Шарлотта Корде - читать онлайн книгу. Автор: Елена Морозова cтр.№ 58

Тридцать первого мая вооруженные секции двинулись на Конвент, а Люкс устремился на улицу — расклеивать листовки против анархии, в поддержку жирондистов. 2 июня, когда жирондистов изгнали из Конвента, Люкс выпустил «Обращение», завершив его, как и подобает истинному республиканцу, заявлением о своей готовности умереть от руки анархистов: «После того что я сейчас написал, вы, без сомнения, удостоите меня вашей тюрьмы и вашей гильотины, но я готов встретиться с ними лицом к лицу». Душевное смятение Люкса после поражения Жиронды было настолько велико, что он действительно приготовился умереть, чтобы таким образом выразить протест против надвигавшейся диктатуры, и лишь ждал своего часа.

И час настал: газеты сообщили о гибели ненавистного Марата, убитого приехавшей из Кана девицей по имени Шарлотта Корде. Словно средневековый трубадур, влюбившийся в далекую принцессу Грезу, Люкс влюбился в Шарлотту Корде. Его восторженная любовь к свободе наконец обрела зримый облик девушки из Нормандии. Он почувствовал, что отныне жизнь его неразрывно связана с Шарлоттой, и теперь, когда телега со скрипом медленно катилась мимо него, его сердце ликовало.

Если верить преданию, Люкс пришел в тюрьму, куда заключили Шарлотту, и умолял позволить ему взять на себя ее вину и вместо нее взойти на эшафот. Разумеется, ему отказали. Ламартин пишет, что в день суда Люкс находился среди зрителей, пришедших на суд над Шарлоттой, и именно там, после того как судья зачитал приговор, взгляды их встретились. «Она поняла, что в ту минуту, когда все покидало ее, к ее душе привязалась другая душа и что в этой равнодушной или враждебной толпе у нее есть неизвестный друг. Это был их единственный разговор на земле». Рассказ Ламартина, скорее всего, лишь красивая легенда. Однако трагическая любовь Люкса к Шарлотте Корде столь необыкновенна, что хочется верить, что Люкс сумел обратить на себя внимание Шарлотты — и не важно, когда это случилось: в суде ли или же по дороге на эшафот…

Пробираясь сквозь выстроившуюся вдоль пути следования черной повозки толпу, Люкс медленно приближался к площади Революции, где высилась гильотина. Из-за скопления народа Шарлотту везли от дверей тюрьмы к эшафоту около двух часов. Сансон, ехавший в одной телеге с осужденной, ожидал заметить на ее лице хоть какие-нибудь признаки малодушия, которые он привык замечать у других, но девушка была кротка и невозмутима. Шарлотта выдержала испытание до конца и, облачившись в доспехи молчания, ни разу не проявила ни робости, ни гнева, ни негодования. Сансон пишет, что в ответ на его замечание о том, что дорога оказалась слишком долгой, Шарлотта задумчиво произнесла: «Какая разница, мы же все равно доедем до места».

Выехав на площадь Революции, Сансон встал, чтобы закрыть собой от Шарлотты гильотину. Заметив его маневр, девушка сказала: «Мне любопытно посмотреть на это сооружение, ведь я никогда не видела ничего подобного!» Когда телега подъехала к подножию эшафота, стрелки часов показывали семь. Пока солдаты оттесняли толпу, создавая преграду между зрителями и эшафотом, Шарлотта вышла из телеги и уверенным шагом поднялась на помост. Внизу со всех сторон колыхалось бескрайнее людское море, из волн которого на нее был устремлен исполненный восторженного обожания взгляд Люкса. Сансону и зрителям, стоявшим ближе, показалось, что Шарлотта хочет что-то сказать. Но тут к ней подскочил один из помощников палача и резко сдернул у нее с груди косынку, которую ей позволили сохранить и которой она прикрывала плечи. Порозовев от смущения, Шарлотта сама бросилась на роковую доску, и подручные палача немедленно привязали ее. Приготовления к казни заняли так мало времени, что Сансон не успел занять свое место возле гильотины. Не желая продлевать страдания мужественной женщины, он сделал знак помощнику, и тот привел в действие механизм. 17 июля, в семь часов с небольшим, голова Шарлотты Корде скатилась в корзину палача. В отчете о ее смерти написали: «В среду, 17 июля, Первого года Республики единой и неделимой, была казнена гражданка Корде из Кана, приговоренная к смерти за заговор и за убийство депутата Конвента патриота Марата».

Стоическое поведение Шарлотты в последние минуты жизни потрясло собравшихся на площади зрителей. «Она губит нас, но учит нас умирать!» — воскликнул, узнав о казни Шарлотты, Верньо. «Мне горько видеть, как осужденные, уподобившись Шарлотте Корде, уверенным шагом поднимаются на эшафот, выказывая непоколебимое мужество. Если бы я был общественным обвинителем, я бы приказал перед казнью делать кровопускание каждому осужденному, чтобы лишить их сил вести себя достойно», — писал позже присяжный Революционного трибунала гражданин Леруа.

Не успел Сансон подняться на эшафот, как плотник Ле-гро, весь день помогавший устанавливать гильотину, схватил голову и показал ее народу. И хотя Сансону было не привыкать к подобным зрелищам, он содрогнулся: ему показалось, что взор казненной все еще исполнен кротости и твердости духа. Не выдержав, палач отвернулся, и тотчас вокруг послышался ропот: оказалось, негодяй, поднявший голову Шарлотты, ударил ее по лицу. Потом многие говорили, что щеки несчастной покраснели от такого посмертного оскорбления. «Я видел это собственными глазами; полиция заключила подручного палача за это в тюрьму», — писал майнцский депутат Форстер. Другой депутат из Майнца, Адам Люкс, с этой минуты лелеял только одну мысль, горел только одним желанием: чтобы ему отрубили голову на той же самой гильотине, где окончила свои дни Шарлотта Корде.

В обстановке, когда грозные экзальтированные толпы санкюлотов возносили хвалы Марату и проклинали его убийцу, газета «Кроник де Пари» (Chronique de Paris) 19 июля опубликовала дерзкую для того времени заметку о казни Шарлотты Корде: «Шарлотта Корде, щедро наделенная мужеством, которым истории было угодно украсить любимых своих героев, подверглась участи преступников. Ее хладнокровие в последние минуты, быть может, еще более, чем преступление ее, увековечит ее имя для потомства. Она так спокойно и уверенно отвечала на допросе, что поразила не только зрителей, но даже видавших виды судей. Когда ей вынесли приговор, она даже пошутила, и самый пристрастный наблюдатель не мог не признать, что ее нисколько не заботит ожидающая ее участь. Она не пожелала исповедаться. Кроткая и прекрасная, она стояла в телеге, везущей ее на эшафот. Она сама положила голову на плаху. Кругом царило глубокое молчание. Палач, подняв отрубленную голову и показывая ее народу, дал ей пощечину. В ответ раздался всеобщий ропот народа: "Закон карает, но не мстит!" Голова побледнела, но не утратила своей красоты. Палач повторно поднял голову, которой не вытекшая до конца кровь еще придавала присущую природным краскам свежесть, и раздались крики: "Да здравствует нация, да здравствует республика!" И все разошлись, впечатленные страшным преступлением Шарлотты Корде, равно как и ее мужеством и красотой».

В этот же день в газете «Революсьон де Пари» {Revolutions de Paris) также появилась заметка, осуждавшая поступок исполнителей казни:

«Непосредственно после казни произошел ужаснейший случай, который судьи, без сомнения, не должны оставить без внимания, чтобы такое более не повторилось. Палач или его подручный, показав народу голову Шарлотты Корде, совершил низкий поступок, дважды или трижды ударив голову по щеке. Раздались вопль ужаса и возмущенные выкрики в адрес того, кто позволил себе подобную жестокость».