"Все объекты разбомбили мы дотла!" Летчик-бомбардировщик вспоминает - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Осипов cтр.№ 6

— Товарищи! В районе Ельни наши войска остановили крупную танковую группировку противника, и теперь части 24-й армии ведут бои по окружению и уничтожению этой группировки. Нашему полку приказано в пятнадцать часов сорок минут под прикрытием истребителей 10-го истребительного полка уничтожить скопление танков и пехоты противника на северо-восточной окраине города Ельни и в Чанцево. Приказываю удар по войскам у Ельни нанести первой эскадрильей, а по пехоте и танкам в Чанцево — силами второй и третьей эскадрилий.

Далее командир полка поставил задачи каждой эскадрильи и объявил, что на боевое задание полк поведет сам во главе первой эскадрильи, а слева от него полетит комиссар Куфта. Затем к летному составу обратился комиссар полка Куфта, который сказал:

— Командование доверило нам защищать Родину на Московском направлении. Я призываю вас с честью выполнить долг перед Родиной.

В этом боевом вылете я возглавил правое звено ведущей эскадрильи. Ведомыми в звене летели экипажи лейтенантов Г. И. Алексеева и А. Д. Голубкова. Когда моторы были запущены, техник Крысин, находившийся на крыле рядом со мной, обнял меня, поцеловал и стал навсегда прощаться. Я отстранил его, послав к черту, и прокричал:

— Не спеши нас хоронить, мы еще поживем и повоюем!

После взлета полк быстро собрался в колонну эскадрилий и взял курс на аэродром истребителей. Все летчики шли в боевом порядке плотно, как на параде. Проплыл справа под крылом Спасск-Деменск, а истребители сопровождения так к боевому порядку и не пристроились. Впереди в дымке показался город Ельня.

— Боевой, — передает штурман Желонкин и открывает бомболюки.

Разрывы зенитных снарядов и трассы автоматических пушек располосовали воздух вокруг бомбардировщиков.

— Командир, мессера атакуют вторую эскадрилью, — доложил мне стрелок-радист Жданов.

— Бомбы сброшены, горят пять танков, — сообщает штурман.

— Командир, горят все самолеты второй эскадрильи! — взволнованно сообщил стрелок-радист.

— Смотри за воздухом! — кричу ему в ответ.

И в этот момент самолет задрожал. Это Жданов начал отстреливаться от истребителей противника длинными и короткими очередями.

Оглядываюсь и вижу, как все девять самолетов второй эскадрильи летят в четком строю и горят. Так, горящие, они дошли до цели, сбросили бомбы по фашистским танкам, и только после этого боевой порядок нарушился, бомбардировщики стали отворачивать влево и вправо, а экипажи — прыгать с парашютами.

После удара по цели командир полка стал уходить в рваную кучевую облачность. Истребители противника начали атаку ведущей группы. Одна пара «мессеров» пошла на сближение с нашим звеном, а вторая атаковала ведущее звено. Организованным огнем стрелков-радистов был сбит ведущий истребитель. Он загорелся и метеором полетел к земле. Самолет комиссара Лучинкина ушел вверх и скрылся в облаках. Был подбит, задымил и начал отставать самолет моего правого ведомого лейтенанта Георгия Алексеева. Вскоре за его самолетом потянулся огненный след. Оставшиеся семь самолетов нашей эскадрильи сомкнулись и продолжали огнем пулеметов отражать атаки истребителей. После того как один из «мессеров» был сбит, остальные боялись подходить близко, затем отстали.

Лейтенант Алексеев Г. И. пытался потушить мотор и бензобак огнетушителем, но когда это не удалось, подал экипажу команду покинуть самолет. Штурман лейтенант Дьяченко немедленно выпрыгнул, а стрелок-радист Биньковский доложил, что тяжело ранен и не сможет покинуть самолет с парашютом. Чтобы спасти Биньковского, Алексеев пытался посадить горящий самолет на фюзеляж, но когда от дыма и пламени находиться в кабине самолета стало невозможно, он тоже покинул самолет с парашютом, однако ему не хватило высоты для того, чтобы раскрыть парашют, и он разбился.

Возвратившийся в полк штурман Дьяченко рассказал, что похоронил Алексеева и Биньковского, завернув в парашюты, недалеко от места падения самолета у деревни Новые Мутищи Ельнинского района.

Комиссар эскадрильи Лучинкин, после того как на его самолете огнем истребителей был поврежден правый мотор и был тяжело ранен в живот стрелок-радист старшина Соловьев, ушел в облака, оторвался от истребителей противника, а потом произвел посадку в Юрьеве в двенадцати километрах от Сухиничей ^[5]. Техники, прибывшие к месту вынужденной посадки самолета Лучинкина, насчитали в нем около ста восьмидесяти пробоин. В первом боевом вылете из двадцати семи бомбардировщиков, вылетевших на удар по танкам у Ельни, было потеряно одиннадцать ^[6].

Большинство экипажей со сбитых самолетов второй эскадрильи через несколько дней возвратились в полк. Пришли и командир эскадрильи Иван Тимофеевич Красночубенко, и его заместитель Голенко и стрелок-радист И. И. Зеленков, сбивший истребитель противника в этом роковом для эскадрильи воздушном бою.

Все летчики, штурманы и стрелки-радисты до первого боевого вылета по-разному подшучивали над предстоящей опасностью. Но, увидев, как горели самолеты второй эскадрильи, перестали шутить, сделались серьезными и задумчивыми. Многие чувствовали себя настолько подавленными, что не ели, не спали, а в свободное время лежали на спине с открытыми глазами.

В том, что истребители сопровождения не взлетели и не прикрыли нас, обвиняли начальника связи и начальника штаба полка. Причины больших потерь в первом боевом вылете большинство видело в превосходстве немецких истребителей и в недостатках организации боевых действий со стороны командования ВВС 24-й армии.

От летчиков, следовавших на переформирование из западных военных округов, мы уже знали о больших потерях нашей авиации на аэродромах и в воздухе в первые дни войны. Знали мы и о том, что боевые и летно-тактические свойства германских самолетов намного превосходили наши бомбардировщики СБ, ДБ-3 и истребители И-15 и И-16, которые были созданы в годы второй пятилетки. Однако большие потери, понесенные полком в первом боевом вылете, потрясли всех. Поэтому, когда на другой день командир полка собрал руководящий состав, все тягостно молчали.

— Ну, что носы повесили? — обратился ко всем Суржин и продолжил: — Наши потери большие, но бывает и хуже. Сегодня вторая половина нашего старого полка под командованием майора А. Перехрест наносила удар по войскам противника в районе Рославля. Все двадцать семь бомбардировщиков полка сбиты. На аэродром не вернулся ни один самолет. Тяжело, товарищи, кривить душой нечего. Основная причина наших потерь — это большое превосходство фашистских истребителей в скорости и вооружении. Однако полк понес большие потери не только потому, что нас не прикрывали истребители, но и потому, что мы не научились воевать на самолетах образца 1934 года. Никто других самолетов нам не даст. Давайте вместе подумаем, как нам лучше выполнять боевые задачи на наших самолетах и сократить количество потерь. Условия боевых действий вы теперь знаете. У «мессеров» скорость на сто сорок километров в час выше, чем у СБ, они вооружены пушками, а на наших самолетах — только пулеметы. Что могут предложить командиры эскадрилий?