Лучшие истории любви XX века - читать онлайн книгу. Автор: Елена Прокофьева cтр.№ 63

Страница

Судя по фотографии – внешность Август Книппер имел настолько образцово-немецкую, что во времена Третьего рейха, до которых он, на свое счастье, не дожил, он мог бы служить моделью для изображения рабочего на плакате «Все для фронта, все для победы!» – имеется в виду их фронта и их победы… Тогда как почтеннейший Август Книппер тяготел к России и дети его были русскими немцами. Но вот ирония судьбы: его такое немецкое лицо с четкими, будто бы вырубленными из камня чертами и ярко-голубыми глазами, лицо, которое могло бы быть образцом для агитационного плаката, через энное количество лет проступит в тонком и нежном личике правнучки, девочки Оли, которая станет тем самым агитационным символом – правда, не на плакатах, а в кино.

Жена прадедушки Августа Марта Элленгер – рано состарившаяся, очень активная, но вместе с тем строгая женщина. Несмотря на то что по крови она была венгеркой, Марта Книппер являла собой образец немецкой жены: то есть все интересы и заботы ее ограничивались тремя «К» – киндер, кюхе, кирха. Киндер – детей – было трое: Август, Тереза и Леонард.

Старший сын, Август, женился на француженке, стал виноторговцем и всю жизнь прожил в Меце. Говорили в доме только по-французски. Супругу звали Жозефина, детей – Анри и Матильда, и фамилию «Книппер» виноторговец из Меца переиначил на французский лад: «Книппере» с ударением на последнюю гласную.

Дочь Тереза вышла замуж в родном Саарбрюккене тоже почему-то за виноторговца, и – еще ирония судьбы! – у него была французская фамилия, хоть он и считал себя немцем: Фридрих Шато. У них было трое детей – Ида, Матильда и Фриц. Жили очень богато, но несчастливо: Фридрих Шато оказался очень жестоким человеком со старо-прусским взглядом на воспитание детей. С рождением первого же ребенка – дочки Иды – он повесил в гостиной особую жесткую плетку, называемую «карабач». И этой плеткой он нещадно сек детей за малейшие провинности. Дети росли запуганными. Отца они ненавидели. И племянники, дети брата Леонарда: Константин, Ольга, Владимир и Леонид, иногда приезжавшие в Саарбрюккен, тоже ненавидели и боялись «дядю Фрица», который то и дело читал нотации, лишал сладкого, а то и порол – правда, только собственных детей. Мать, «тетя Резхен», – как истинно-немецкая жена – мужу перечить не смела. А добрый дедушка Август в семейные дела дочери никогда не вмешивался.

Младший сын столяра Августа Книппера, Леонард, оказался в семье самым способным, получил образование инженера-технолога и в возрасте двадцати пяти лет уехал в Россию – искать счастья и богатства. Его сын Владимир Леонардович Книппер вспоминал: «Человек он был очень добрый, энергичный, живой… Его все очень любили и уважали, хотя вспыльчив он был необыкновенно. Образован разносторонне, очень много читал, выписывал много журналов. Знал три языка. Очень любил поспорить по любому вопросу: и политика, и наука, и искусство, и литература – ничто не было ему чуждо. В своей специальности отец был мастер. Математические способности имел изумительные. Большинство вычислений он производил в уме. Меня всегда поражало, как отец подсчитывал учетные таблицы с шести– и семизначными числами: быстро ведя карандашом сверху вниз, он сразу вписывал итог, никогда не складывая отдельно единицы, десятки и т. п. И никогда не ошибался. У него была какие-то свои способы подсчета».

Леонард Августович получил место у князя Гагарина на Какманском заводе. Жил на Урале, где и познакомился с семьей рижского немца Ивана Ивановича Зальца, служившего управляющего на том же заводе. В семье Зальца было пятеро детей. Сыновья: Карл – доктор, Александр – офицер, Иван – военный моряк. И две дочери: Елена и Анна. Обе полненькие, складненькие, с пышными волосами и гладкой кожей. Обе – трудолюбивы, послушны и веселы, как и должно юным лютеранкам. Но Анна обладала необыкновенной красоты голосом – чистейшее сопрано – и при этом была еще и талантливой пианисткой, обучалась у знаменитой тогда Александры Дормидонтовны Александровской-Кочетовой, была знакома с братьями Рубинштейнами и даже участвовала в их концертах. Ей даже прочили большое будущее на сцене…

Леонард Книппер влюбился в Анну Зальц, принялся настойчиво ухаживать, ухаживал в течение двух лет, в конце концов очаровал и – при активной поддержке со стороны семьи Зальца, предпочитавшей видеть дочь почтенной замужней женщиной, а не какой-то там актеркой, – женился на ней 1 сентября 1865 года. Анна Зальц-Книппер на всю жизнь сохранила тоску о несбывшейся мечте – о выступлениях на подмостках Императорского Оперного театра. И видимо, с током крови передала эту мечту и часть таланта двоим из четырех младенцев, выношенных под неспокойным сердцем: девочке и мальчику, Ольге и Владимиру.

У Леонарда Августовича и Анны Ивановны Книппер-Зальц родилось четверо детей: Константин, Ольга, Владимир и Леонид. Жила семья на Урале, подле Гагаринского завода. В 1872 году переселились в Москву. Леонард Августович стал директором бумажной фабрики князя Гагарина в селе Великом Ярославской губернии, где он с семьей и жил летом, а зимовали в особняке князя Гагарина на Новинском бульваре в Москве, занимая нижний этаж большого флигеля во дворе. В те годы Книпперы жили весело, дружно, в семье царила любовь и понимание как между супругами, так и между родителями и детьми. Конечно, как и полагается немецкому отцу, Леонард Августович старался быть строгим… Но это было только внешне, и уж подавно – он никогда не проявлял жестокости. Был обычай: каждый день после обеда, который по немецкому обычаю подавался в восемь часов вечера, все четверо детей по очереди рассказывали ему о событиях прошедшего дня, кто чем занимался, во что играл или что учил… Причем иногда Леонард Августович требовал, чтобы именно в этот вечер вся семья говорила на одном из иностранных языков: на его родном немецком или на модном французском. В результате чего его дети свободно говорили и по-русски, и по-немецки, и по-французски. Единственная девочка в семье, Ольга Леонардовна Книппер, как уже говорилось выше, переняла талант матери и с самого раннего детства тянулась ко всему, что было хоть как-то связано с театром, обожала «изображать», «представлять».

...

Когда не стало отца, запрещавшего дочери даже думать о театре, мать Ольги стала преподавать в филармонии, а значит – на ее поддержку можно было рассчитывать… Но все-таки до конца в отношении матери к уже принятому своему решению Оля уверена не была и потому только брата и дядю посвятила в свою тайну: в то, что она пытается поступить на драматические курсы.

Ольга Леонардовна Книппер-Чехова после смерти мужа

А между тем прошение было уже подано. Вот текст этого поистине исторического документа:

...

«Его Превосходительству господину Управляющему Императорским Московским театральным училищем от Ольги Леонардовны Книппер

ПРОШЕНИЕ

Честь имею покорнейше просить Ваше Превосходительство допустить меня к установленному испытанию для поступления на драматические курсы; при сем прилагаю нижеследующие документы:

Страница