Война и честь - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Марк Вебер cтр.№ 194

– Эдвард, я отнюдь не уверен в том, что общественность – и Галактика в целом – разглядят тонкое различие между нападением на флот, базирующийся в системе «по стечению обстоятельств», и атакой на саму эту систему, – осторожно сказал он. – Мне кажется, что твое предложение основано… на завышенной оценке осведомленности среднего избирателя о реалиях межзвездной дипломатии. Да, для нас очевидно, что именно Причарт преисполнена решимости сорвать переговорный процесс, если мы не уступим её непомерным требованиям, но убедить в этом человека с улицы – несколько труднее.

– Мишель, – терпеливо ответил Яначек, – посмотри на её ноту.

Он открыл папку и обратился к последней странице.

– Тут говорится, я цитирую: «В свете упорного нежелания Звездного Королевства Мантикора даже в принципе согласиться с правомочностью какой-либо из попыток Республики Хевен сформулировать принципы для достижения договоренности и в свете полного и необоснованного отклонения мантикорским правительством всех законных претензий Республики на суверенитет над оккупированными территориями и её ответственность перед их гражданами, живущими в условиях оккупации, данные так называемые мирные переговоры стали не просто фарсом, но посмешищем для всего цивилизованного человечества. В сложившихся обстоятельствах Республика выражает серьезные сомнения в осмысленности дальнейшего поддержания переговорного процесса, каковой Звездное Королевство систематически душило с самого начала».

Яначек поднял глаза от листка бумаги.

– Для меня все сказано предельно ясно, – вкрадчиво произнес он.

– Выразить сомнение в перспективности переговоров и прервать их – это не одно и то же, – заметил Высокий Хребет. – Во всяком случае, именно такую позицию займут люди вроде Вильяма Александера и его братца. И, Эдвард, посмотри правде в глаза: когда они приведут этот аргумент, рядовой избиратель с ними согласится.

– Значит, рядовой избиратель ошибётся, – невозмутимо сказал Яначек.

– Ошибётся ли, нет ли, не имеет особого значения, – терпеливо сказал Высокий Хребет. – Важна не правота общественности, а её реакция. Нет, Эдвард. Я ценю мужество, которое потребовалось тебе, чтобы внести данное предложение, но в настоящий момент наше правительство не может согласиться с концепцией упреждающего удара.

– Премьер-министр – вы, – сказал Яначек после нескольких мгновений тягостного молчания. – Если таково ваше решение, мне не остается ничего другого, кроме как согласиться. Но прошу зафиксировать в протоколе, что лично мне обрисованная мною стратегия по-прежнему представляется наилучшей для Звездного Королевства возможностью подавить новую войну в самом зародыше.

«Ну конечно, – подумал Высокий Хребет, – тебе хочется подстраховаться на тот случай, если война все же разразится. Пожалуй, Эдвард, ты хитрее, чем я думал».

– Ваше мнение будет зафиксировано, – произнес он вслух.

– Ну а сейчас, – сказала графиня, даже не пытаясь скрыть огромного облегчения в голосе, – нам всё же нужно подумать об ответе Причарт.

– Я предпочла бы заявить, что после получения столь откровенной угрозы мы отказываемся продолжать переговоры, – прорычала Декруа.

– И тем самым подтвердить их обвинения в саботаже переговорного процесса! – отрезала графиня Нового Киева.

– А не сделать это – значит поддаться на шантаж, – парировала Декруа. – Неужели вы думаете, что, спустив им с рук подобную наглость, мы когда-нибудь сможем заставить их разговаривать с нами серьезно?

– Разговаривать всегда предпочтительнее, чем убивать людей, – произнесла графиня ледяным тоном.

– Это смотря каких людей, – парировала Декруа, сверля глазами министра финансов.

Её мнение насчет того, кого бы она с радостью назначила жертвой, было выражено предельно ясно. Лицо графини потемнело от гнева, и Высокому Хребту пришлось срочно вмешаться.

– Мы ничего не добьемся, кидаясь друг на друга! – рявкнул он.

Женщины поджали губы и потупили яростные взгляды. На какое-то время опасность взрыва миновала.

– Спасибо, – сказал в воцарившейся тишине премьер-министр. – Так вот, я согласен с Элен в том, что оставить без внимания провокационный тон этой ноты мы не вправе. Но права и Марица: односторонний выход из переговорного процесса для нас неприемлем. Переговоры действительно предпочтительнее стрельбы, и нельзя допустить, чтобы ответственность за окончательный срыв переговоров, несмотря на откровенные провокации наших оппонентов, была возложена на нас. Однако согласиться на немыслимые требования Причарт, включая отказ Звездного Королевства от суверенитета над Звездой Тревора и возвращение её под власть Республики, решительно невозможно. В свете этого, а также памятуя о том, что прекращать диалог первыми для нас политически неприемлемо, я предлагаю следующее. Упрекнув оппонентов в неподобающем тоне, мы твердо откажемся вести переговоры под давлением и выскажемся в том смысле, что ситуация тупиковая и для её разрешения необходима некая свежая инициатива. Какая именно – уточнять не станем: неопределенность всегда оставляет пространство для маневра.

Графиня Нового Киева откинулась в кресле с огорченным видом. Не будь она так огорчена, то заметила бы, что Декруа выглядела ничуть не менее огорченной.

– Всё это мне не нравится, – сказала наконец графиня. – Я с самого начала считала, что мы настроены слишком конфронтационно. Бесцеремонно отвергая предложения Республики, мы…

Она осеклась и покачала головой.

– Прошу прощения, – отрывисто продолжила она, – сейчас не время ворошить старые споры. Что я хотела сказать, Мишель, так это то, что, хотя мне это и не нравится, я не вижу для нас другого выхода. Да, согласиться на все её требования невозможно, и это следует объяснить однозначно. Но при этом, если мы оставим дверь открытой, это заставит её вернуться за стол переговоров с более приемлемым настроением. А вот если она не воспользуется этим шансом, ответственность за последствия ляжет на того, кто этого и заслуживает. На Республику.

Несмотря на всё свое беспокойство, на ощущение того, что ситуация все больше и больше выходит из-под контроля, Высокий Хребет мысленно восхитился способностью графини обойти все скользкие и неприемлемые проблемы, прикрываясь при этом соображениями политической целесообразности.

Сам он понимал, что его предложение продиктовано отчаянием. Он почти не надеялся на готовность женщины, составившей столь агрессивный, бескомпромиссный текст, подыграть очередному дипломатическому трюку. Если бы не поддержка флота, который Тейсман умудрился создать так, что этот идиот Юргенсен ничего не заметил, ей пришлось бы по-прежнему плясать под его с Декруа дудку. А теперь, к сожалению, она убеждена, что у нее появилась возможность выбора. И даже если Яначек прав и её убежденность зиждется на ошибочных представлениях о мощности своего флота, она сама так не считает. Она будет исходить не из соображений Яначека, а из собственных, пусть даже и ошибочных.