Мой метод. Руководство по воспитанию детей от 3 до 6 лет - читать онлайн книгу. Автор: Мария Монтессори cтр.№ 56

Дойдя до этого момента, мы зашториваем окна и велим детям закрыть глаза руками. Дети продолжают сидеть неподвижно и в темноте.

Затем мы говорим: «А теперь послушайте. Сейчас тихий голос будет называть вас по именам». Я ухожу в комнату, находящуюся за спиной детей, и начинаю вызывать их по очереди, растягивая слоги в их именах, будто зову их в горах. Этот почти таинственный голос, кажется, проникает в самое сердце и душу ребенка. Услышав свое имя, ребенок поднимает голову, блаженно открывает глаза, аккуратно, стараясь не сдвинуть стул, встает с места и на цыпочках, еле слышно, выходит из комнаты. Однако, как ни старается он ступать бесшумно, его шаги все равно слышны среди общей неподвижности.

Сияя от счастья, он доходит до двери и бросается в комнату, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Некоторые дети прижимаются лицом к моему платью, а другие, обернувшись, стоят и наблюдают за своими товарищами, неподвижными как статуи. Тот, кого я вызвала первым, чувствует себя польщенным, будто ему выдали приз. Детям прекрасно известно, что я позову всех, «начиная с того, кто вел себя тише всех в классе», и каждый стремится заслужить честь быть позванным одним из первых. Однажды я увидела, как трехлетняя воспитанница пытается удержаться от того, чтобы не чихнуть, и ей это удалось! Она задержала дыхание и одержала маленькую победу над самой собой. Поистине невероятное усилие!

Подобная игра приносит детям несказанное удовольствие. Это видно по их сосредоточенным лицам и терпеливой неподвижности. Вначале, когда я еще не была так хорошо знакома с душой ребенка, я думала, что нужно, наверное, показывать детям конфеты и маленькие игрушки, обещая отдать их тем, кого я позову. Мне казалось, что убедить детей сделать нужное усилие возможно, лишь посулив им какую-нибудь награду. Но вскоре я убедилась, что в этом нет необходимости.

Сделав необходимое усилие по достижению тишины, дети начинают ценить это новое состояние. Сама тишина доставляет им удовольствие. В этот момент они становятся подобны кораблям в тихой гавани, счастливыми оттого, что могут переживать нечто новое, одержав победу над самим собой. В этом и заключается их награда. Они забывают об обещанных конфетах и уже не спешат забрать игрушки, которые, как мне казалось, будут служить для них стимулом. В результате я отказалась от этих бесполезных уловок и с удивлением обнаружила, что игра проходит все более и более эффективно. В конце концов, даже самые маленькие наши воспитанники трех лет от роду оставались сидеть неподвижно в полной тишине в течение всего времени, необходимого для того, чтобы вызвать из комнаты целый класс, в котором ни много ни мало сорок учеников!

Именно тогда я осознала, что душа ребенка получает собственную награду, в виде особого духовного наслаждения. После подобных упражнений мне показалось, что дети стали ко мне ближе. И уж конечно, они стали более послушными, кроткими и нежными. В ходе этого упражнения мы и в самом деле как будто отрешались от остального мира и находились несколько минут в состоянии теснейшего общения в полной тишине: я подзывала их, а они внимали моему голосу, направленному лично каждому из них, получая награду за проявленное терпение.

Мне хотелось бы описать один урок, который оказался необычайно эффективным в том смысле, что благодаря ему дети осознали, какой полной тишины можно достичь. Однажды перед тем, как войти в один из наших домов ребенка, я встретила во дворе женщину с четырехмесячным младенцем на руках. Ребенок был туго замотан в пеленки, как это еще принято среди жителей Рима (детей, которых туго пеленают, итальянцы называют пупа, то есть кукла). Младенец лежал тихо и казался воплощением спокойствия. Я взяла девочку на руки, и она не подала ни малейших признаков беспокойства. Держа ее на руках, я пошла по направлению к классу. Ко мне навстречу выбежали дети. Как всегда, они норовили обнять меня, цеплялись за мое платье и едва не сбивали меня с ног. Я улыбнулась и показала им «куколку». Они поняли и стали просто прыгать вокруг меня, сияя от удовольствия, но уже не дотрагивались до меня руками, чтобы не потревожить младенца у меня на руках.

Я вошла в класс, окруженная целой кучей детей. Все сели на свои места. Причем я села на большой стул, а не на маленький, как обычно это делаю. Этим я хотела показать, что сижу на торжественном месте. Дети смотрели на малышку со смесью радости и умиления. Следует заметить, что до этого момента никто из нас не произнес ни единого слова. Наконец я сказала: «Я принесла вам маленькую учительницу». Дети в изумлении переглянулись. Послышался негромкий смех. «Да, да. Маленькую учительницу, потому что никто из вас не может вести себя так же тихо, как она». После этих слов дети переменили свое положение за столом и замолкли. «И все же ни один из вас не держит свои руки и ноги так же смирно, как она». Дети тут же поправили свои руки и ноги. Я с улыбкой поглядела на них и сказала: «Да, но все равно вы не сможете держать их так же смирно, как она. Вы чуть-чуть, но все-таки шевелите ими, а она – нет. Никому из вас не удастся вести себя так смирно, как может она». На лицах детей показалось серьезное выражение. Казалось, они осознали превосходство этой маленькой учительницы. Кое-кто улыбался, будто хотел сказать, что она такая спокойная всего лишь из-за пеленок. «Никто из вас не сможет оставаться таким безмолвным, как она», – сказала я, и после этих слов в классе воцарилась полная тишина. «Невозможно лежать тише, чем она. Прислушайтесь к ее дыханию – какое оно легкое. Подойдите к ней тихонько на цыпочках».

Несколько детей поднялись со своих мест и осторожно на цыпочках подошли к малышке. И все это в полной тишине. «Никто из вас не сможет дышать так тихо, как она», – говорю я, отчего дети приходят в замешательство. Они и подумать не могли, что, даже если они спокойно сидят на месте, они все равно издают звуки и что молчание младенца может быть глубже молчания взрослого. Дети почти перестают дышать, а я тем временем говорю им: «Отходите, только очень тихо. Ступайте на цыпочках и старайтесь не шуметь». Я тоже поднялась со стула и прибавила: «И все равно я слышу шум, а вот наша крошка идет вместе со мной, и причем абсолютно беззвучно». Дети улыбнулись: они поняли, что в моих словах кроме правды была и доля шутки. Я подошла к открытому окну и передала малышку матери, которая стояла и все это время наблюдала за нами.

Эта крошка оставила после себя атмосферу легкого очарования, которое пленило моих учеников. И в самом деле, что может быть нежнее спокойного дыхания новорожденного? Есть какое-то неописуемое величие в этой крохотной человеческой жизни, которая в тишине и спокойствии набирает силы для дальнейшей жизни. По сравнению с ней даже описание безмолвного покоя природы в стихотворении Вордсворта теряет свою силу: «Какая тишь! Лишь капель звук с весла упавших!» ^[51] И мои ученики также прониклись поэзией и красотой мирного спокойствия новорожденной человеческой жизни.

Я не стану утверждать, будто мне удалось довести до совершенства метод воспитания чувств у маленьких детей. Вместе с тем я твердо убеждена, что моя работа открывает новые возможности для исследований в области психологии, которые, в свою очередь, обещают принести богатые и ценные результаты.