Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918 - читать онлайн книгу. Автор: Эрих Людендорф cтр.№ 91

26 октября генерал-фельдмаршал фон Гинденбург зашел ко мне, как обычно, в 9.00. Я отложил прошение в сторону, так как хотел сначала доложить о моем решении ему, а затем уже подавать прошение его величеству. Генерал-фельдмаршал, однако, обратил внимание на готовое письмо и на его содержание и попросил не отсылать по назначению: я должен оставаться на своем посту. Мне, мол, нельзя в столь ответственный момент покинуть кайзера и армию. После некоторой внутренней борьбы я согласился остаться, но предложил генерал-фельдмаршалу еще попытаться поговорить с принцем Максом. Однако рейхсканцлер нас не принял: был все еще болен. Пока я ожидал ответа, полковник фон Гефтен сообщил мне, что правительство добилось от кайзера моего увольнения в отставку. Формальным поводом послужил уже упоминавшийся приказ по армии. Его величество должен, дескать, скоро пригласить меня в замок Бельведер. Я уже ничему не удивлялся и не питал никаких иллюзий. Еще в ходе беседы с полковником фон Гефтеном нас неожиданно, в необычное время, пригласили к его величеству.

По дороге от здания Генерального штаба до замка Бельведер я рассказал генерал-фельдмаршалу о только что услышанном. Как мне стало известно позже, принц Макс пригрозил отставкой кабинета, если я останусь на своем посту. В сравнении со вчерашним днем кайзера будто подменили. Он, обращаясь только ко мне, выразил свое неудовольствие приказом по армии от 24 октября. То были горчайшие минуты моей жизни. В чрезвычайно почтительной форме я сказал его величеству, что, к моему великому прискорбию, я, видимо, утратил его доверие, а потому всепокорнейше прошу меня уволить. Мою просьбу его величество удовлетворил.

Возвращался я в одиночестве. С тех пор я с кайзером больше не встречался. Прибыв в здание Генерального штаба, я заявил своим сотрудникам, в том числе и полковнику фон Гефтену, что как это ни печально, но через четырнадцать дней у нас уже не будет монарха. Им всем это было тоже ясно. 9 ноября Германия и Пруссия стали республиками.

Генерал-фельдмаршал фон Гинденбург зашел на минутку в мой кабинет. Я показал ему мое прошение об отставке, которое он отклонил три часа тому назад. Затем мы расстались.

Я немедленно сложил с себя все полномочия, прошение об отставке, составленное мною утром, я отослал по адресу, хотя теперь я бы сформулировал его иначе.

Вечером 26 октября я выехал в Спа, чтобы попрощаться со своими соратниками, с которыми долгие годы делил горе и радость, и привести в порядок личные дела.

В полдень 27 октября я уже был в ставке главного командования, а во второй половине дня сказал всем адью. На сердце было тяжело. Меня мучило сознание, что я покидаю армию в самый трудный для нее момент. Но я не мог поступить по-другому, к этому обязывала меня моя честь германского офицера и долг перед моим Верховным главнокомандующим.

В течение всей своей солдатской жизни я неизменно руководствовался заповедью долга. Все мои мысли и поступки были пронизаны любовью к отчизне, к армии и к наследственной династии. Ею я жил, в том числе и последние четыре года. Я стремился сломить желание врага нас уничтожить и уберечь Германию от вражеских атак в будущем.

27 октября полным сил и энергии я оказался в конце своей военной карьеры, открывшей мне огромное поле творческой деятельности, но и возложившей на меня огромную ответственность, какая выпадает на долю немногих людей.

Вечером я покинул Спа. В Аахене я посетил мою первую штаб-квартиру в этой войне. Я вспоминал Льеж, где я, не жалея сил, выполнял свой долг, как и все последующие годы в этой затянувшейся войне. И вот я возвращался домой.

С конца октября события развивались в бешеном темпе.

На Западе германские войска под давлением противника со стороны Вердена отошли 4 ноября на позицию Антверпен – Маас. Фронт в Эльзас-Лотарингии, сохраняя порядок, ожидал нападения противника.

В сражении в верхней Италии 24 октября – 4 ноября австро-венгерская армия оказала стойкое сопротивление. Правда, вскоре, после того как безголовое правительство в Вене заявило о ликвидации двуединой монархии, армия распалась.

Вражеские войска нанесли удар в направлении Инсбрука. ОКХ провело обширные мероприятия по обеспечению безопасности южных границ Баварии. От угрозы со стороны Балкан защищал оборонительный вал, расположенный вдоль Дуная. Мы остались в одиночестве в окружении враждебного мира.

В начале ноября разразилась подготавливавшаяся независимыми социал-демократами революция, сначала на военно-морском флоте. Правительство принца Макса не нашло в себе силы задушить в зародыше поначалу лишь отдельные мятежи русского образца. Оно выпустило из рук бразды правления и пустило события на самотек.

9 ноября в 12.00 принц Макс самовольно объявил об отречении кайзера от престола. Правительство спустило в войска приказ, практически запрещавший применение оружия, и затем само исчезло с политической сцены.

Кайзер был поставлен перед свершившимся фактом. По совету ставки главного командования в Спа он отбыл в Голландию. Кронпринц последовал за ним, после того как Берлин отклонил выраженное им желание продолжать служить Германии на любых условиях. Союзные монархи отрешились от нас.

9 ноября Германия, лишенная сильной руки и собственной воли, развалилась как карточный домик. Прекратило существование то, ради чего мы жили и творили, ради чего четыре страшных года проливали кровь. У нас не было больше отечества, которым мы могли бы гордиться. Был уничтожен государственный и общественный порядок. Всякая власть отсутствовала. На германской земле воцарился хаос, большевизм и террор, чуждые немецкой нации не только по названию, но и по своей сути. На моей родине действовали рабочие и солдатские Советы, появление которых готовилось долго, планомерно и тайно. В них заседали люди, которые могли бы помочь Германии закончить войну по-другому, но предпочли прикрыться «броней» или дезертировать.

Большинство резервных воинских частей, где мысль о перевороте нашла благодатную почву, встало на сторону революционеров.

Тыловые подразделения, дислоцированные на занятых восточных и западных территориях, среди которых также проводилась активная подрывная работа, забыв воинскую дисциплину, кинулись, сломя голову и грабя, по домам. Из Румынии и с Дунайского фронта наши части перешли в Венгрию, где и были интернированы.

На боевом Западном фронте тоже были созданы с согласия начальства солдатские Советы. Новые властелины и их гражданские соратники отказались от любого сопротивления и подписали без всякого правооснования документ о капитуляции, сдавшись на милость заклятого врага.

Войска Западного фронта еще смогли в полном порядке пересечь государственную границу и отойти за Рейн, чтобы потом под влиянием доморощенных мятежников и торопливой опрометчивой демобилизации утратить всякое чувство долга перед родиной.

Солдаты, храбро воевавшие с врагом, поддавшись воздействию разлагающей атмосферы, предали и армию, и отечество, думая только о собственном благополучии. К ним, забыв обязанности своего сословия и свою историческую миссию, примкнули и некоторые офицеры. Мы были свидетелями эпизодов, в возможность которых ранее ни один военный не поверил бы. Тем выше нужно ценить верность офицеров, унтер-офицеров и солдат, в этих трудных условиях поставивших себя на службу своей отчизне.