Адмирал Колчак. Жизнь, подвиг, память - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Кручинин cтр.№ 80

«Предметом занятий указанного Совещания должно быть выяснение:

А. Финансовых мероприятий, которые дали бы возможность в кратчайший срок устранить тяжелое финансовое положение, переживаемое страной.

Б. Мероприятий, необходимых ^[83]в деле правильного снабжения армии.

В. Мероприятий, необходимых по восстановлению производительных сил и товарообмена в стране».

Через несколько месяцев и состав, и полномочия Государственного Экономического Совещания были расширены. Согласно утвержденному Колчаком и Советом министров 2 мая «Положению», теперь оно должно было состоять из: «а) Министров: Военного, Морского, Торговли и Промышленности, Финансов, Снабжения и Продовольствия, Путей Сообщения, Труда, Земледелия, Внутренних Дел, Иностранных Дел и Государственного Контроля; б) Начальника Штаба Верховного Главнокомандующего; в) пяти лиц, избираемых Всероссийским Советом Съездов Торговли и Промышленности; г) пяти лиц, избираемых Советом Всесибирских Кооперативных Съездов, в том числе не менее трех от центральных кооперативных объединений; д) двух представителей Центрального Союза профессиональных организаций, в том числе одного от железно-дорожных служащих; е) не свыше двадцати представителей земских и городских организаций из числа кандидатов, представляемых в порядке, указанном в статье 5 настоящего Положения ^[84]; ж) двух представителей Совета частных Банков; з) представителя Московского Народного Банка; и) двух представителей от Сельско-Хозяйственного Общества; к) двух представителей от Общества Сибирских Инженеров – по одному от Томского и Иркутского его Отделений; л) представителя Центрального Военно-Промышленного Комитета; м) четырех представителей Самоуправлений Казачьих Войск [ – ] по одному от Оренбургского, Уральского, Сибирского и Забайкальского и н) представителей науки и других лиц, назначаемых Верховным Правителем по представлению Председателя Экономического Совещания». Совещание должно было:

«а) делать Правительству представления о необходимых предприятиях в области финансовой, торгово-промышленной, сельского хозяйства, труда, транспорта и по всем другим вопросам, касающимся экономической жизни страны; б) обсуждать вопросы снабжения и продовольствия армии; в) рассматривать роспись государственных доходов и расходов (государственный бюджет); г) обсуждать разработанные подлежащими ведомствами законопроекты общего значения по указанным в пункте “а” сей статьи вопросам».

Теперь в Экономическом Совещании уже различимы черты законосовещательного органа, хотя и с ограниченным кругом проблем государственной жизни, подлежащих его рассмотрению. Не случайно поэтому единодушие сегодняшнего историка, определяющего его как «некоторое подобие представительного органа в колчаковском государстве», и мемуариста – современника событий, по ассоциации вспоминавшего о «парламенте».

Парламентом Экономическое Совещание, конечно, не было. До некоторой степени его устройство напоминает Государственный Совет образца 1906 года; с точки зрения этой аналогии «колчаковское государство» в качестве представительного органа избирало высшую из существовавших до Февраля палат, видимо, как имевшую более деловой характер (деморализующая, а иногда и подрывная деятельность Государственной Думы давно уже не составляла секрета, а ее вожди безнадежно себя скомпрометировали). Другую аналогию допустимо усмотреть с «Земским Собором», созванным генералом Дитерихсом в 1922 году в агонизирующем Белом Приморьи. Согласно «Положению» об этом органе, в его состав входили «Временное Приамурское Правительство и представители от духовенства, от армии и флота, от гражданских ведомств, от несоциалистических организаций, от горожан домовладельцев, от сельского населения, от городских самоуправлений Владивостока, Никольск-Уссурийского и Петропавловска, от Земства, от торгово-промышленного класса, от Православных приходов, от общества ревнителей Православия, от старообрядческого духовенства, от старообрядческой общины, от высших учебных заведений, от областных несоциалистических организаций, от русского населения полосы отчуждения К.В. ж. д. и от поселковых управлений». Нельзя не отметить, что «колчаковское» Совещание по своему составу было менее демократичным, чем «дитерихсовский» Собор. Разумеется, генерал и ставил перед собою иные цели – не формирование представительного «делового учреждения», а попытку найти общий духовный центр, точку опоры для продолжения борьбы; однако распространенное противопоставление «консерватора» Дитерихса «либералу» Колчаку после рассмотренного сравнения вряд ли остается правомочным.

Еще одной немаловажной чертою Экономического Совещания является сглаживание противопоставления исполнительной власти – законосовещательному органу. Будучи включенными в число членов Совещания, главы «ключевых» министерств тем самым оказывались призванными к сотрудничеству с общественностью в лице выборных членов, а последние, даже находясь в оппозиции, должны были видеть в министрах не сановников, приглашенных «извне» для объяснений по какому-либо запросу, а равноправных сотрудников. Осознанно или неосознанно, но такая политика адмирала Колчака в деле строительства высших государственных учреждений знаменовала его курс на единство «правительственного» и «общественного» фронта.

Сопоставление Совещания и Собора сразу же ставит нас перед существенным отличием – широким представительством в последнем религиозных организаций (духовенство было представлено и в Государственном Совете). Строя «деловое учреждение», Колчак вряд ли мог включать в его состав и привлекать к решению вопросов «экономической жизни страны» церковных деятелей, но это не должно становиться основанием для сомнений в личных убеждениях Александра Васильевича (очевидец описывает рабочий кабинет Верховного: «Налево у стены за письменным столом, в больших креслах с резными ручками, изображающими головы сфинксов, сидел адмирал. Налево от его руки на маленьком столике лежало Евангелие и на нем просфора») или в его взглядах на духовную жизнь и самый облик России и русского воинства. Призыв Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего: «Да поможет нам Господь Бог Всемогущий, Которого многие из нас в годы великих испытаний забыли, выполнить свои обязательства и долг перед Родиной и привести труд наш к Ее возрождению, счастью и свободе» (слова нешаблонные и искренние!) – очевидно свидетельствует о его вере, а отправка на фронт «проповеднических отрядов» заставляет вспомнить точку зрения Командующего Черноморским флотом на важность религиозного воспитания на войне.

Не забудем и о принятой при адмирале Колчаке государственной символике. Если традиция исполнения в качестве гимна – духовного песнопения XVIII века «Коль славен наш Господь в Сионе» уже бытовала ранее, то для разработки нового герба (на основе традиционного изображения двуглавого орла) был объявлен специальный конкурс. Согласно его условиям, «вместо снятых ^[85]эмблем царской эпохи (короны, скипетра и державы) герб должен быть украшен эмблемами, характерными для новой возрождающейся государственности». Однако в принятом варианте была сохранена не только держава в лапе орла (скипетр заменили на меч), но даже цепь ордена Андрея Первозванного – на его груди (в чем можно усмотреть не только преемственность традиций, но и молитвенное обращение к Апостолу – покровителю России). О короне же, исчезнувшей с «колчаковского» герба, следует поговорить особо.