Ты следующий - читать онлайн книгу. Автор: Любомир Левчев cтр.№ 72

А разговоры с авторами были захватывающими, как театр переменчивых облаков на небе.

После четырех часов «серьезной работы» мы шли выпить в новые заведения старой богемы. Время коньяка с кусочками сахара и долькой лимона миновало. Сейчас все пили скотч. «Джонни Уокер», или «Блэк энд Уайт», или «Баллантайнс» — все равно. Виски стоил по 16 левов за бутылку, и его было нетрудно себе позволить даже на скромную редакторскую зарплату.

И только один человек не участвовал в наших попойках: Владко Башев, тогда уже заместитель главного редактора газеты «Литфронт». Поскольку после работы Владко никуда с нами не ходил, то он звонил утром и предлагал вместе идти до редакции — подобно ученикам, провожающим друг друга до школы. Он с нескрываемой завистью расспрашивал меня о наших пьянках и приключениях. И смеялся от всего сердца. И оправдывался тем, что это не его. Вот так же мы болтали, когда однажды на площади Гарибальди мимо нас прошла разодетая в пух и прах девушка. Ее мини-юбка была из тех, что заставляют милиционеров пристально вглядываться в… прическу модницы, абсолютно голливудскую. Я развернулся на 180 градусов и воскликнул:

— Смотри-ка, Владо, какие кошечки нынче осенью в цене!

Зам главного редактора состроил мне ужасную гримасу:

— Замолчи! Это же Мила — дочь Тодора Живкова!

— Та самая, что была тогда в черном фартучке? Никогда бы не узнал… Времена, мой друг, меняются, а я не меняюсь вместе с ними…

•

Не вернувшись еще окончательно из Долины роз, я пошел в издательство «Болгарский писатель». Там давно лежала рукопись моей книги «Но прежде чем я состарюсь». Меня встретили более чем прохладно. Петр Пондев, который когда-то, еще в конце 40-х годов, был бит за молодых поэтов, вовсе не собирался повторять собственных ошибок. Однако остановить книгу — это тоже риск.

И тут самым неожиданным для меня образом в дело вмешался Борис Ангелушев. Он был кем-то вроде почетного литконсультанта издательства. Вероятнее всего, в «Болгарском писателе» хотели, чтобы Ангелушев наложил вето на вызывающую обложку, созданную Здравко Мавродиевым: это позволило бы под благовидным предлогом отложить издание моей книги на неопределенный срок. Если дело обстояло именно так, то в редакции совершенно не знали бая Бориса.

А мы были с ним знакомы по работе в «Литературен фронт». Он появлялся у нас в редакции два раза в неделю. Скромно садился в маленьком зале заседаний. Ни к кому не заходил, но все (включая главного редактора) спешили с ним встретиться. Бай Борис получал чашку кофе, рюмочку коньяку и большую кипу рукописей. Рукописи он читал внимательнее редакторов. Иллюстрировал то, что ему приглянется, и делал из газеты произведение искусства. А к оригиналам своих иллюстраций относился с удивительным пренебрежением: попросту выбрасывал их в мусорную корзину. Когда я об этом узнал, то втайне от бая Бориса стал ходить и извлекать их оттуда… если меня не опережал кто-нибудь еще. Однажды бай Борис увидел мои маневры и поднял скандал:

— Я их выкидываю, чтобы уничтожить, это не игра!

— Только, умоляю, хотя бы не рви их!

— Я подарю тебе на память хорошие рисунки. Но в моей корзине для бумаг рыться запрещаю…

И вот сейчас (как некогда Тодор Боров) бай Борис без лишнего шума объявил, что если завернут мой сборник стихов, то он уволится из издательства «Болгарский писатель».

Так благодаря ему сборник «Но прежде чем я состарюсь» увидел белый свет еще до конца года. Он, конечно же, был сильно сокращен. Из него даже убрали стихотворение, которое дало название всей книге. (Я опубликовал его в следующей своей антологии.) Был вырезан и «шизофренический» конец «Интеллигентской поэмы». (Спустя годы я восстановил его.) Но все же были оставлены, как мне кажется, достаточно важные строки.

•

Я получил приглашение из американского посольства. Тогда в ходу была шутка насчет «американской миссии». В те далекие времена простыни чаще всего шили из ткани «американа», известной также как простой ситец. Поэтому нередко можно было услышать: «Пойдем со мной, детка, приглашаю тебя в американское посольство». Но тогда мне было не до шуток. Больше всего я опасался, что меня снова втянут в нехорошую историю. Меня же уже обвиняли в том, что я «агент империализма»! Я посоветовался с одним другом на предмет того, как поступить. Друг испугался: «Давай так: я ничего не знаю и мы с тобой не встречались».

Вечером я все же пошел на Орлов мост, потому что в приглашении был указан адрес какой-то дипломатической квартиры. Нашел подъезд. И принялся нервно описывать возле него круги. Но тут вдалеке показалась фигура Данчо Радичкова. Я вздохнул с облегчением! Оказалось, что нас пригласили на встречу с американским писателем Джоном Апдайком. Я читал его «Кентавра» на русском. Джон был почти моим ровесником. Ростом тоже почти с меня. Его длинный нос, как солнечные часы, бросал тень на улыбку Одиссея. Он возвращался из большого и по тем временам необыкновенного путешествия: его маршрут включал СССР и несколько других социалистических стран. О его пребывании в Болгарии я даже не подозревал. И только позже, прочитав его трилогию о Беке, я узнал, как его встретили в нашем Союзе писателей. Как еще в дверях он ощутил запах солянки. (А он и правда все время просачивался из тогдашней писательской столовой.) Как в зале первого этажа открылась дверь и появилась красивая женщина — Блага Димитрова. «Болгарская поэтесса» — так называлась целая глава о Болгарии. Мы были существами из разных галактик. Мы не дышали одним и тем же воздухом. Нам было суждено смотреть друг на друга издали и никогда не соприкасаться по-настоящему. Это было страшной метафорой того мира, в котором мы жили…

И когда Джон подошел чокнуться со мной, я не смог скрыть своего наивного удивления — кто же нас свел?! Он загадочно улыбался — на его пути были знаки… Смотри-ка, значит, его путь лежал в мою сторону!

(Должно было пройти 13 лет, чтобы мы с Джоном Апдайком снова встретились. На этот раз — в его доме, в Джорджтауне, рядом с Бостоном. Мы обнялись, как старые друзья. Но злая магия все еще разделяла нас.)

•

После того как больше года мое имя было табу, вдруг снова вышла положительная статья о моих стихах. Это было что-то вроде подарка к новому, 1965 году. Молодая и красивая Юлия Кристева опубликовала в январском номере газеты «Пульс» статью «Возмужание мыслящего героя». (Сама мыслящая героиня вскоре уехала во Францию, поселилась в доме Арагона, вышла замуж за главного редактора журнала Tel quel Филиппа Соллерса и прослыла одной из самых видных структуралисток.)

А Начо Культура пригласил меня на поэтические чтения в старый Пловдив. Назначены они были на 27 апреля. После чтений вместе с Каменом Калчевым, Марией Столаровой, Колю Русевым и Люли мы были званы на шутливый дружеский ужин в Этнографический музей. Ужин среди древних плугов, ушатов, кувшинов и прочих старинных экспонатов. Златю Бояджиев подарил мне великолепную картину. Оказалось, что мы празднуем мой 30-й день рождения. (Всего-то! А я уже в музее. Правда, этнографическом…)