Адмирал Нимиц - читать онлайн книгу. Автор: Элмер Б. Поттер cтр.№ 53

Не стоит думать, что лейтенант Нимиц проводил все время за бумагами. Напротив, он руководил разработкой двигателей, составлением чертежей и участвовал в каждой стадии их сборки и установки, никогда не стесняясь надеть рабочий комбинезон и испачкать руки. Как-то раз, когда он стоял на одной из деревянных платформ, окружающих двигатели, подмостки внезапно обвалились. Нимиц потерял сознание и был засыпан грудой досок. В течение нескольких последующих дней он плохо себя чувствовал, но переломов не было, и он, по всей видимости, не сильно пострадал. Однако свои проблемы со спиной в старости он связывал именно с этим падением.

Поскольку сборка и установка двигателей приближалась к завершению, Нимиц был обязан часто объяснять и демонстрировать их военно-морским и гражданским инженерам. Он обычно проводил демонстрации для посетителей в повседневном обмундировании, но однажды, когда он должен был провести экскурсию для съезда инженеров, он решил, что по такому случаю ему надо надеть белую униформу. Также, чтобы не испачкать руки во время демонстрации, он надел белые холщовые перчатки.

Группа на сей раз была многочисленной, и все слушали очень внимательно. Нимиц, похожий на кинозвезду, демонстрировал работу двигателя и давал пояснения, когда один из посетителей, перебив его, спросил: «Как проверить чистоту выхлопа?» Нимиц ответил, показывая на двигатель: «Видите, вот там…»

Закончить он не успел. На прошлых демонстрациях он указывал на это место так часто, что в тот раз не потрудился даже посмотреть. Он забыл, что пальцы его перчаток были на целый дюйм длиннее его собственных пальцев. «Вот там» вращались шестерни, которые зацепили его перчатку и втянули вслед за ней и палец. Единственное, что спасло его руку, было кольцо на пальце. Когда оно уперлось в шестерни, он смог освободить руку. Нимица, конечно, тут же увезли в госпиталь. Один молодой моряк подобрал его окровавленную перчатку. Оттуда выпал кусок искромсанного пальца, и моряк упал в обморок.

В госпитале врач очистил то, что осталось от безымянного пальца Нимица, и зашил рану. Никакой анестезии не требовалось, потому что рука совершенно онемела. После того как швы были наложены, Нимиц сказал: «Спасибо. Теперь я должен возвратиться; у меня очень много посетителей».

«Подождите, — ответил доктор, — не будем спешить».

Честер сказал, что он не закончил демонстрацию и что инженеры будут ожидать его.

«Вот что я вам скажу, — сказал доктор, — вы пойдете в эту комнату, останетесь там и если через час вы все еще захотите уйти, мы об этом поговорим». В конце часа у Честера, конечно, начался болевой шок, его рука ужасно болела, и он хотел только одного — лечь.

К середине 1916 года двигатели «Моми» были наконец собраны и установлены. 23 октября того же года танкер был передан под командование лейтенант-коммандера Генри К. Дингера. Лейтенант Нимиц не имел достаточно высокого звания, чтобы командовать таким судном, но он был назначен старшим помощником и главным инженером. Это, на его взгляд, было идеальным сочетанием. Сидя на двух стульях, он мог быть посредником между командой, пытавшейся держать палубы безупречно чистыми, и инженерами, которые то и дело оставляли на них масляные пятна.

После продолжительных испытаний и пробного плавания, в ходе которого двигатели «Моми» работали превосходно, танкер вернулся в порт на Рождество. Нимиц проводил праздник в Бруклине с Кэтрин и детьми. 28 декабря 1916 года «Моми» с сорока пятью членами экипажа на борту отбыл из Нью-Йорка на Кубу. Главная задача состояла в установке буев, ограждающих фарватер в заливе Гуантанамо, глубоко вдающимся в южное побережье острова. В этом заливе планировалось разместить корабли американского Атлантического флота на время маневров. «Моми» находился в заливе, обеспечивая топливом и пресной водой корабли всех классов, от эсминцев до линейных кораблей. В этой работе были свои интересные моменты, но команду не устраивало полное отсутствие на берегах залива «свободных портов» и прочих мест отдыха.

Тем временем в Бруклине Кэтрин Нимиц планировала поездку в Техас, чтобы познакомить детей с бабушкой, приемным дедушкой и остальной частью семьи Нимицев. Она, конечно, уже много раз возила их к своим собственным родителям в близлежащий Уоллестоун. Она немного боялась длинной поездки на поезде почти через весь континент и совсем не была уверена, что ей будут рады, — она еще не забыла холодный прием, оказанный ей в прошлый раз. Наверняка она знала только то, что ей очень обрадуется свекровь, так как за то короткое время они успели очень сильно привязаться друг к другу. С тех пор они ни разу даже не переписывались напрямую, потому что Анна Нимиц, которая всю жизнь говорила, читала и писала в основном по-немецки, никогда не была уверена в своем уровне владения английским настолько, чтобы писать письма.

В Кервилле, в конце ее утомительного путешествия, Кэтрин была радушно принята родней мужа: ведь с ней приехали двое маленьких и симпатичных детей — пополнение в семье. Анна была просто в восторге от невестки и младенцев. Кэтрин позже рассказывала про их недолгую встречу: «Никто, наверное, не был более приветлив со мной, чем моя свекровь. Она была очень, очень красивая женщина, всегда тепло улыбалась и от души смеялась».

Посещение Кэтрин было рассчитано по времени так, чтобы совпасть с прибытием «Моми» на заправку Порт-Артур, штат Техас, который был только в нескольких часах пути на поезде от Кервилля. По настоянию Анны, Кэтрин оставила детей с ней и совершила поездку в одиночестве. Их встреча с Честером была краткой. Позже, по пути на Кубу, который продолжался с 31 января по

4 февраля 1917 года, Честер написал матери что-то вроде романа. Он, в частности, писал: