Тэтчер. Неизвестная Мэгги - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 40

– Кто такой этот «травяная крыша»?

– Марк Тэтчер.

– Нет, ничего нет.

– Но он по-прежнему должен мне 225 тысяч долларов, – не к месту вспомнил Крауз. ^[332]

Стейл считал, что Марку лучше всего больше не появляться в Южной Африке, однако тот пренебрег его советом, и хорошо известно, чем все это закончилось. Тэтчеру грозило тюремное заключение сроком на десять лет. Теперь его мог спасти только один человек.

В момент ареста сына Маргарет мирно спала в номере своего отеля в Вирджинии (США), где она отдыхала на импровизированных каникулах. Услышав все новости по телефону от одного из своих доверенных лиц, она тут же согласилась выплатить необходимые 167 тысяч фунтов в качестве залога и на следующий день вылетела в Лондон. Окруженная пятью внушительного вида телохранителями, Маргарет отказалась давать какие-либо комментарии, быстро проследовав в свой дом на Честер-сквер. Весь последующий день она провела в телефонных разговорах со своим сыном, пытливо расспрашивая его о том, что же на самом деле произошло.

– Я чувствую себя трупом, который спускается вниз по реке Колорадо и ничего не может с собой поделать, – признался Тэтчер. ^[333]

Марк не лукавил: теперь он был бессилен. От тюремного заключения его могло спасти только влияние Маргарет. Тут же были приглашены доверенные адвокаты, сделаны необходимые звонки, задействованы старые связи.

В ходе судебного разбирательства Марк признал себя виновным в нарушении закона о борьбе с наемничеством и «непреднамеренной» ^[334] помощи заговорщикам для организации государственного переворота в Экваториальной Гвинее. В англосаксонском праве подобное «непреднамеренное» участие трактуется как dolus eventualis, или «преступное безразличие». Другими словами, Тэтчер предполагал, что приобретенный на его деньги самолет может быть использован в криминальных целях, но тем не менее отказался предпринять какие-либо действия, препятствующие совершению преступления.

В результате активной помощи своей матери Марк отделался штрафом в размере 3 миллионов рандов ^[335] и тюремным заключением на четыре года с отсрочкой исполнения на пять лет. Ему был возвращен паспорт, после чего он тут же покинул пределы ЮАР.

^[336]

Если в освобождении Марка Тэтчера вряд ли кто-то сомневался, то история успеха его матери уже давно не дает покоя историкам и исследователям ее жизни. Как из простого парламентария, не имеющего ни нужных связей, ни крупной поддержки со стороны финансовых кругов, Маргарет удалось сначала возглавить консервативную партию, а уже затем стать первой женщиной премьер-министром в истории Соединенного Королевства?

К 1959 году, когда Тэтчер была избрана членом парламента, Великобритания вступила в один из сложнейший периодов своей истории. На капитанском мостике, гордо вскинув голову, стоял премьер-министр Гарольд Макмиллан, всем своим видом и викторианскими манерами олицетворявший начало периода декаданса. Он был одним из последних уцелевших солдат «старой гвардии» и больше походил на покосившийся дилижанс, случайно попавший на выставку современных достижений технической мысли. Во время своего первого публичного выступления Гарольд со столь характерной для аристократов манерой растягивать слова произнес:

– Британия была, есть и будет великой державой, при том, конечно, условии, что мы сплотим наши ряды и как следует возьмемся за дело.

Члены палаты общин покатывались со смеху. После Суэцкого кризиса 1956 года подобный оптимизм премьера был по меньшей мере необоснованным, а то и вообще нелепым.

Где-то в глубине души Супер Мак, как называли Гарольда журналисты, отлично это понимал. В беседе с лидером лейбористов Хью Далтоном он признался:

– Мне кажется, Европе крышка.

И увидев удивленный взгляд своего оппонента, добавил:

– Будь я помоложе, я наверняка бы эмигрировал в США. ^[337]

Если абстрагироваться от глобальных перемен и остановиться на более приземленных вещах, как, например, быт рядового члена парламента, то здесь также все было далеко от идеала и современных представлений о власти как о наборе привилегий. У Маргарет не было не только отдельного кабинета, но и нормально оборудованного рабочего места. Ютиться приходилось на краешке стола, который она делила со своим секретарем ^[338] и еще одним членом парламента. Если же нужно было позвонить, то приходилось идти к специальным будкам с телефонными аппаратами. Туда же приходилось бежать, если кто-то звонил тебе. Для личных вещей отводилась небольшая комнатушка – одна на всех женщин-парламентариев.

Маргарет такие условия нисколько не смущали, скорее даже наоборот – она как раз оказалась в той среде, о которой мечтала столько лет. Позже Тэтчер признается, что нашла жизнь заднескамеечника «возбуждающей и захватывающей». ^[339] Едва переступив порог Вестминстера, Мэгги тут же дала понять, что с ней нужно считаться. Увидев небольшой шкаф для одежды, она заполнила его своими вешалками, а внизу поставила восемь пар обуви. Парламентарии со стажем были ошеломлены такой наглостью, но Мэгги не обращала на них никакого внимания. Она не для того убеждала жителей Финчли голосовать за нее, чтобы еще считаться с чьим-то мнением.

– Тэтчер никогда не робела перед своими старшими и более опытными коллегами, – замечает сэр Клайв Босс, тесно работавший с Мэгги в начале ее политической карьеры. ^[340]

Каких бы политических взглядов ни придерживалась Маргарет, как бы она себя сама ни оценивала, для большинства депутатов она была в первую очередь женщина. И в этом заключалась ее главная сила – и главная слабость.