Зощенко - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Попов cтр.№ 48

Разделял ли чувства своего учителя Михаил Зощенко? Надеялся ли все еще, что поездка даст ему новый, спасительный материал? Или пребывал в уже привычном для него предчувствии катастрофы, смутно догадываясь, что и вся эта одиссея хорошим не кончится?

Мрачные предчувствия Михаила Михайловича и здесь (как и вообще по жизни) не обманули. Ничего хорошего из этой поездки не вышло. Всех главных чекистов, этих «чертей драповых», как ласково обозвал их Горький, так скромно и чутко перековавших «каналармейцев» (строителей канала) — всех этих «воспитателей» вместе с их начальником Генрихом Ягодой вскоре арестовали и многих расстреляли. Красочный том «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» с портретами чекистов — врагов народа был запрещен, изъят и уничтожен (сохранились лишь единичные экземпляры). И главное, бережно обработанная Зощенко «История перековки» оказалась, увы, фальшивой. В послесловии, написанном кем-то из «воспитателей», сообщалось, что герой «перековки» Роттенберг (в действительности, как позже выяснилось, Ройтенберг) был досрочно освобожден и, не в силах удержать свою созидательную энергию, уже свободным гражданином отправился на строительство канала Волга — Москва. Но дотошные исследователи нашей неоднозначной истории сумели установить, что этот энергичный и предприимчивый герой пошел добровольцем в армию в 1941 году и в 1942-м «пропал без вести». Причем оформлен в армию он был, как ни странно, военным комиссариатом Нижнего Тагила. Оказалось, что для строительства металлургического комбината-гиганта в Нижнем Тагиле привезли со строительства канала Москва — Волга большую партию заключенных. Выходит, герой «перековки» так свободы и не увидал. «Век свободы не видать!» — как порой клянутся люди его профессии, которые никогда на самом деле не «перековываются». Все это, очевидно, смутно предчувствовал Михаил Зощенко во время плавания, поэтому и не хотел подниматься на палубу.

Вряд ли герой его «перековался»… «Перековался» ли Зощенко?

Советская власть не жалела сил для создания новой литературы — «правильная оценка» всего происходящего была ей совершенно необходима. И — после большой «воспитательной» поездки писателей по Беломорканалу — следующим, еще более грандиозным событием в истории литературы и страны стал 1-й Всесоюзный съезд советских писателей.

Съезд готовился долго и тщательно. Своим диктаторским, если не сказать хамским, стилем «управления писателями» Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП) оттолкнула большинство писателей, настроила их, скорее, оппозиционно, и это нужно было исправить. Еще до съезда, постановлением ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года «О перестройке литературно-художественных организаций» РАПП была распущена. В этом же постановлении сообщалось о принятом решении: созыве Всесоюзного съезда писателей и учреждении единой организации — Союза писателей СССР. И началась подготовка к съезду. Все, что писатели на съезде должны были одобрить, конечно, тщательно готовилось заранее.

Главным «штабом» подготовки был дом, где поселили Горького после возвращения из Италии. Это был великолепный особняк миллионера Степана Рябушинского в стиле модерн в Москве, на Малой Никитской улице. Горький не очень был рад этой роскоши (отвлекала и даже утомляла) — но роль «главного писателя», которую ему отвели и которую он принял, обязывала. Сюда «на огонек» «непринужденно» заходили Сталин, Ворошилов и другие, помельче, среди которых самым «близким другом дома» оказался глава чекистов Генрих Ягода. «Покровительство» Ягоды зашло довольно далеко. По некоторым источникам, чтобы стать совсем уж «своим» в доме, он сделался, притом почти открыто, любовником жены сына Горького — Надежды, которую все звали Тимоша, и якобы часто во время «семейных обедов» Ягода и Тимоша обменивались вполне «откровенными» взглядами. По другим свидетельствам — например Натальи Крандиевской, супруги Алексея Толстого, — Тимоша жаловалась ей на домогания главного чекиста страны и всячески их избегала. Но то, что Ягода был частым гостем в доме, это факт — и основная его задача в этом и была: держать ситуацию в доме под контролем.

Часто бывал здесь и назначенный председателем Оргкомитета съезда Иван Гронский, редактор «Нового мира». Он потом вспоминал, как, мечтая о будущем, в один из «задушевных» вечеров предложил Сталину название литературного направления, по которому после съезда должны следовать писатели — «коммунистический реализм», но Сталин мягко поправил: нет, это не реалистично, назовем лучше — «социалистический реализм». Так появилось это знаменитое понятие, «строившее» литературу в нашей стране в течение многих десятилетий.

Но главным организатором съезда был совсем недавно появившийся в ЦК ВКП(б) Андрей Александрович Жданов. Старожилы ЦК слегка снисходительно называли его «интеллигент». И, действительно, Жданов выделялся среди других руководителей партии воспитанием (вырос в семье чиновника), образованностью (много знал, почти профессионально играл на фортепиано) и с самого начала своей партийной деятельности уделял особое внимание вопросам культуры и искусства. И поэтому не случайно именно его назначили главным партийным организатором съезда. Зная все политические, групповые, творческие разногласия в писательской среде, Жданов готовил съезд долго и тщательно.

Политическая обстановка в стране была непростая — в начале 1934 года прошел 17-й Съезд партии, названный «Съездом победителей», и в то же время обозначивший острую борьбу в партийном руководстве, пусть и скрытую. Через три месяца после съезда был убит в Ленинграде Сергей Миронович Киров, что еще больше накалило обстановку, привело к усилению репрессий. Жданов понимал, что в столь сложное время, когда в писательской среде бушуют и политические, и межгрупповые распри, объединить писателей и направить их в «правильное русло» социалистического реализма может лишь Горький. И надеялся на особые, доверительные отношения с Горьким. Они познакомились еще в 1928 году, когда Горький посетил Нижний Новгород, где родился, и Жданов, в тот момент возглавлявший руководство города, тепло принимал классика и показывал ему городские достижения. После этого, именно по инициативе Жданова, Нижний Новгород стал называться — Горький. Так что Жданов, казалось, вполне мог рассчитывать на поддержку Горького — еще и поэтому партия назначила организатором съезда писателей Андрея Александровича. Жданов составил программу съезда, обдумал организацию Союза писателей СССР — именно на съезде Союз писателей СССР должен быть учрежден. Он наметил и приблизительную численность Союза писателей — 30–40 тысяч членов. Он же предварительно набросал и список писателей, которые должны были составить Правление Союза писателей.

Пятнадцатого августа под руководством Жданова состоялось заседание партгруппы Оргкомитета съезда, и Жданов предложил: «Съезд, видимо, откроет Алексей Максимович Горький». Как выяснилось чуть позже, Алексей Максимович не во всем поддержал Андрея Александровича.

Съезд открылся 17 августа 1934 года в Колонном зале Дома союзов в Москве. Приехали почти все известные писатели того времени. Приехал и Зощенко, и даже собирался сказать речь. А почему, собственно, нет? Популярность Зощенко, несмотря на регулярные «проработки» (да кто их читает?), все росла. Письма от читателей шли пачками. Только в 1934 году он получил шесть тысяч писем! У кого из писателей пачка толще? Ни у кого! Зощенко — чемпион! Вот отрывки некоторых из писем, сохраненных его супругой Верой Владимировной: