Великие Цезари. Творцы Римской Империи - читать онлайн книгу. Автор: Александр Петряков cтр.№ 87

Светоний на этот счет сообщает, что он жил с чужими женами, «чтобы через женщин легче выведывать замыслы противника». То же самое делал и его приемный отец, сладострастный Цезарь. Но не только расчет двигал его в женские объятья. Антоний позже, отвечая на упреки Августа в связи с Клеопатрой, писал ему, что и он, «божественный юноша», не безгрешен. Напоминал, как у всех на глазах он увел с пира жену одного консуляра, «а потом привел обратно, растрепанную и красную до ушей», а также говорит о том, что «его друзья подыскивали ему любовниц, раздевая и оглядывая взрослых девушек и матерей семейств, словно рабынь у работорговца Торания». Поэтому Скрибония, понятное дело, ревновала и устраивала ему скандалы. А сам он говорил, что «устал от ее дурного нрава».

Он, несомненно, тяготился этим браком и подумывал о разводе еще и потому, что желаемых политических результатов этот брак не принес. Секст Помпей не пошел с ним на сближение в период Перузийской войны, предпочитая иметь дело с Антонием. Хотя перемирие с морским разбойником все-таки состоялось. На молодого Помпея давили в первую очередь родственники (жена, мать, тесть), а также сбежавшие к нему от террора патрицианские семьи, которым не терпелось возвратиться в Рим и вновь обрести былые привилегии. А его военачальники советовали ему не вступать в соглашение с триумвирами. Зачем? Они непобедимы на морских просторах, у них есть свое практически независимое государство Сицилия, они не страдают, как жители Рима, от голода и т. д. Секст Помпей долго колебался, прежде чем решился на встречу с Антонием и Октавианом.

Она состоялась летом тридцать девятого года у Мизенского мыса, неподалеку от Неаполя. Владыка морей прибыл во главе своего огромного флота и предпочел общаться с триумвирами на своей, морской территории, поэтому были выстроены с берега помосты на таком друг от друга расстоянии, чтобы можно было общаться, не напрягая голосовых связок.

Младший сын великого Помпея мало походил на отца. Он действительно выглядел вожаком пиратов, а не знатным патрицием, со своим орлиным профилем и всклокоченной бородой. Секст был полон энергии, решителен и смел. После поражения от Цезаря при Мунде в сорок пятом году, когда погиб его старший брат, его судьба сложилась так, что вот уже много лет жил в лагерях и на судах, что наложило свой отпечаток на его облик, манеры и речь. Его постоянно окружали солдаты и пираты, и он научился говорить с ними на их языке.

Переговоры продолжались несколько дней, и в конце концов было достигнуто пятилетнее соглашение, по которому Секст Помпей получал официально в управление Сицилию, Сардинию, Корсику и Пелопоннес и обещание консульства. Ему выплачивалась также компенсация за конфискованное имущество отца. Все беженцы, за исключением убийц Цезаря, восстанавливались в правах и могли вернуться в Рим, правда, те, кто был внесен в проскрипционные списки, получали лишь четверть своего имущества. Беглые рабы, служившие у него, получали свободу. Сам Секст Помпей, который поначалу выдвинул требование стать триумвиром взамен Лепида (оно было отвергнуто), вернуться в Рим тем не менее не мог. Триумвиры решительно высказались за то, чтобы даже консульские и жреческие обязанности Помпей младший исполнял издалека, не появляясь в столице. И их понять можно: еще один претендент на высшую власть им был не нужен.

Помпей, по Мизенскому соглашению, обязан был прекратить пиратскую войну, не увеличивать флот, вывести свои войска с побережий, поставлять в Рим зерно из подчиненных ему провинций, не препятствовать судоходству и не принимать к себе беглых рабов.

После того как был наконец-то заключен долгожданный мир и подписаны бумаги, которые должны были храниться, как и прочие государственные акты, в храме Весталок, солдаты на берегу и матросы на кораблях огласили побережье криками радости. Наконец-то конец долголетней гражданской войне! И устремились друг к другу на лодках и плотах, а кто и вплавь. Молодой Помпей дал своим новым союзникам пир на флагманском корабле. Триумвиры не очень-то доверяли морскому разбойнику, поэтому пришли на корабль с кинжалами под одеждой. Но едва ли они пригодились бы им, если бы Помпей последовал совету своего офицера, который во время праздничной трапезы шепнул своему вожаку, что если он сейчас прикажет выйти в море, то станет властелином мира. Помпей ответил, что офицеру самому следовало отдать такой приказ, никому не говоря. А он, сын Помпея Великого, не может нарушить слова и пойти на вероломство.

Так что триумвиры сильно рисковали. И если бы понятие чести у Секста Помпея оказалось не на высоте, трудно сказать, как развернулись бы дальнейшие события.

Впрочем, на пиру было достигнуто еще одно соглашение – матримониальное. Четырехлетний сын Октавии (от первого брака с Марком Марцеллом), сестры Октавиана и теперь жены Антония, был обручен с дочерью Секста Помпея, которая была еще младше жениха. Впрочем, забегая вперед, скажем, что Марцелл не станет мужем дочери Секста Помпея, а женится на Юлии, дочери самого Августа.

Мизенское соглашение вскоре было нарушено. На то было, как всегда, много причин, но о дальнейшем ходе исторических событий мы расскажем в следующей главе.

Тема же этой главы заявлена в названии.

Итак, наш герой, как он говорил, «устал от дурного нрава» своей жены, но не только это стало поводом для развода со Скрибонией, которая в то время была на сносях. Истинной причиной развода Октавиана со своей второй женой стала страсть нашего героя к Ливии, жене Тиберия Клавдия. Действительно, сильна была любовь, если его не смутило то, что она была дочерью Марка Ливия Друза, его врага и ярого республиканца, сражавшегося под Филиппами в стане Брута и Кассия и покончившего с собой после поражения, а также женой его политического противника и носила в своем чреве второго от него ребенка. Эта женщина покорила его сердце навсегда. Давай, читатель, внимательно на нее посмотрим. Наиболее известный скульптурный ее портрет находится сейчас в Копенгагене. Глядя на это реалистическое изображение, трудно себе представить, что эта суровая женщина могла ласково улыбаться, строить глазки и так далее. Настолько далеко упрятано здесь, по выражению Гёте, «evig weibliche» (вечно женственное). Правильные классические черты лица собраны в жесткую маску непреклонной воли. Такая женщина всегда сможет добиться своих целей, и для этого у нее есть, помимо твердого характера, еще и целый арсенал женских хитростей. Не случайно Калигула называл свою прабабку «Улиссом в женском платье». Тацит пишет о ней, что «чистотой нравов она напоминала женщин древности, но приветливостью, которая прежде в женщинах не поощрялась, далеко превосходила их». Ливия, как мы позже увидим, так сильно влияла на своего мужа, что была практически его соправительницей. Она цепко держала его в своих руках в течение более пятидесяти лет их совместной жизни.

В тот день, когда Скрибония родила дочь Юлию, единственного единокровного ребенка нашего героя, он прислал супруге бракоразводное письмо. Развестись в Древнем Риме в тот период было легко. Но так было не всегда. В раннем Риме разводов практически не было. Дионисий в «Римских древностях» пишет, что «в Риме на протяжении пятисот двадцати лет не был расторгнут ни один брак». Описывается единственный случай, когда некто Спурий Карвилий разошелся с женой, потому что она оказалась бесплодной. Плутарх в «Ромуле» говорит, что основатели Рима издали законы, по которым жена не имеет права уйти от мужа ни при каких обстоятельствах, зато муж может прогнать жену в случаях, «если она окажется виновной в отравлении или подмене детей или была поймана в прелюбодеянии». Но прежде чем дать жене развод, муж должен собрать семейный совет. Муж был абсолютным господином в семье и мог поступать с женой как угодно. Вплоть до убийства без суда, если она будет уличена в неверности. Впрочем, и мужчина, если он совершил блуд с замужней женщиной, мог понести наказание. Измена жене с проституткой или рабыней изменой не считалась.