «Меморандум по поводу Договоров в Сан-Стефано и Берлине» одного из самых знаменитых генералов британской армии Ч. Дж. Гордона, высказывания которого оказались во многом пророческими. Генерал утверждал, что даже если взглянуть на Сан-Стефанский договор с точки зрения России, то можно заключить, что «он оказался очень плох для нее самой», а настояв на его принятии, «Россия сама себя загнала в капкан». Воссозданная русскими Болгария, по убеждению генерала, не станет их опорой на Балканах, а имея выход к Черному морю, будет скорее стремиться к Англии и Франции. Скорый крах турецкого господства в Европе, как и воссоединение Болгарии Гордон считал неизбежными, но объединенная страна, по его мнению, разделит ту же судьбу и «будет опасаться России даже больше, нежели какой-либо другой державы». Генерал, кстати, считал недальновидной и политику кабинета Биконсфилда, приведшую к разделу Болгарии, и советовал правительству всячески поддерживать объединительный процесс, дабы перетянуть болгар на свою сторону [1455].

Вопиющие ошибки Петербурга слишком бросались в глаза, чтобы их можно было не замечать. Но как в прошлом, так и сейчас будоражит умы самый интересный вопрос: если, несмотря на все грубейшие просчеты российского правительства, были достигнуты определенные результаты, то какими они могли оказаться, если бы правители России решились действовать иначе?..

Глава 19
Проливы по-прежнему нам недоступны?

Несбывшееся бывает куда важнее случившегося. Так утверждал Ф. Ницше. А то, что произошло, точнее не произошло под Константинополем в начале 1878 г., полностью подтверждает слова великого философа.

В конце января — начале февраля 1878 г. русская армия имела реальные возможности и формальные основания для занятия как турецкой столицы, так и проливов. Однако нерешительность императора, а затем и главнокомандующего не позволила реализовать этот сценарий.

Но с какой целью занимать Константинополь и проливы? Когда из Зимнего дворца в адрес главнокомандующего Дунайской армией стали раздаваться упреки в бездействии, то они касались, главным образом, оккупации Босфора и рассматривались исключительно в контексте возможной войны с Англией и пресечения попыток ее броненосцев прорваться в Черное море.

Задача военного утверждения России в зоне черноморских проливов и решения таким путем проблемы безопасности южных рубежей страны по-прежнему не ставилась Александром II перед правительством и армией. Что же касалось нереализованного стремления осуществить захват Константинополя и Босфора в качестве лишь временной оборонительной меры, то эта цель была во многом ложной.

В расчеты английского правительства война с Россией не входила. Введя броненосцы в Мраморное море, оно добивалось сохранения существующего режима проливов и не желало упускать своего в том случае, если под нажимом русских Оттоманская империя начала бы все-таки разваливаться. Более того, конкретный план приобретений за турецкий счет был уже запущен.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию