Шепот темного прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Панкеева cтр.№ 67

— Я… Видишь ли, попавшись на его уловки раза три, я понял его логику и разобрался в принципе построения условий, после чего ему больше ни разу не удалось у меня выиграть. Впрочем, проиграть тоже, поскольку, когда хитрость раскрывалась, дальнейший спор терял смысл и пари не заключалось.

Кантор усмехнулся, представив себе, как педантичный принц Шеллар отравлял жизнь своему приятелю Элвису, и поинтересовался:

— А как вы ухитрились подружиться с Орландо? С Элвисом понятно, вы даже похожи чем-то, а с ним почему?

— Вовсе мы с Элвисом не похожи, — возразил король. — Даже в детстве не были. Хотя бы потому, что каменная физиономия, не тронутая мимикой, у меня была от природы, а у Элвиса это маска. Даже сейчас, когда он взрослый. На самом деле он был невероятно шкодливым и вредным ребенком, но лондрийские традиции и этикет требовали постоянно держать морду кирпичом, и он страшно завидовал, что мне не приходится для этого прилагать никаких усилий. А мэтресса Морриган постоянно ставила меня ему в пример, я более чем уверен, неискренне. Что же касается Орландо… Меня привлекало в нем то, что он маг. Это было интересно, необычно, мне хотелось знать о Силе побольше, поэтому я стремился к общению с ним. А что интересовало его… не берусь объяснить, но подозреваю, что причиной его расположения ко мне стал всего лишь кусок торта, который я ему однажды уступил.

— На него это похоже, — согласился Кантор. — За конфету удавится. Вот уж будет король, представляю себе…

— Пусть будет хотя бы такой, — вздохнул Шеллар, который, видимо, полностью разделял мнение Кантора о том, какой из Плаксы выйдет король. — Мистралии нужен хоть какой-нибудь монарх, лишь бы он был настоящим. Чтобы народ получил какой-то символ стабильности после ваших бесконечных революций. А на роль символа Орландо подходит как нельзя более. Обаятельный, симпатичный, добрый парень. Я уверен, что народ будет его любить. Насчет же всего остального… Пусть заведет себе советника поумнее или ко мне почаще приезжает, я всегда помогу. Ты как, Кантор, не желаешь быть советником?

— Нет, — качнул головой мистралиец. — Желаю домой. Я объелся и теперь меня в сон клонит.

— Сейчас распоряжусь, чтобы прислали телепортиста, — сжалился король. — Действительно выглядишь как-то сонно. Не сердись на меня за это мороженое.

— Да ладно, — вздохнул Кантор. — По крайней мере хоть раз в жизни наелся до отвала. До такой степени, что даже смотреть на него не хочется… — он поглядел на остатки мороженого в вазе и уточнил: — Нет, смотреть хочется, даже съесть хочется еще, но больше не лезет. Ну почему я не такой большой, как Элмар?

— О, сколько может съесть на спор Элмар, это отдельный разговор, — засмеялся король и выбрался из-за стола. — Уж он-то сажал Элвиса в лужу вместе со всеми его уловками, и не один раз. И что самое веселое, ему ни разу не было плохо. Даже когда целого поросенка умял. Напротив, плохо было Элвису, поскольку тот, как проспоривший, должен был собственноручно отмыть противень из-под упомянутого поросенка холодной водой без мыла.

— Песком, чего тут думать? — искренне удивился Кантор, тоже поднимаясь.

— Это тебе понятно, что посуду можно отмыть песком, — улыбнулся король, — Элмару. А откуда это могло быть известно Элвису, который вообще не имел понятия о мытье посуды и знал только, что чистая посуда приносится прислугой из кухни, белье достается из шкафа, а начищенная обувь стоит по утрам за дверью? Как мы все повеселились!

Кантор улыбнулся.

— А я ошибочно полагал, что быть принцем скучно…

— В общем-то, твоя гипотеза не лишена оснований, — согласился король, — большей частью из-за того, что родители и воспитатели прилагают все усилия, дабы сделать жизнь маленьких принцев и принцесс действительно скучной. Исключение составляю разве что я, и то только потому, что опережал сверстников в умственном развитии, отчего меня заняли серьезным делом намного раньше, чем принято.

— Намного? — полюбопытствовал Кантор.

Король остановился у двери и сообщил, спокойно, словно о чем-то совершенно обыденном:

— В пятнадцать лет я получил диплом юриста. В шестнадцать руководил убойным отделом. В двадцать стал вторым заместителем главы департамента. В двадцать три — первым. В двадцать пять возглавил департамент Порядка и Безопасности. Словом, скучно мне не было.

«А влюбиться впервые сумел только в тридцать три, — подумал Кантор, глядя вслед ему в закрывшейся двери. — Небось считаешь, что прожил эти годы не зря… Впрочем, кто знает…»

— Очень странная вещь, — сказал медвежонок. — Теперь тут, кажется, стало два зверя.

А. Милн

Если бы кто-то из знакомых заглянул в загородный дом лорда Сильверстоуна вечером шестнадцатого дня Бирюзовой луны, то был бы очень удивлен, обнаружив этого во всех отношениях благополучного молодого человека в жестокой депрессии. Хотя незаконнорожденный наследник Сильверстоун-холла иногда проявлял некоторые пробелы в воспитании, все же невероятно было видеть, как он мечется по спальне, швыряется вещами и поминутно поглядывает на часы, бормоча при этом вполголоса на незнакомом языке какие-то заклинания, в которых чаще всего повторялись загадочные слова «фак» и «шит». С трудом дождавшись момента, когда пробило девять, он изо всех сил пнул боковую стенку шкафа, открыв потайную дверь, хотя в общем-то никакой необходимости так обращаться с бедной мебелью не было. Затем спустился по узкой винтовой лестнице в темное полуподвальное помещение, сильно напоминавшее потайную комнату в лаборатории мэтра Альберто, торопливо щелкнул выключателем и, оглядевшись по сторонам, огорченно воскликнул:

— Ну и где? Обещали же к девяти! С бабами своими прощаются?

Как бы в ответ на его слова зажужжала Т-кабина, затем дверь мягко отъехала в сторону и в комнату торжественно вступил капитан второго королевского гусарского полка Парамон Полянский, солидный, представительный мужчина средних лет, с классическим кучерявым чубом и длинными висячими усами, что во все времена было модно среди поморских военных. Представительность господина капитана несколько портили зажатая под мышкой двуквартовая бутыль водки и огромная миска квашеной капусты, которую Полянский нес, прижав к груди. По капусте были беспорядочно разбросаны десятка два крепеньких соленых огурчиков, а из-за пазухи Парамона выглядывал полотняный сверток, в котором, как уже знал по своему опыту лорд Сильверстоун, находились шмат сала и краюха хлеба.

— Что, уже ждешь? — устало усмехнулся гость и, небрежно сдвинув в сторону хозяйские вещи, принялся раскладывать на столе принесенную снедь. — Только-только же девять пробило! Да и Саня еще не пришел… Чего ты так разнервничался? Что-то случилось?

— Ничего! — возмущенно вскричал лорд Сильверстоун. — Кроме того, что я второй день сижу как на иголках и жду, что за мной придут, что этот придурок Томас раскололся и сдал меня с потрохами, от каждого стука подкидываюсь, а ты еще опаздываешь и задаешь глупые вопросы!