По окончании осмотра места преступления, который длился часов шесть, его величество внял совету своего придворного мага и посмотрелся в зеркало. Затем, к ужасу наставника, вытер руки о камзол и согласился, что, пожалуй, стоит принять ванну и переодеться, чтобы не портить королеве аппетит за ужином. А потом вспомнил, что сегодня, будучи в гневе, многих обидел и перепугал, поэтому решил пригласить всех к ужину, чтобы извиниться.
Итак, ужин получился тихий и грустный, как уже упоминалось ранее. Все устали, перенервничали, и никому особенно не хотелось говорить о происшедшем, за исключением короля. Несмотря на то, что досталось сегодня всем, его величество, похоже, мало волновали нервные потрясения его близких, травмы Толика и собственный неприятный опыт. Гораздо больше короля интересовали вечные вопросы — кто, каким образом — и десятка два разнообразных «почему». Задавать эти вопросы он начал, едва усевшись за стол и занеся вилку над куриными филейчиками в кляре. Стоит ли уточнять, что с первым же вопросом вилка зависла и с места больше не сдвинулась, даже когда его величество на свои вопросы отвечал.
— Итак, — подвел итог уходящего дня печальный король, — как ни прискорбно признавать, меня обули как мальчика. И что обиднее всего, я сам в этом виноват. Моя самоуверенность и скверная привычка не ошибаться. Ведь можно же было предположить, что если беднягу Ганзи, владеющего таким объемом интересной для нас информации, посылают прямо ко мне в пасть, ничуть не беспокоясь о том, что я могу из него эту информацию выудить, то это не потому, что его босс глуп, а потому, что он принял необходимые меры.
— А как это вообще было возможно? — подал голос Кантор, покатал по ладони соленый орех и бросил в раскрытый рот. Не потому, что хотел побаловаться за столом, а для того, чтобы соль не попала на разбитые губы. Как оказалось, телепортист был тоже не дурак подраться, причем без всякой магии. Разделаться с ним так же просто, как с соседом по комнате, у Кантора не получилось. Господа разошлись при своих убеждениях со счетом: один подбитый глаз и одна вывихнутая кисть на две разбитые губы и три шатающихся зуба. — Не сам же Ганзи себя подорвал!
— Конечно нет, — согласился король, откладывая вилку. — Я достаточно знал этого весьма неглупого и талантливого полугнома, чтобы прогнозировать его поведение. Покойный Ганзи обладал незаурядным умом и умением работать с людьми, но безрассудная смелость не относилась к числу его достоинств. Напротив, он был очень осторожен, не любил рисковать, предпочитал как можно обстоятельнее все рассчитать и лишний раз перестраховаться. Особенно он не любил рисковать собственной жизнью, а предположение, будто он способен сознательно ею пожертвовать, по меньшей мере глупо. Скорее всего, он действительно честно собирался все рассказать, но чего-то не учел.
— Ваше величество, — напомнил придворный маг, — это все, конечно, весьма занимательно, но все же извольте кушать.
— Ах да, спасибо… — Королевская вилка опять взлетела над столом, подцепила кусочек тушеной картошки с тарелки и повисла в воздухе. — Из последних слов покойного следует, что, во-первых, его пытались обмануть, выдавая взрывное устройство за некий «аварийный телепортер», и, во-вторых, что он в это не поверил. Ганзи, разумеется, получил какие-то инструкции по обращению с выданным ему прибором, но из-за своих подозрений пользоваться этими инструкциями не стал. Толик клянется, что ничего не трогал, только спросил, кто обошелся с беднягой подобным образом. Следовательно, остается вопрос: почему произошел взрыв?
— Значит, дистанционно подорвали, — в один голос произнесли Ольга и Жак.
— А это возможно? — Картошка медленно сползла и плюхнулась назад в тарелку, так и не добравшись до места назначения. — Впрочем, отчего я сомневаюсь, раз вы утверждаете это хором, значит, возможно. Лучше объясните мне, каким образом было определено время? Да еще так точно — именно в тот момент, когда клиент назвал имя злодея? За ним что, следили? Мэтр, насколько надежно действие амулета? А то я тут недавно узнал, что для мэтрессы Морриган этот предмет вообще не является препятствием.
— Морриган — это исключение, — ворчливо отозвался мэтр Истран и строго посмотрел на Элмара. Принц-бастард торопливо поставил бокал, затем отодвинул его от себя подальше и вплотную занялся плютовыми лапками с грибами. — Во всем остальном амулет надежен.
— А если просто «жучок»? — робко предположила Ольга.
— Да ну не гони, — тут же возразил Жак. — Чтоб ты знала, местная магия действует на все импульсно-цифровые устройства так же, как если бы они были магическими. Ну вроде как на мой сокет.
— А что такое импульсно… эти самые… устройства?
— Тьфу на тебя! — рассердился Жак. — Ты про «жучок» сама сказала, а теперь спрашиваешь!
Король, который успел опустить глаза в тарелку и определить местонахождение того кусочка, на который нацеливался, вновь остановился на полпути и заинтересованно вмешался в разговор:
— Извини, Ольга, а что понималось под этим самым «жучком» в твое время?
— Да вроде то же самое — маленький микрофончик, — развела руками Ольга. — Только с какой стати он должен быть непременно цифровым или как там…
— М-да?.. — Жак призадумался. — Ну может быть, если антикварный… совсем простой, как лопата… тогда, наверное… Но это ж какой контейнер антикварного барахла нужен, чтобы с одного «жучка» слушать! А не мог у него таймер сработать или случайно как-то совпасть? Или еще — устройство могло сработать на кодовое слово… Есть варианты, я вам потом подробнее расскажу.
— Вот закончим ужин, — тут же оживился король, — и я тебе покажу несколько любопытных фрагментов, которые я отобрал…
— И вы мне это говорите, когда я ем! — чуть не застонал Жак.
— Да нет же, не надо пугаться, ешь спокойно, все фрагменты искусственного происхождения, к тому же я распорядился их промыть…
— Ваше величество! — не выдержал мэтр. — Извольте кушать и не портить аппетит окружающим всяческими тошнотворными подробностями из области судебной медицины!
— Разве я кому-то испортил аппетит? — искренне удивился король и оглядел присутствующих.
— Мне — нет, — мрачно отозвался Кантор, который, кроме соленых орехов, так до сих пор ничего и не съел. Видимо, он имел в виду, что аппетит ему успели испортить намного раньше. Элмар не сказал ничего, так как рот у него был занят, но и так было понятно, что испортить аппетит его высочеству практически невозможно. Остальные же уклончиво промолчали, чем удивили его величество еще сильнее. Он даже заподозрил некоторых в лицемерии, но высказать свои подозрения не успел — королева без предупреждения вскочила из-за стола и бросилась вон из столовой.
— Стыдитесь, ваше величество! — укоризненно заметил придворный маг, одарив короля таким взором, что кто-то другой на месте его величества тут же растекся бы по стулу от невыразимого раскаяния.
— Нет, объясните мне кто-нибудь, будьте так добры, что я особенного сказал? — не унимался король.