Жизнь и смерть Бенито Муссолини - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ильинский cтр.№ 56

— Прожили мы во Франции до 1936 года, затем переехали в Италию, обосновались в Риме. Всю Вторую мировую находились в итальянской столице. Особенно нелегко пришлось, когда в Рим вошли немецко-фашистские войска. Вся наша семья пряталась у друзей, можно сказать, перешла на нелегальное положение. Меня скрывала сестра бабушки — итальянская королева. За мою судьбу боялись еще и потому, что не было забыто, как в 1941 году я отказался от предложения Муссолини занять трон короля Черногории. Дуче преследовал цель оторвать Черногорию от Югославии, от сербов. В Берлине и Риме делали ставку на Михаила Петровича Черногорского, на отца и также на меня.

Не прошло. Ни с кем. Бабушка нашла убежище в Ватикане. Муссолини знал, где мы скрывались, но почему-то распоряжений об аресте не сделал… Мы же старались ему на глаза не попадаться. На всякий случай…

— Когда вступили в Италию союзники, я решил тоже повоевать, — вспоминал князь Николай. — На фронт меня, Романова, не пустили, хотя дали поносить военную форму. Правда, без погон. Союзники использовали мои знания французского, английского, итальянского, немецкого и других языков. Так я пробыл в «арьергарде» несколько лет. По-русски почти не говорил, но поддерживал язык как мог.

В те годы женился на юной графине Свеве делла Гаральдеска из старинного итальянского рода, о котором писал еще Данте Алигьери. Время летело быстро. После демобилизации уехал в деревню, занялся сельским хозяйством. На склоне лет к этому занятию охладел, зато, по-моему, удачно вырастил трех дочерей. Жаль, что не научил их русскому языку. Всегда мечтал о сыне. Его бы, русского, обучил бы обязательно русскому языку… Но, увы…

С детства и по сей день Россия была и остается моей страной. Я всегда повторяю два слова: «Россия и Бог».

* * *

Русская и «советская» эмиграция в Италии немногочисленна — всего около 10 тысяч человек из общего количества 956 тысяч иностранцев, проживающих на Апеннинах. В манерах и одежде, несмотря на то, что на них все, как правило, итальянское, они не ассимилировались. Невероятно, но даже к старости большинство из них одеваются и ходят «по-русски». Таковы наши Алсуфьевы, Ивановы, Шилтяны, Толстые, Шаляпины, Голицыны, Романовы…

Федор Федорович Шаляпин — сын великого певца — всегда носил шляпу и длинное желтое пальто с поднятым воротником, и с таким же шиком, как в Москве в 20-х годах. Как в документальных фильмах о России тех лет…

— Я всегда и во всем русский, — часто повторял Федор Федорович. — Как мой отец…

В сентябре 2000-го — восемь лет, как в Риме ушел из жизни Федор Федорович; известный в США и Западной Европе киноактер и режиссер, человек-история. Я считаю, что был его другом, знал этого уникального человека многие годы.

В настоящее время часто задают вопрос: не способствует ли нынешняя внутренняя обстановка в России отъезду интеллигенции из страны? Параллели и аналогии не всегда обоснованны. Но воспоминания и размышления Ф.Ф. Шаляпина представляются мне интересными, особенно о том периоде, когда в Италии укрепился режим Муссолини, а тяга русских людей к Риму не ослабевала. С этими мыслями я возвращаюсь к моим записям, сделанным в последние дни жизни Ф.Ф. Шаляпина.

…Мне позвонил кинорежиссер Анджело ди Дженти и сообщил: «Умер Федор Федорович Шаляпин». Известный киноактер, снявшийся в более чем 70 фильмах, он работал с Ф. Феллини и другими звездами мирового киноискусства. Сын Федор Ивановича Шаляпина…

…Шок. Звоню по римскому телефону Федора Федоровича. 310542. Не отвечают. Нет и его румынской подруги. Квартира, в районе Ватикана. Заперта дверь. В газетах пока ни строчки. Похоронить Федора Федоровича могли, как иностранца, только на Английском кладбище (юрисдикция английского консульства). Там лежат многие выходцы из России — Карл Брюллов, Орловы, Шилтяны… Смотритель кладбища, называемого в «русских кругах» среди первой эмиграции еще и Российским, сказал, что «могила для Шаляпина» заказана. Кем, на какие деньги? Он не знал. Все необходимые формальности не были сделаны. Значит, здесь не похоронят…

Сбережений у бедного Федора Федоровича почти не было. Квартиру держал более чем скромную по римским понятиям. У подруги последних лет, румынки по национальности, по словам самого Шаляпина, денег отроду не водилось. Русского благотворительного общества в Риме никогда не было и нет. Российский консул в столице Италии Юрий Агаян знал о смерти Ф.Ф. Шаляпина, но кроме трагического факта никаких дополнительных данных сообщить не смог.

…Всего две недели назад я разговаривал с Федором Федоровичем. Шаляпин был бодр, сказал, что чувствует себя хорошо, полон творческих планов, готовится к съемкам нового фильма, мечтал об очередной поездке на Родину, в Россию, с которой «надо быть всегда и везде». Мы сидели с ним в «Кафе де Пари» на улице Венето.

Бедный Федор Федорович… Я бежал на каждую встречу с ним, еще не отдавая себе отчета, что однажды этих встреч, этих прекрасных часов больше не будет…

Я перечитывал дневниковые записи. Все слово в слово. Будто слышу, как говорит Федор Федорович. В сознании его ровный голос: «Я — коренной москвич. Родился 21 сентября 1905 года. По старому стилю. Эту дату сохранил в паспорте. Во многих кинокаталогах указывают, что я появился на свет в 1901 году. Но мне-то известно лучше. В разгар Декабрьского восстания 1905 года меня должны были крестить. Но в водопроводе не оказалось воды. Из Москва-реки привезли бочку. В этой воде меня и крестили…

Мама моя была итальянкой. Балерина из венецианского театра «Фениче». Ее привез в Россию Савва Мамонтов, сыгравший большую положительную роль в истории нашей семьи. У мамы был контракт с французским балетным импресарио. Мамонтов — строитель дороги Ярославль — Архангельск — перекупил контракт. В Москве мама повстречала Федора Ивановича. Брат Игорь умер в возрасте пяти лет. Борис ушел из жизни в середине 80-х. У меня три сестры: Ирина, Лидия, Татьяна. С Таней мы близнецы. Она живет в Риме. (В последние годы тяжело болела, умерла в 1994-м.)

…Официально я одинок. Детей никогда и нигде не было. Путешествовал и повидал немало. Считал, что не вправе иметь детей: когда покидаешь Родину, не чувствуешь основы, твердой почвы под ногами. «Разводить» семью в таких условиях нельзя, нечестно.

Мы уехали из России в 1923) оду. Наш дом был на Новинском бульваре, напротив доходного дома адвоката Плевако. Никогда не думали, что наш дом был деревянным…

Уезжали мы не из политических соображений. Крайне тяжелым было наше материальное положение. Разруха, бандитизм выбивали почву из-под ног. Отец, если выходил с нами на улицу, то шел посередине Садового кольца и среди толпы, чтобы не оказаться ограбленным или избитым у стен московских домов. Помню, как на Смоленском рынке отец купил мне ситник с изюмом…

В Италии обосновались в Милане. Федора Ивановича пригласили в «Ла Скала» на «Смерть за царя». Он вышел и пел по-русски. Зал недоумевал. В «Ла Скала» пели только по-итальянски. Импресарио решился напомнить отцу о традициях Миланского театра.

«Традиции?! — воскликнул Шаляпин. — Я теперь ваша традиция!» Об этом смелом заявлении доложили Муссолини. Тот подумал и сказал: «Это же Шаляпин. Ему можно… Кстати, как у него с жильем?»