Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Харрер cтр.№ 47

В Тибете в это твердо верят. На всех полях стоят небольшие каменные башенки с жертвенными чашами, в которых зажигают ладан при приближении непогоды. А в некоторых деревнях даже специально нанимают «мастеров погоды». Это монахи, считающиеся особенно удачливыми заклинателями. Они дуют в большие раковины, издавая таким образом пульсирующие звуки, которые производят эффект, подобный церковным колоколам, – ведь и по сей день у нас во многих горных деревеньках при приближении бури звонят в колокола. Но в Тибете, конечно, не знают физического объяснения тому, что происходит. Здесь все людям представляется волшебством, заговором и волей божеств.

Нам по такому случаю рассказали прелестную историю времен правления Далай-ламы XIII. Естественно, у него был собственный придворный «повелитель погоды», самый знаменитый из живших в ту пору. Помимо прочего, он должен был защищать от непогоды сад Божественного Правителя. И вот в один прекрасный день выпал сильный град и побил чудесные цветы, зреющие яблоки, груши и сочные абрикосы. «Повелителя погоды» призвали предстать перед Живым Буддой. Восседая на троне, Далай-лама в ярости приказал трясущемуся от страха волшебнику незамедлительно сотворить какое-нибудь чудо, иначе его накажут и уволят. Монах смиренно бросился на землю и попросил дать ему решето, обыкновенное решето. Сочтет ли Божественный чудом, если налитая в решето вода не будет вытекать? Далай-лама кивнул в знак согласия. Заклинатель погоды стал лить воду в решето, и она не вытекала наружу. На пол не упало ни капли. Репутация этого волшебника была таким образом спасена, и его оставили в должности.

Воспользовался ли этот человек гипнозом или вычитал в одной из старинных волшебных книг какой-нибудь фокус, объясняющийся физическими законами? Но в любом случае он счастливо выкрутился из непростой ситуации.

Мы уже давно ломали голову, чем зарабатывать на жизнь, если нам позволят остаться в Лхасе. Пока что ни в чем недостатка у нас не было – на первое время нас щедро снабдило правительство. По распоряжению Министерства иностранных дел нам доставили цампу, муку, масло и чай в большом количестве. Нас приятно удивило, когда племянник Капшёпы вручил каждому из нас по пятьсот рупий от имени правительства. В благодарственном письме мы изъявили готовность с полной отдачей работать на благо Тибета, если нам предоставят жилище и пропитание.

До сих пор, уже почти три недели, мы пользовались гостеприимством Танме. Теперь нас пригласил к себе богатый Царон, и мы приняли его приглашение. Ведь у Танме было пятеро детей – нам не хотелось больше стеснять его семью. Танме, подобравший нас, двоих нищих бродяг, с улицы, стал нам настоящим другом. И мы не забыли того, что он для нас сделал! Он всегда первым на Новый год получал от нас белые хадаки, а позже, обзаведясь собственным домом, я обязательно приглашал его на Рождество.

У Царона нам выделили большую, по-европейски обставленную комнату – в ней были стол и кресла, кровати и чудесные ковры. Рядом находилась маленькая умывальная. А еще в доме Царона было то, чего нам так давно не хватало: закрывающаяся уборная. Отхожие места – вообще больная тема для всего Тибета. Люди здесь ведут себя в этом плане совершенно непринужденно. К дому обычно пристраивают невысокую стеночку, куда ведут несколько ступенек, сверху платформа с парой отверстий, а внизу дырка, чтобы выгребать накопившуюся массу. И это верх комфорта. Такое приспособление есть далеко не везде.

По утрам мы приносили себе горячую воду для мытья из кухни – огромного помещения с колоннами, расположенного в отдельно стоящем здании. Пол там был земляной, в центре стояла большая глиняная печь, к которой можно было подходить с любой стороны. Огонь в ней не гас ни днем ни ночью, обслуживал печь специальный человек. Во время приготовления еды он использовал огромные мехи, и в печи мигало и тлело, как в кузнице. Лхаса находится на высоте 3700 метров, поэтому, чтобы развести хороший огонь, в условиях недостатка кислорода и топлива – ячьих лепешек – нужно прилагать особые усилия.

Царон мог позволить себе держать нескольких поваров. Его шеф-повар много лет проработал в лучшей гостинице Калькутты и хорошо разбирался в европейской кухне. У него выходили не только отличные бифштексы, но и замечательные кондитерские изделия. Другого повара специально посылали учиться в Китай, так что он прекрасно умел готовить все традиционные блюда китайской кухни. Царон любил поражать гостей неизвестными им лакомствами.

Удивительно, но в богатых дома Тибета никогда не встретишь повариху, в этой стране женщины на кухне исполняют только подсобные работы.

Обычное время приемов пищи в Тибете отличается от привычного нам. Рано утром пьют чай с маслом и потом еще несколько раз в течение дня. Говорят, что лхасцы выпивают до двухсот чашек этого напитка в день. Это, конечно, преувеличение, но на первый взгляд может показаться, что так и есть. Основных приемов пищи у тибетцев два: один раз едят около десяти утра, другой – вечером, после захода солнца. Первая трапеза – какое-нибудь блюдо из цампы с разнообразными добавками. Мы всегда ели ее у себя в комнате. На ужин нас обычно приглашал к себе Царон. Вся семья собиралась за большим столом, это была настоящая кульминация дня: все обитатели дома сходились вместе и обсуждали новости.

После ужина мы вместе сидели в гостиной, которая казалась несколько переполненной коврами, шкатулками и статуэтками, курили, пили пиво и восхищались сокровищами хозяина дома. Чего только не было у Царона! Например, у него имелся замечательный радиоприемник. Мы с наслаждением перепробовали все возможные станции мира, поражаясь чистоте звука – на «крыше мира» никаких помех не было. Как-то мы слушали новейшие музыкальные пластинки, в другой раз – опробовали фотоаппарат и кинокамеру, посмотрели, как работает фотоувеличитель, а однажды хозяин принес в гостиную теодолит. И со всем этим Царон умел обращаться! Кажется, ни у кого в городе не было большего количества увлечений, чем у него, так что нам очень повезло жить у этого человека. Он собирал марки, вел переписку с корреспондентами в самых разных уголках мира – в этом ему помогал сын, владеющий несколькими языками, был обладателем изысканной библиотеки и прекрасного собрания западной живописи. Многие тома достались ему в подарок, потому что все европейцы, попадавшие в Лхасу, обязательно оказывались у него в гостях и часто оставляли на память какую-нибудь книгу.

Царон был удивительным человеком. Он снова и снова пытался провести в стране реформы, к нему всегда обращались за советом, когда правительство рассматривало какую-нибудь важную проблему. Единственный в стране железный мост был его заслугой. Он заказал спроектировать и собрать эту конструкцию в Индии. Когда все было готово, мост снова разобрали на части и на спинах яков и носильщиков подняли на «крышу мира». Царон был прогрессивно мыслящим человеком и всего достиг только своим трудом. С его способностями он и в западных странах считался бы незаурядной личностью.

Сын Царона Джордж – он пользовался именем, которым его называли в индийской школе, – шел по стопам отца. При первой же встрече он поразил нас своим образованием и широтой интересов. Молодой человек страстно любил фотографировать, и на его снимки стоило посмотреть. А однажды вечером он удивил нас, показав цветной фильм собственного производства. Тихий стрекот проектора, яркие образы все еще нового для нас мира – могло показаться, что мы в каком-нибудь венском кинотеатре. Впрочем, волшебство длилось до тех пор, пока не случались перебои с электричеством. У небольшого генератора были свои причуды, поэтому нам приходилось несколько раз прерывать просмотр и в очередной раз включать генератор. В этом и была вся разница.