Знаменосец «Черного ордена». Биография рейхсфюрера СС Гиммлера. 1939-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Френкель, Роджер Мэнвелл cтр.№ 32

Преступная деятельность врачей из ведомства Гиммлера не сводилась к одной только эвтаназии. Первые документально зафиксированные эксперименты над заключенными концлагерей относятся еще к 1939 году, когда на них стали проверять действие боевых отравляющих газов. Жидкий иприт или фосген наносились на кожу специально отобранным, физически крепким людям, после чего врачи тщательно фиксировали симптомы наступающего отравления и даже фотографировали вызванные газами ожоги и язвы. Как правило, подобные эксперименты приводили к мучительной смерти заключенного. Рапорты о результатах опытов врачи направляли Гиммлеру, который и санкционировал дальнейшее развертывание этой «научной» работы. В 1942 году даже встал вопрос о том, следует ли выплачивать заключенным гонорар за участие в опытах. Тогда один из врачей, до глубины души возмущенный подобной идеей, написал в своем рапорте: «Когда я думаю о наших военных исследованиях, проводимых здесь, в концентрационном лагере Дахау, я испытываю сильное желание сказать несколько благодарных слов в адрес тех, кто отнесся к нашей задаче с пониманием и выразил готовность оказывать нам любую помощь, какая только потребуется. Вопрос о гонорарах заключенным у нас никогда не обсуждался. Похоже, в лагере Натцвайлер просто пытаются выжать из этого как можно больше денег».

Вряд ли, однако, участие заключенных в подобных экспериментах было действительно добровольным. Согласно одному свидетелю, подопытные страдали от таких мучительных болей, что «рядом с ними невозможно было находиться». Тем не менее, чтобы продемонстрировать рейхсфюреру СС свою добрую волю, узники Бухенвальда прислали ему ценный рождественский подарок – письменный прибор из зеленого мрамора, изготовленный в лагерной скульптурной мастерской, где художники-заключенные создавали для СС произведения искусства.

Для Гиммлера сохранение жизни и умерщвление были неразделимы. В том же месяце, когда в Польше началось выселение евреев, а эсэсовские врачи приступили к уничтожению умалишенных в Германии, Гиммлер издал приказ по «Лебенсборну» от 28 октября 1939 года, в котором говорилось:

«Отныне величайшей задачей немецких девушек и женщин с хорошей кровью является рожать детей от солдат, отправляющихся на войну… вне рамок буржуазных законов и обычаев, которые сами по себе могут быть необходимыми, даже вне брачных уз – не из легкомыслия, а во имя высшего морального долга. На мужчин и женщин, остающихся дома по приказу государства, нынешнее время более чем любое другое налагает священную обязанность снова и снова становиться отцами и матерями»¹¹.

Гиммлер обещал от своего имени и от имени СС заботиться обо всех детях с чистой кровью, как законнорожденных, так и появившихся на свет вне брака, чьи отцы погибли, сражаясь за Германию. При этом он велел повесить работавшего на ферме поляка за связь с немецкой женщиной, а немок, позволявших польским пленным и рабочим сексуальные вольности, присуждали к длительному тюремному заключению. Все это считалось осквернением расы.

Во время войны Гиммлер с отеческой заботой наблюдал за СС, все еще рассматривая свою организацию как рыцарский орден и требуя от его членов соответствующего поведения. В апреле 1942 года Гиммлер подписал воззвание, в котором призывал эсэсовцев не соблазнять девушек из легкомысленных побуждений, дабы не лишать нацию потенциальных плодовитых матерей. Обо всех случаях соблазнения следовало докладывать ему лично. В 1943 году, узнав о двухста сорока четырех случаях гонореи в дивизии СС «Лейбштандарте», он пришел в ужас. Впоследствии, однако, Зепп Дитрих информировал его и о других фактах, так что уже в июле Гиммлер мог с удовлетворением констатировать, что в «Лейбштандарте» многие стали отцами «достаточно большого количества незаконнорожденных детей. Мне нужны имена этих детей и их матерей», – добавлял он. Был составлен также свод правил поведения женщин, служащих в подразделениях СС; согласно идеям Гиммлера, их досуг следовало посвящать спорту и культурным мероприятиям. Гомосексуализм среди эсэсовцев он приравнивал к саботажу.

Честную и верную службу Гиммлер считал достойной награды. С этой целью он создал различные механизмы поощрения своих подчиненных, проявив в этом вопросе такое же внимание к деталям, как и во всяком другом. Вдовы эсэсовцев, имеющие детей, получали пенсию, причем Гиммлер не жалел времени, лично посылая таким женщинам письма с выражениями соболезнования и шоколад в подарок им и их детям. Аналогичная забота проявлялась и в отношении мужчин, демобилизованных из СС по ранению или инвалидности. Отчеты о состоянии их здоровья, рекомендованный врачами режим питания и прочие нужды скрупулезно записывались и подшивались в личные дела; многие из сохранившихся документов часто помечены инициалами рейхсфюрера СС или содержат его собственноручные комментарии. Как хороший директор школы, Гиммлер старался уделять внимание каждому учителю и ученику, скольких бы часов работы это ни стоило. Например, Гиммлер вел долгую и обстоятельную переписку с министром сельского хозяйства по вопросу об уменьшении ежемесячного взноса последнего в фонд «Лебенсборна» до одной марки.

Уже во время войны Гиммлер начал строить планы на будущее. Какие квартиры следует предоставить в мирное время эсэсовцам, воспитывающим не менее шести детей? Нужно ли отмечать могилы эсэсовцев тевтонским крестом вместо «привычного христианского символа, не отражающего ни мужества, ни силы характера»? Руководители СС, по его мнению, должны были обладать каждый собственным гербом, как это пристало настоящим «тевтонским братьям»¹². Дисциплина, считал Гиммлер, должна быть самоналагаемой – немыслимо, чтобы эсэсовец подчинялся обычному военному или гражданскому правосудию. Члену СС также не следовало покупать товары в рассрочку, чтобы ненароком не оказаться в затруднительном положении. «Эсэсовец не покупает того, чего не может себе позволить, – хвастался Гиммлер. – Это – честнейшее существо на земле». Он также весьма гордился тем, что на шкафах в эсэсовских казармах не было замков.

Жены эсэсовцев, родившие минимум семерых детей, награждались особыми Материнскими крестами. Рейхсфюрер СС вникал во все вопросы материнства, тщательно проверяя происхождение забеременевших от эсэсовцев девушек, прежде чем выдать разрешение на брак. Проблемы размножения всегда занимали Гиммлера. Даже в военное время он часами корпел над родословными девушек, с которыми путались эсэсовцы. Гиммлер задумывался даже о воскрешении старого тевтонского мифа о том, что младенец, зачатый на могиле предков, наделяется их доблестным тевтонским духом. Женатым эсэсовцам, решил он наконец, следует предоставлять дополнительный отпуск, дабы поощрять их к произведению потомства – если и не обязательно на могилах, то, по крайней мере, вблизи оных. Если же мужчин в силу обстоятельств нельзя было отправлять к их женщинам, тогда женщин следовало посылать к мужчинам. Характерным примером служит сохранившееся досье по делу об адюльтере между эсэсовцем и женой солдата – в итоге Гиммлер принял решение в пользу молодой пары и отправил в трудовой лагерь учиться уму-разуму женщину, сообщившую об их связи.

В том, как Гиммлер руководил движением «Лебенсборн», нашли отражение и его расовые идеи, и фантазии на тему генетики, и даже своеобразный гуманизм, всегда присутствовавший в натуре Гиммлера в отношениях как со своими детьми, так и с многочисленными крестниками. Сложилась даже своеобразная традиция, когда родители немецких детей, появившихся на свет в один день с рейхсфюрером СС, обращались к Гиммлеру с просьбой стать крестным отцом их чад. Для этого были отпечатаны специальные двухстраничные бланки, куда вносились многократно перепроверявшиеся сведения о родословной младенца, так как ребенок, которому рейхсфюрер СС окажет честь быть его крестным отцом, разумеется, не мог не принадлежать к арийской расе. Желание Гиммлера быть крестным отцом целого поколения «чистых» немцев осуществлялось и через «Лебенсборн». По его мнению, дети с безупречной родословной должны были изыматься у неблагонадежных или не подходящих по иным причинам родителей и помещаться в специальные реабилитационные отделения детских домов «Лебенсборна».