Деникин - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Ипполитов cтр.№ 125

Не без помощи французов был установлен контроль Добровольческой армии над Крымом. Вот здесь-то впервые с особой силой проявился разгул белого террора, показавшего, что внутри Белого движения есть мощные деструктивные силы. События в Крыму стали предтечей той вакханалии беззакония и насилия, что потопит в крови белый юг России в период единоличной военной диктатуры Деникина.

Спецслужбы доложили главкому: террор носит характер уже какой-то истеричности и «подрывает веру в правоту нашего дела, но и в силу, так как сила всегда действует прямо».

Но Деникин решительных действий по наведению порядка не предпринял. Добровольческий террор в Крыму вызвал возмущение французского интервенционистского командования. Хотя персонально протест был направлен лично против командира офицерского Добровольческого отряда генерал-майор Корвин-Круковского, он подразумевал справедливое возмущение действиями Деникина, потерявшего управление подчиненными войсками.

Вина здесь Антона Ивановича несомненна. В то же время нельзя согласиться с позициями советской историографии о том, что Антанта изначально полностью руководила Добровольческой армией, потому что хотела говорить о старых долгах с теми, под знаменем которых вставала тень прежней России.

Отношения между французским командованием и военно-политическим руководством Добровольческой армии ухудшались день ото дня. Начался диалог слепого с глухим.

Деникин рассылал бесконечные телеграммы в Константинополь Л. Франше д’Эспере, в Бухарест генералу А. Вертело, в Париж маршалу Ф. Фошу, прося усилить военное присутствие на юге России. Однако союзники, заняв в начале января 1919 года линию Херсон — Николаев — Березовка — Раздельная — Тирасполь, дальше не пошли. В своем обращении к маршалу Ф. Фошу Антон Иванович писал:

«Пока над живым телом России идут споры и дебаты союзных дипломатов, рушатся наши надежды. В грозной опасности Дон, пал Оренбург и Урал, накануне анархии Малороссия, а Центральная Россия умирает. Я обращаюсь к вашему солдатскому сердцу. Скажите союзным правительствам, что время разговоров миновало, что мы истекаем кровью, что необходима немедленная реальная помощь, которой мы не видим. Мы не сложим оружия и ни на минуту не сомневаемся в конечной победе, но эта победа может прийти после гибели русской культуры и после того, как волна крови захлестнет не только побежденных, но и победителей».

В искренней горечи этих строк невозможно сомневаться. Но генерал Деникин не хотел понять, что даже его адресат, увенчанный лаврами победителя Германии, не может заставить французских солдат умирать в чужой для них войне.

Постоянные просьбы о помощи порождали у союзнического командования только раздражение в отношении русских, желающих, чтобы их проблемы за них решали другие. Сами же союзники вели себя на занятой ими территории как в стране дикарей, ни в малой мере не считаясь с ущемленным самолюбием хозяев. Результатом этого стали взаимные обиды и не прекращающиеся конфликты.

На намерение деникинской ставки переехать в Севастополь Франше д’Эспере отреагировал грубой телеграммой, в которой говорилось, что генерал Деникин должен находиться при своей армии, а не там, где стоят французские войска, которыми он не командует.

Еще одним поводом для столкновения стала попытка союзнических властей Одессы начать формирование франкорусских бригад (бригад микс) под началом французских офицеров. Предполагалось, что они будут независимы от добровольческого командования, и потому Деникин категорически выступил против подобной инициативы. В ответ французский комендант города запретил добровольцам покидать казармы и пригрозил полным разоружением добровольческих частей.

Отношение с французами сохраняли дружественный характер до тех пор, пока официальным представителем союзников в Одессе оставался консул Э. Энно. Хотя и передавали, что его жена получает взятки за оформление виз, но сам консул являлся искренним русофилом. Благодаря его вмешательству были спасены жизни сотен русских офицеров в Киеве, где после падения режима гетмана воцарился петлюровский террор.

Но в конце декабря 1918 года Энно заменили генералом д’Ансельмом. Он, поселившись в роскошном особняке барона Масса в Обсерваторном переулке, не слишком утруждал себя делами, предпочитая проводить время в обществе знаменитой певицы Изы Кремер. Фактическим хозяином города стал его начальник штаба полковник Фриденберг.

«Про него говорили, что он спекулирует вовсю, торгует казенным шоколадом и другими вещами и, как еврей по происхождению, особенно близок к одесситам-спекулянтам той же национальности».

Под защитой французских штыков «вольный город Одесса» жил так, как будто каждый день был для него последним. Бомонд и просто обыватели погрязли в кутежах, в 110 ресторанах каждый вечер для них открывали двери. Это притом, что в Одессе остро ощущалась продовольственная проблема.

Именно из-за проблем управления Одессой у Деникина стали еще чаще обостряться конфликты с французским командованием. Восторги по поводу прихода союзников сменились если не ненавистью, то плохо скрываемой неприязнью. Отношения с французами откровенно испортились.

Англичане еще воспринимались как партнеры и то потому, что на юге России английские войска не принимали прямого участия в интервенции. Но попытка Англии утвердить свое влияние в Закавказье тоже не могла вызвать теплых чувств у добровольческого командования. На одном из донесений о деятельности англичан в Батуме Антон Иванович наложил резолюцию: «Это оккупация, а не помощь».

Взаимоотношения Деникина с Германией, как я уже говорил, обусловливались тем, что он считал себя в состоянии войны с Четвертным союзом. По крайней мере, де-юре. Его упорство здесь удивляет. Чем сложнее было положение Добровольческой армии, тем жестче становилась позиция генерала по отношению к Германии. Он отвергал любые попытки германского командования установить контакт, даже под предлогом антибольшевистской борьбы. Решительное «Нет!» для генерала Деникина было вопросом чести.

Между тем при всей бескомпромиссности Деникин не стеснялся брать вооружение и боеприпасы у атамана Краснова, прекрасно зная, что источник их поступления — Германия. Не возражал генерал и против того, что кайзеровское оккупационное командование на Украине не препятствовало офицерам уходить на Дон. Это дало повод знаменитому немецкому военачальнику времен Первой мировой войны Э. Людендорфу заявить в 1921 году, что русская Добровольческая армия получила значительную поддержку во время пребывания германской армии на Украине.

Германское командование понимало, что и Краснов, и Деникин представляют антибольшевистские силы. Однако в Крыму германское командование препятствовало тем офицерам, которые желали убыть в Добровольческую армию.

В целом же генерал Деникин вел последовательно антигерманскую линию, о чем красноречиво свидетельствует, например, следующий факт. Как только положение Добровольческой армии несколько улучшилось, ее главком, явно в ущерб военной целесообразности, в декабре 1918 года запретил включать в состав частей немцев-колонистов, но не препятствовал им в самостоятельной борьбе с большевиками и Петлюрой.