Сулла - читать онлайн книгу. Автор: Антон Короленков, Евгений Смыков cтр.№ 100

Итак, войско, совсем недавно убившее прежнего командующего, ради того, чтобы получить нового, угодного ему, с легкостью предало и второго. В чем причина такого непостоянства? Дело, видимо, не в одном подкупе, хотя свою роль он, бесспорно, сыграл. Агитаторы Суллы могли напомнить воинам Фимбрии, что за убийство Валерия Флакка их в Риме ничего хорошего не ждет. А вот если перейти на сторону Суллы, который имеет немало шансов на победу в схватке с марианцами, то с них за содеянное никто не спросит. Кроме того, для фимбрианцев было куда почетнее служить под командованием проконсула, представителя знатной фамилии, ^[1033] явно превосходившего родовитостью «выскочку» Фимбрию. Да и для чего вообще нужно было сражаться с солдатами Суллы? Неизвестно еще, чья возьмет. ^[1034] Наконец сыграло свою роль то, что сулланские агитаторы оказались на высоте задачи и смогли доходчиво объяснить все это воинам Фимбрии, не забывая, очевидно, подкреплять слова звонкой монетой. ^[1035]

Сулла не только превратил Фимбрию в ничто, но и воспользовался его именем, чтобы унять волнения в собственной армии. Дело в том, что воины будущего диктатора были недовольны Дарданским миром — царь смог уйти с награбленными в римских владениях сокровищами домой, не ответив за массовые убийства римлян в 88 году (Плутарх. Сулла. 24.7; Граний Лициниан. 26F). К тому же солдаты были недовольны тем, что им не придется теперь пограбить богатые города Азии, на что они явно рассчитывали. ^[1036] Оправдываясь, Сулла заявил, что Митридат мог объединиться с Фимбрией, а с двумя такими противниками совладать не удалось бы (Плутарх. Сулла. 24.7). Даже симпатизирующие Сулле историки признают это ложью, ^[1037] причем гнусной вдвойне, ибо именно Фимбрия, презрев политическую вражду, предлагал Лукуллу вместе пленить понтийского царя. Чем это кончилось, известно.

Теперь настало время наказать отступников и вознаградить за верность союзников в Азии и Греции. Разумеется, покарать греческие города, поддержавшие Митридата, можно было очень жестоко, но доводить дело до крайности было не в интересах самого Суллы. Конечно, наиболее одиозные персонажи были казнены; но главным наказанием являлся всетаки денежный штраф — предстояла война с марианцами, которая, как было ясно, потребует огромных расходов. Поэтому наказанием, наложенным на провинцию в целом, стала выплата огромной суммы в 20 тысяч талантов (Плутарх. Сулла. 25.4; Лукулл. 4.1; 20.4). Ранее исследователями, склонными подчеркивать беспощадность римской политики, эта цифра принималась как размер только военной контрибуции, ^[1038] и к ней прибавляли еще столько же — денежные выплаты находившимся на постое солдатам за шесть месяцев. ^[1039] Однако это, конечно, преувеличение: войска Суллы явно не находились на зимних квартирах в течение полугода, а кроме того неизвестно точно, какое число воинов получило эту плату. В любом случае постоем были обременены в первую очередь наиболее виновные перед римлянами общины, так что говорить о том, что тяжесть этой повинности легла на провинцию в целом, не приходится. Скорее, эти 20 тысяч талантов включали в себя контрибуцию и налог за пять прошедших лет (соответственно 8 и 12 тысяч талантов). ^[1040] Как справедливо отмечалось, такой размер контрибуции не кажется слишком большим, особенно если учесть, что Митридат требовал 2 тысячи талантов с одних только хиосцев. ^[1041]

Налагая на провинцию эти выплаты, Сулла счел нужным обосновать свои действия перед теми, на кого налагалось наказание. Он приказал, чтобы к нему в Эфес со всех городов явились влиятельные граждане, и произнес перед ними речь, которую передает Аппиан. Конечно, она воспроизводит то, что сказал Сулла, далеко не буквально, но в общем и целом ее содержание следует признать достоверным. В первую очередь, как водится, Сулла напомнил эллинам о тех благодеяниях, которые они получили от римлян, — ведь даже когда они поддержали мятеж Аристоника и боролись с Римом четыре года, они не были наказаны и за 24 года «дошли до высокой степени благосостояния и блеска как в жизни и привычках частного обихода, так и в государственных учреждениях»; однако вследствие такого продолжительного мира и роскоши жизни они вновь обнаглели и поддержали Митридата. Конечно, за это их уже постигла кара — убийства и конфискации, которые произвел в их городах понтийский царь («так что вы сразу можете видеть на себе и сравнивать, чье покровительство вы предпочли бы»), а некоторых покарали и римляне — «но нужно возложить ответственность за все содеянное и на вас всех сообща… Но да не придут никогда на мысль римлянам ни такие нечестивые избиения, ни безумные конфискации или подстрекательства к восстанию рабов, или другие варварские поступки». «Щадя племя и имя эллинов и их славу в Азии, ради столь дорогого для римлян своего доброго имени», Сулла предписал немедленно внести налоги за пять лет и уплатить военные расходы, которые уже произведены и которые еще будут. Распределить эти новые подати по городам Сулла брался лично, а на тех, кто их не внесет, обещал наложить наказание как на врагов (Аппиан. Митридатика. 62).

Эта речь была выдержана во вполне традиционном для римских политиков духе. Примерно в таком же духе будет говорить через сорок лет триумвир Марк Антоний, тоже объявляя эллинам Азии о наложенных на них денежных взысканиях. Всякий раз, когда вставал вопрос о деньгах, эллины оказывались в чемнибудь виноваты, и только милостью римлян объяснялось то, что они не были «наказаны по заслугам». При этом аппетиты все росли, и со временем сумма, взысканная Суллой, действительно стала казаться скромной. ^[1042]