Война и честь - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Марк Вебер cтр.№ 8

– Правильно, – подтвердила Хонор.

– Но сейчас-то он этого не делал. То есть не замахивался.

– Если подача сделана в зону страйка, не важно, замахивался он или нет. Это страйк.

На мгновение лицо Хенке стало похоже на физиономию незадачливого игрока – когда тот смотрел на арбитра, – но Хонор выдержала свирепый взгляд подруги с выражением полнейшей невинности. Когда же графиня снова открыла рот, то проявила максимум терпения и осторожности, стараясь не дать кое-кому очередной повод для мелкого торжества.

– А что такое зона страйка?

– Все пространство от колен до плеч, если мяч пролетает над «домом», – пояснила Хонор с видом многоопытного знатока.

– Боже мой, только не прикидывайся, будто ты знала ответ хотя бы год назад, – скорчив сокрушенную мину, съязвила Хенке.

– Ну конечно, Мика, мне следовало ожидать, что ты проявишь такую косность мышления, – укоризненно покачала головой Хонор. – Но, вообще говоря, это очень простая игра.

– Конечно, проще некуда! – фыркнула Хенке. – Наверное, именно поэтому из всех миров обитаемой Вселенной в бейсбол до сих пор играют только на Грейсоне.

– Это неправда! – строго возразила Хонор, а растянувшийся на спинке её сиденья кремово-серый древесный кот поднял голову и, адресуясь к гостье, высокомерно встопорщил усы. – Ты прекрасно знаешь, что эта игра по-прежнему распространена на Старой Земле и еще по крайней мере на пяти планетах.

– Ладно, на семи планетах из… скольких там? Сколько у нас сейчас обитаемых миров – тысяча семьсот?

– Как профессиональный астрогатор ты должна привыкнуть к абсолютной точности, – сказала Хонор с кривой усмешкой.

В этот момент питчер сделал коварный и на зависть резкий бросок. Деревянная бита с оглушительным треском соприкоснулась с мячом и срезала его назад через все поле. Он пролетел над низенькой стеной, которая отделяла игровое поле от остального стадиона. Хенке вскочила было на ноги и открыла рот, чтобы радостно закричать, но тут поняла, что Хонор даже не шелохнулась. Коммодор уперла руки в боки с видом не то мученика, не то женщины доведенной до белого каления.

– Я так понимаю, что по какой-то идиотской причине это все-таки не та чертова штука, про которую ты говорила раньше? – спросила она, сдерживая рычание или стон. – «Хоумран», да?

– Хоумран, Мика, засчитывается только тогда, когда мяч вылетает за забор не пересекая фаул-линию, – объяснила Хонор, показывая на полосатые желто-белые столбики, обозначавшие боковые границы игрового сектора. – Этот же ушел в фаул-зону по меньшей мере на десять-пятнадцать футов.

– Футов? Футов?!! – Хенке закатила глаза. – Боже мой! Дорогая моя! Ты не можешь хотя бы расстояния в этой глупой игре обозначать теми единицами измерения, которые понимают цивилизованные люди?

– Мишель!!! – Хонор смотрела на подругу с таким ужасом, словно та прервала литургию, чтобы объявить, что подалась в сатанисты, и приглашает прихожан к себе домой отслужить черную мессу и выпить лимонаду.

– Что «Мишель»? – возмутилась Хенке. Единственное, что противоречило серьезности ее тона, – озорной огонек в глазах.

– Полагаю, я не должна была быть настолько глубоко шокирована, – призналась леди Харрингтон скорее скорбно, чем гневно. – В конце концов, некогда и я была, подобно тебе, заблудшей потерянной душой, не ведавшей, сколь поистине убого мое добейсбольное существование. К счастью, рядом оказался тот, кто уже узрел истину и привел меня к свету, – прибавила она и сделала знак рукой невысокому крепкому мужчине с каштановыми волосами, в зеленой форме, стоявшему у нее за спиной. – Эндрю, будь добр, повтори коммодору то, что ты сказал мне, когда я спросила, почему расстояние между базами девяносто футов, а не двадцать семь с половиной метров.

– На самом деле, миледи, – дотошно уточнил полковник Эндрю Лафолле, – вы спросили, почему мы не перешли на метры и не округлили расстояние до двадцати восьми между каждой парой баз. Если я правильно припоминаю, вас это несколько раздражало.

– Неважно. – Хонор царственным жестом отмахнулась от уточнения. – Просто скажи ей то, что сказал тогда мне.

– Слушаюсь, миледи, – не стал спорить начальник личной охраны землевладельца Харрингтон и вежливо повернулся к Хенке. – Так вот, миледи графиня, я сказал тогда землевладельцу: «Миледи, это бейсбол!»

– Поняла? – гордо спросила Хонор. – По-моему, совершенно логичное объяснение.

– Почему-то я не совсем уверена, что слово «логичное» в твоих устах сохраняет свое обычное значение, – хихикнула Хенке. – С другой стороны, мне говорили, что Грейсон слегка повернут на традициях, и глупо было бы ожидать, что местные жители внесут какие-то изменения в игру на том смехотворном основании, что ей уже две тысячи лет и её, возможно, стоит немного обновить.

– Обновление хорошо только тогда, когда ведет к усовершенствованию, миледи, – заметил Лафолле. – И не стоит обвинять нас в закоснелости: кое-какие изменения мы внесли. Если архивы точны, было время, когда питчер – по крайней мере, в одной лиге на Старой Земле – вообще не должен был занимать место бьющего. Кроме того, тренер мог менять питчеров сколько угодно раз за одну игру. Хвала Испытующему, святой Остин положил конец подобным нелепостям!

Хенке закатила глаза и безвольно обмякла в кресле.

– Надеюсь, вы не поймете меня превратно, Эндрю, – сказала она полковнику, – но знаете, почему-то это маленькое открытие – что основатель вашей религии был фанатом бейсбола – меня нисколько не удивило. По крайней мере, это объясняет, почему вы так бережно относитесь к некоторым, хм… архаичным аспектам этой игры.

– Я бы, миледи, не стал называть святого Остина фанатом, – вежливо поправил Лафолле. – Судя по всему тому, что я читал, «фанат» – это слишком мягкое слово.

– Никогда бы не подумала, – ехидно сказала Хенке, еще раз обведя взглядом стадион.

Огромное сооружение с рядами мягких удобных кресел вмещало по меньшей мере шестьдесят тысяч зрителей. Мишель страшно было подумать, сколько все это стоило. Особенно на такой планете, как Грейсон, где все соревнования, традиционно проводимые на открытом воздухе, требовали стадионов, оборудованных множеством разных приспособлений вроде систем фильтрации воздуха, чтобы защитить местное население от тяжелых металлов, насыщавших атмосферу планеты.

Но при возведении Мемориального стадиона имени Джеймса Кэндлесса такие приземленные соображения в расчет не принимались. Безупречную изумрудно-зеленую гладь аккуратно подстриженной игровой площадки нарушали только белые полосы традиционной меловой разметки и голая темно-коричневая земля на месте баз. Яркие краски поля и еще более яркие цвета праздничных одежд болельщиков переливались в солнечном свете, проникавшем сквозь прозрачный защитный купол. Ряды были щедро украшены флагами команд и плакатами, зовущими родную команду к победе. Была предусмотрена даже специальная установка в системе вентиляции в точности воссоздающая на стадионе погодные условия за пределами купола, так что планетарный флаг Грейсона, со скрещенными мечами и открытой Библией, не висел, а гордо развевался на вершине одного из двух шестов, обозначавших фаул-линии. На другом реял штандарт лена Харрингтон.