Борис Годунов. Трагедия о добром царе - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Козляков cтр.№ 71

Два первых года царствования Бориса Годунова оказались лучшим временем его правления. Обстоятельства благоприятствовали ему, страна успокоилась и признала нового царя. Не возникло сложностей и с признанием его царского титула прежними союзниками, для извещения которых были отправлены специальные посольства. В мае 1600 года в наказе послу Григорию Микулину, отбывавшему в Англию, весь процесс передачи власти Годунову от умершего царя Федора Ивановича был описан во вполне устоявшихся формулах. Все происходило «по Божией воле и по его царскому приказу и по благословению сестры нашие, великие государыни благоверные и христолюбивые царицы великой княгини иноки Александры Федоровны всеа Русии, и по челобитью и по прошенью святейшаго Иова, патриарха Московскаго и всеа Русии, и митрополитов, и архиепископов, и епископов, и всего освященного вселенского собора; также царей и царевичей и многих государских детей розных государств, которые ныне под нашею царскою высокою рукою нам служат; и бояр наших и околничих, и князей, и воевод, и дворян, и приказных людей и детей боярских, и всяких служилых людей всех государств Росийского царствия; и гостей и всего народа крестьянского». Здесь перечислены все, кто согласился и принял Бориса Годунова как своего царя: вдова царя Федора Ивановича, патриарх с «вселенским» собором, «царевичи», участвовавшие в Серпуховском походе, члены Боярской думы, все служилые «чины», приказные судьи, гости и весь народ. Именно поэтому царь Борис Федорович «по древнему обычаю» учинился «самодержцом и венчался царским венцом и диадимою» и принял «скифетро Росийского царствия» ^[551].

Как именно управлять страной после многих лет фактического правления, не представляло для Бориса Годунова никакого секрета. Просто теперь, став царем, он действовал решительнее, без всякой оглядки на тех, кто мог не соглашаться с его решениями. И он сделал так, чтобы никто не остался без его благодеяний. Кроме упоминавшегося расширения состава Боярской думы, увеличения жалованья служилым людям, были приняты и другие меры. Для патриарха и всего духовного чина, сыгравшего особую роль в избрании Бориса Годунова на царство, настало время подтверждения прежних льгот и получения новых. Царь Борис Федорович отменил ограничительные постановления о «тарханах», принятые на соборах последних лет царствования Грозного царя. Множество иммунитетных грамот, «подписанных» на имя царя Бориса, долгое время сохранялось в архивах епархий и монастырей ^[552].

1 апреля 1599 года царь Борис Годунов издал указ, «как ему, государю, своего дела и земскова беречи от крымские украины». Он решительно изменил порядок назначения на службу в полки, ежегодно весной выдвигавшиеся по линии городов на юго-западе и юго-востоке государства для защиты столицы от возможных набегов крымского царя. Царь отказался от прежнего порядка организации полков, с помощью которого он одержал свои «серпуховские» победы. Отныне распределение полков «берегового» разряда в Серпухове, Алексине, Калуге, Коломне и Кашире уходило в прошлое («а на берегу вперед розряду не быть»). Новый царь почувствовал себя в силах отодвинуть передовую линию дальше от Москвы. Со времени указа 1599 года центром сбора нового Украинного разряда стала Тула, где располагался Большой полк. Передовой полк назначался в Дедилов, а сторожевой — в Крапивну. Главное преимущество такой системы состояло в том, что центром сбора войск становился город, имевший — в числе немногих — каменные укрепления. Кроме того, тульские оружейные мастера получили неиссякаемый рынок сбыта за счет заказчиков, каждое лето тысячами съезжавшихся на службу в полки поместной конницы. Позднее распределение полков Украинного разряда было подкорректировано. Появилось его разделение на «Большой разряд» и собственно «украинный разряд». По-прежнему Большому полку велено было быть на Туле, полк «правой руки» стоял в Крапивне, полк «левой руки» — в Веневе, передовой полк остался в Дедилове, а сторожевой поставили в Епифани. Большой, передовой и сторожевой полки «украинного разряда» перемещались еще дальше на линию Мценск — Новосиль — Орел ^[553].

В 1600 году началось «посадское строенье» в Московском государстве. Многие жители городов и купцы, торговавшие в городах различными товарами, страдали от конкуренции со стороны живших на посадах крестьян привилегированных землевладельцев и монастырей. Царь Борис стремился упорядочить уплату налогов, переводя таких «беломестцев» на посаде в «черные», то есть тягловые, сотни. Именно со времени его царствования стало понятно, кого считать горожанами и каковы «признаки городского сословия» ^[554]. Такими признаками стали «посадская старина», длительное проживание на посаде или родство с городскими жителями, наличие в городе торга и промысла.

Царь Борис Федорович стремился упорядочить статус холопов в Московском государстве, так как многие свободные люди «по старине» служили добровольно в слугах у тех, кто их мог прокормить ^[555]. Все это создавало угрозу для войска, основанного на принципе набора «поспевавших» в службу дворянских недорослей. Какая же выгода такому пятнадцатилетнему сыну боярскому начинать полную опасностей и превратностей воинскую службу, если есть возможность более сытного существования в крупных боярских и княжеских дворах? В последующем такие холопы из уездных детей боярских служили на административных должностях в крупных «боярщинах». Именно с этого времени принимаются специальные административные меры, которые под угрозой наказания вплоть до смертной казни запрещают верстание в дети боярские, то есть служилые люди «по отечеству», детей, братьев, племянников тех, кто не имел права служить в полках поместной конницы: «…и всяких холопей, и стрельцов, и казаков, и крестьянских, и стрелецких, и казацких детей и всяких неслужилых отцов детей одноконечно не верстать» ^[556]. Добровольных же холопов нужно было перевести на положение кабальных, что сильно понижало их статус в обществе.

Словом, политика царя Бориса Годунова в начале его царствования действительно сделала его популярным и привлекла к нему подданных. Даже те, кто потом «прозрел» и стал обвинять царя во всех мыслимых и немыслимых грехах, не могли скрыть того, что в Москву пришла пусть короткая, но все-таки эра благоденствия. «Двоелетнему же времяни прешедшу, — писал келарь Авраамий Палицын в своем «Сказании», — и всеми благинями Росия цветяше. Царь же Борис о всяком благочествии и о исправлении всех нужных царьству вещей зело печашеся, по словеси же своему о бедных и о нищих крепце промышляше и милость к таковым велика от него бываше, злых же людей лют изгубляше, — и таковых ради строений всенародных всем любезен бысть» ^[557]. Об этом же говорил в своей «Повести» князь Иван Михайлович Катырев-Ростовский: «И потом утвердися рука его на всем Московском царстве, и нападе страх и трепет велий на вся люди, и начата ему верно служити от мала даже и до велика» ^[558].