Человек, лишённый малой родины - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Неволин cтр.№ 36

В своё время мне предлагали работу в Москве, но я отказался и до сих пор не жалею об этом. Теперь моим родным был весь Красноярский край.

В Гражданскую войну российские люди озверели, они искали своих противников и уничтожали друг друга. И, казалось бы, к 1930-м годам пора им успокоиться и начать мирно трудиться и жить. Однако существующий государственный режим искал новых противников, и нашёл их в деревне среди наиболее работящих крестьян, с неохотой принявших коллективизацию в стране. Вот их-то и объявили врагами народа и дали им имя так называемых кулаков. Конфисковали их имущество и целыми семьями сослали в самые северные дремучие места, где они и пробыли в спецпоселениях около 20 лет. Об этом я и пытался рассказать на примере своей семьи и раскулаченных крестьян юга Красноярского края.

Всех их потом реабилитировали, в основном посмертно, установили им небольшие социально-экономические льготы, а российская власть даже дала согласие на возмещение им материального ущерба, полученного при раскулачивании.

Память человеческая не даёт спокойно жить и забыть наиболее значимые события из прожитой жизни, тем более многолетнее пребывание в ссылке.

В год её пятидесятилетия мы со старшим братом Александром списались и решили проделать путь тем же маршрутом, которым нас везли в ссылку, только на автомобиле. Водный путь был исключён, поскольку Енисей перекрыт строящейся Саяно-Шушенской ГЭС, а путь поездом из Абакана до Ачинска для нас был уже давно знакомым. Мы хотели не только посмотреть, что же красноярские ссыльные оставили после себя в томской заболоченной тайге, но и постараться установить деревянный крест как память в центре спецпоселения на Втором участке, для этого взяли с собой топор, пилу и лопату. С нами согласился поехать в качестве водителя М. В. Шимохин на машине УАЗ-469 повышенной проходимости.

Наш путь на север начинался с железнодорожной станции Ижморка, проехать нужно было около 250 километров. В памяти, особенно у меня, сохранились многие подробности, и я, собственно, выбирал путь для этого путешествия. Что бросилось в глаза: эта просёлочная дорога мало изменилась, её покрытие осталось тем же, большинство бывших поселений уменьшилось по количеству людей, а многие вообще исчезли с этой земли. В районном центре Пышкино-Троицкое (ныне оно переименовано в Первомайское, как и сам район) встретили лишь две семьи – С.А. Неволина и Р.А. Истигечева, а вот доехать до места ссылки нам не удалось. За 60 километров до него нам преградил путь разрушенный мост через речку. Погоревав, вынуждены были возвратиться, поскольку впереди было ещё много речек, и только недавно прошёл паводок. В Томске я посадил брата на поезд, и мы вернулись в Красноярск.

Но моё желание проделать этот путь на этом не угасло. Лет через десять я договорился со своим зятем добраться до ссыльных мест пешком от Монастырки, куда можно было доехать на автомашине. Н. Н. Мельников должен был в назначенный день приехать из Новосибирска в Томск, где я его должен был забрать. Но в Томске на железнодорожном вокзале его не оказалось. Позвонил сестре, и она мне сказала, что у Николая приступ радикулита. Что делать? Решил идти пешком один. На этот раз мы доехали до Монастырки, а дальше машина идти не может. Я попросил водителя, Владимира Павловича, меня здесь ждать, а сам, с ружьём и фотоаппаратом, отправился в путь. Через пару километров спугнул выводок рябчиков, а потом услышал в тайге шум трактора, идущего за мной по таёжной дороге.

Подъехал вездеход ГАЗ-54, в его кузове три человека, из кабины вышел молодой человек. Знакомимся. Охотовед, недавний выпускник биологического факультета Томского госуниверситета, живет в п. Орехово (бывший Куличков). Он получил лицензию на право создания охотничьего пункта на территории бывших спецпоселений. Там расплодилось много медведей, сохатых, соболя, белки и других зверей, а также боровая дичь: глухари и рябчики.

Сейчас он ехал туда для того, чтобы построить дом и рассчитать площадку для приёма вертолётов. Он намерен развивать там охотничий туризм для богатых иностранцев. В то же время собирался набрать брусники, которой в том году было много.

Когда я рассказал ему о своих намерениях, зачем я туда иду, он сказал, причём категорично, что в эти места я просто не смогу пройти из-за отсутствия моста через реку Чичка-Юл, который много лет назад был разрушен и снесён половодьем. А что касается моего желания увидеть бывшие участки спецпоселенцев, то на их месте ничего не осталось: поля и дороги заросли лесом и кустарниками, дома сгнили или сгорели, не найти и кладбища, не говоря уже об отдельных могилах, которыми я интересовался.

После этой встречи и рассказов мне ничего не оставалось делать, как вернуться к своей машине и следовать обратно в Красноярск. Охотовед попросил меня прислать ему несколько дефицитных запчастей к его вездеходу. Эту просьбу я охотно выполнил.

Вот так. Природа сумела залечить все свои раны, нанесённые ей человеком. А что же после этого сделать людям? Наверное, сохранить хоть горькую, но память об узниках, невинно пострадавших во времена бездумных, бессмысленных и жестоких репрессий сталинского режима против собственного народа, и не повторить их в будущем.

А вся политическая кампания тридцатых годов по выселению крестьян из своих родных мест является, как мне думается, не чем иным, как позором нации, которая не ценит и не уважает своих граждан.

Агафоновы

Андреевы

Баевы

Баншевы

Бреховы

Вахрушевы

Верёвкины

Горбуновы – 2 семьи

Григорьевы

Даниловы

Доможаковы

Донковцевы – 2 семьи

Донцовы

Дороховы

Дутовы

Евдокимовы

Елисеевы

Ермаковы

Ероховы

Жулидовы

Зайцевы

Зиновьевы

Золотухины

Зотовы

Зыряновы

Ивановы

Исаевы

Кадочниковы

Казанцевы

Катцины

Кокорева

Колачёвы

Колодкины

Коновы

Корнеевы

Коробейниковы

Корчаполовы

Краснощёковы

Кривошапкины

Кузьмины

Лалетины

Лапшины

Лиманские

Лопатины

Лоскутовы – 2 семьи

Лузины

Макаровы

Маншанцевы

Медведевы