Дэн Сяопин - читать онлайн книгу. Автор: Александр Панцов cтр.№ 51

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Дэн Сяопин | Автор книги - Александр Панцов

Cтраница 51
читать онлайн книги бесплатно

Операция, положившая начало новому этапу в войне — контрнаступлению войск китайской компартии255, получивших в конце марта 1947 года новое название — Народно-освободительная армия Китая (НОАК), завершилась за одну ночь. Десятки тысяч бойцов и командиров на фронте протяженностью в 150 километров переправились через реку и развернули операции к югу от нее. Теперь армия Лю и Дэна готова была двинуться дальше — к горам Дабе. Соответствующий приказ от Мао армия получила в конце июля256 и 7 августа двинулась в путь. Пройти ей предстояло более тысячи ли.

Это был поистине беспримерный марш-бросок. Дело в том, что идти надо было через трясину. К югу от Хуанхэ на многие километры тянулось топкое болото, образовавшееся в результате наводнения великой реки. Тяжелую технику пришлось взорвать: ни автомашины, ни артиллерийские установки нельзя было протащить. Но главное препятствие ожидало бойцов впереди. Путь в горы им преграждала еще одна широкая река — Хуайхэ, которая делит Китай на две части: Северный и Южный. Перейти ее вброд было нельзя, а никаких плавучих средств у солдат не имелось. Люди стали роптать, но неожиданно на рассвете 27 августа уровень воды в реке стал понижаться. Это было поистине чудо! Лю дал приказ начать переправу, и люди с замиранием сердца вошли в воду. Перейдя же реку и оказавшись на другом берегу, все просто остолбенели: вода начала стремительно подниматься!

Ну как тут не вспомнить: «И простер Моисей руку свою на море, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды. И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: воды же были им стеною по правую и по левую сторону… И сказал Господь Моисею: простри руку твою на море… И простер Моисей руку свою на море, и к утру вода возвратилась в свое место»257.

Кто играл роль Моисея в нашем случае — Лю Бочэн или Дэн, сказать трудно, но то, что Небо определенно благоволило к китайским коммунистам, — точно. Даже атеист Дэн признал: «При переправе через Хуайхэ нам очень помог Небесный Владыка»258.

В общем, двадцатидневный поход был завершен, войска вышли в район гор Дабе, и 27 августа Дэн поспешил доложить Председателю и ЦК о выполнении «исторической задачи». Теперь он рассчитывал за «полгода с небольшим» создать на новом месте стабильный «освобожденный» район. Залогом успеха он полагал «мудрое руководство со стороны Центрального комитета и Председателя Мао»259.

Однако Лю Бочэна, Дэна и их бойцов ожидали новые проблемы. Дэн вспоминал: «Северянам на юге оказалось совсем не легко. Когда мы пересекли Хуайхэ, у многих начался понос»260. Уроженцы севера не могли привыкнуть к южнокитайской кухне: они предпочитали рису лапшу, и их желудки не усваивали острую пищу. Кроме того, северяне не понимали диалекта, на котором говорили окрестные жители, не знали их обычаев и нравов, плохо ориентировались на незнакомой местности. К тому же в первые месяцы Дэн развернул на новых территориях левацкую аграрную реформу, которая коренным образом подорвала доверие населения к пришельцам.

Разумеется, Дэн строго следовал партийной линии, которая осенью 1947 года еще более радикализировалась. 13 сентября Всекитайская земельная конференция, созванная коммунистами в хэбэйской деревушке Сибайпо у восточных отрогов Тайханских гор, в 560 ли к юго-западу от Бэйпина, приняла «Основные положения Земельного закона Китая», в которых провозглашалось: «Малые земельные участки компенсируются за счет больших, а худшие — за счет лучших»261. Иными словами, коммунисты теперь не только экспроприировали землю у тех, кого считали дичжу, а вернулись к старой формуле Мао: «Взять у тех, у кого много, и дать тем, у кого мало; взять у тех, у кого земля жирная, и дать тем, у кого земля скудная».

Объяснялся такой «зигзаг» тем, что с началом новой гражданской войны выдвижение лозунга «Долой Чан Кайши!» по инерции воспринималось в партии как «возвращение к политическим лозунгам и политической практике „советского движения“»262. У многих закружились головы, и даже обычно трезвомысливший Лю Шаоци стал проявлять нетерпение при решении социальных вопросов. Ведь именно он подготовил закрытое постановление ЦК от 4 мая 1946 года и он же руководил Всекитайской земельной конференцией.

Однако вскоре Мао стал ощущать, что левацкая аграрная реформа вошла в противоречие с тактическим курсом на «новую демократию». В начале декабря 1947 года он решил посоветоваться со своим окружением, и некоторые члены ЦК высказали сомнение в правильности проводившейся политики263. Сам Лю Шаоци начал понимать ошибочность курса264.

Четырнадцатого января 1948 года Мао вовлек в дискуссию и Дэна, единственного среди партийных руководителей, занимавшегося строительством военной базы на новой, только что завоеванной территории. Местное население последний раз видело коммунистических партизан много лет назад [35], а потому особенно болезненно реагировало на перегибы в аграрной политике коммунистов. Мао отправил Дэну список из шести вопросов на предмет, всё ли правильно в аграрной реформе. Главный вопрос звучал так: «Надо ли в новых освобожденных районах распределять землю уравнительно или же пока не трогать фунун, а также слабых и мелких дичжу?»265

В первый раз Председатель решил посоветоваться с Дэном по социально-экономическим проблемам, и тот не сразу сориентировался. 22 января он написал Мао: «Если в аграрной реформе не трогать фунун, нельзя будет удовлетворить требования бедняков и батраков». Правда, тут же оговорился, что его войска в горах Дабе отбирают землю и имущество дичжу и фунун только на территории стабильной опорной базы, где проживает примерно шесть миллионов человек. В других же местах, то есть там, где ведется партизанская война и где живут еще шесть миллионов, они «временно не трогают ни мелких дичжу, ни фунун»266.

Мао ответ не удовлетворил. «Стратегия борьбы и формы организации в новых районах, созданных после начала контрнаступления, должны соответствующим образом отличаться от того, что мы имеем в старых районах, созданных до капитуляции Японии, и от того, что мы имеем в полустарых районах, созданных между капитуляцией Японии и контрнаступлением», — написал он Дэну 6 февраля267. Только тогда Дэну стало все ясно, и он, уже не рассуждая, поспешил согласиться: «Мы временно не будем отбирать имущество фунун… И можем оставить жить дичжу, особенно мелких, уничтожать их под корень не следует»268.

Председатель оценил быстроту реакции Дэн Сяопина и 17 февраля на обороте его последней радиограммы написал: «Опыт [борьбы в] горах Дабе, описанный Сяопином, исключительно богат, надеюсь, его используют во всех войсках»269.

После этого, в конце апреля 1948 года, выступая на одном из собраний, Дэн впервые подверг левацкую линию в аграрной реформе резкой критике: «Мы наблюдаем проявление „левой“ тенденции в вопросе о дифференциации классов в аграрной реформе, когда богатых крестьян — фунун третируют как дичжу, а на середняков нападают»270. В начале июня от имени Бюро ЦК по Центральной равнине он специально по поводу аграрной реформы набросал директиву, которую высоко оценил Мао. Вот что Дэн, в частности, признал: «Мы виноваты в том, что… настроили массы против себя… Придя в новые освобожденные районы, мы не… изучили обстановку, просто решили завершить аграрную реформу за шесть месяцев… В большинстве случаев земля распределялась неправильно… Веря, что мы можем решить все проблемы с помощью винтовки и земельной реформы, мы совершали грубые „левацкие“ ошибки… Мы… избивали людей, арестовывали и казнили без разбора… Из-за наших ошибок… наибольший урон понесли середняки… Мы даже нанесли вред беднякам… Общественный порядок был дестабилизирован, воцарилась анархия, это существенным образом подорвало экономику, приведя в итоге к ее параличу… Многие люди потеряли средства к существованию… Как в городах, так и в деревнях мы серьезно повредили все общественные здания, фабрики, мастерские, школы, культурные учреждения и храмы, а также порушили дома и мебель и срубили деревья, находившиеся в собственности дичжу и фунун. Наибольшая вина лежит на наших войсках, именно они вызывают сильную неприязнь населения. Люди говорят: „Коммунистическая партия умеет хорошо воевать, но не может заниматься политикой!“ К настоящему времени лишь немногие руководящие товарищи глубоко осознали, что аграрный социализм такого рода — деструктивен, реакционен и ужасен; он наносит неизмеримый вред интересам народа, подрывая политическое влияние партии»271. Знаменательные признания, не правда ли?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию