Руденко. Генеральный прокурор СССР - читать онлайн книгу. Автор: Александр Звягинцев cтр.№ 48

Оказавшись после смерти Сталина на свободе, Дорон рассказывал своим коллегам из Прокуратуры Союза ССР, что, добиваясь от него показаний, следователи МГБ били пряжкой ремня по голым ягодицам, приговаривая: «Вот тебе процессуальное, а вот тебе материальное право».

В конце 1951 года на очередном докладе дела Абакумова у Сталина Рюмин выразил сомнение в том, что прокуратура сумеет «раскрутить» Абакумова. Сталин с его мотивировкой согласился.

В феврале 1952 года это дело было передано для расследования в МГБ. Арестованного Абакумова сразу же переместили из «Матросской тишины» в Бутырскую, а затем в Лефортовскую тюрьму. Одновременно с этим была арестована еще одна группа ответственных работников МГБ, а заодно с ними и несколько ведущих врачей Кремлевской больницы (Рюмин готовил тогда так называемое «дело врачей»).

Для Абакумова и его «сообщников» наступили самые тяжелые дни. Бывший руководитель Министерства госбезопасности на себе почувствовал, что значит попадать в руки подобных «чекистов», которых он сам и подбирал…

Начались бесконечные и самые изощренные пытки и истязания обвиняемых. На Абакумова надели наручники, поместили в тесный карцер (обычную холодильную камеру), без окон, без притока свежего воздуха, где несколько суток держали на хлебе и воде, включая беспрерывно холодильную установку. Описывая эти зверства в письме на имя Берии и Маленкова, Абакумов просил их «избавить его от Рюмина и его друзей» и передать дело вновь в прокуратуру.

Рюмину не удалось полностью насладиться плодами своей победы над бывшим шефом. В конце 1952 года его отстранили от ведения следствия и вскоре вообще уволили из органов МГБ, а сразу же после смерти Сталина, в марте 1953 года, он был арестован.

Однако и Абакумов не был выпущен из тюрьмы. Его дело все еще расследовалось, хотя и не столь интенсивно. Еще до судебного разбирательства, 15 сентября 1954 года, оно рассматривалось на заседании Президиума ЦК КПСС, где фактически предрешался приговор, утверждалась судебная коллегия.

Бывший председатель Верховного суда А. А. Волин рассказывал мне, что на президиуме он предлагал направить дело для производства дополнительного расследования, так как в нем многое было еще неясно. Однако с ним не согласились.

Генеральный прокурор Руденко выступал за то, чтобы дело слушалось в закрытом судебном заседании (как и дело Берии), но это предложение не прошло.

Суд над Абакумовым начался 14 декабря 1954 года в Доме офицеров Ленинградского военного округа (там же, где судили участников «ленинградского дела»). Обвинение поддерживал Руденко.

Абакумов виновным себя не признал, сказав, что его дело было сфабриковано Берией, Кобуловым и Рюминым.

И тем не менее Абакумов и некоторые его соучастники были приговорены к расстрелу. Приговор, как и в сталинские времена, привели в исполнение незамедлительно. Абакумову даже не дали возможности его обжаловать.

Его главного изобличителя Рюмина Военная коллегия Верховного суда приговорила к расстрелу еще раньше, в июне 1954 года.

Спустя сорок лет Военная коллегия Верховного суда по протесту заместителя Генерального прокурора пересмотрела дело Абакумова и других и переквалифицировала их действия на статью 193,17 п. «б» УК РСФСР – злоупотребление властью и превышение власти при наличии особо отягчающих обстоятельств. И это обвинение вполне соответствовало действительности. Власть эти люди порой использовали действительно во зло.

Кто-то сегодня наверняка воспринимает этот лозунг с иронией или сарказмом. Но тогда, после «сталинщины» с ее беспрецедентным террором, это звучало и воспринималось совсем иначе.

Именно Руденко начал осуществлять мероприятия по восстановлению в своих правах прокурорского надзора после долгих лет диктатуры и произвола. В своих речах, выступлениях тех лет он всегда подчеркивал обязательность советских законов для всех, недопустимость противопоставления законности и целесообразности, неразрывную связь законности с культурностью.

Эти идеи он проводил в жизнь, конечно, в тех пределах, которые допускались политическим руководством страны. Сообразно этим установкам решались кадровые вопросы.

Руденко, как правило, своих заместителей, а также начальников управлений и самостоятельных отделов, считавшихся старшими помощниками Генерального прокурора, подбирал лично. Естественно, приходилось оглядываться и на ЦК партии, в первую очередь на отдел административных органов, откуда ему тоже «поставлялись» руководящие кадры. Но это было для него дело привычное.

При нем в центральном аппарате прокуратуры установилась стабильность в кадровом составе: чехарда, присущая предыдущим годам, исчезла. Люди почувствовали себя увереннее и спокойнее. Своих заместителей он менял не часто и только тогда, когда они уходили либо на пенсию, либо на другую руководящую работу. Достаточно отметить, что почти четверть века его первыми заместителями были только четверо: П. В. Баранов, А. Н. Мишутин, М. П. Маляров и А. М. Рекунков. Все – люди неординарные, прошедшие хорошую прокурорскую выучку на разнообразных должностях, включая самые низшие.

При Руденко начались глобальные перемены в деятельности органов прокуратуры. Ранее безликие и, по существу, бесправные прокуроры стали наиболее активными проводниками так называемой социалистической законности. Слово «закон» стало наконец употребляться в связках с такими понятиями, как «справедливость», «порядочность», «честность». Началось постепенное, пока еще медленное и нерешительное исправление тех преступлений, которые допускались во времена «сталинщины».

Очень часто следователи прокуратуры увлекались тогда расследованием мелких, конъюктурных дел, которые порой возбуждались по самым незначительным поводам. На это их зачастую подталкивали партийные функционеры, проводившие одну «кампанию» за другой. Посмотрим, какие дела расследовались прокуратурой к моменту прихода Руденко.

1952 год. В производстве у следователей прокуратуры тогда находилось около 458 тысяч уголовных дел. В числе 403 тысяч дел, направленных прокурорами в суд, были дела о бандитизме (1158), умышленных убийствах (6831), изнасилованиях (4589), взяточничестве (1903) и других опасных преступлениях.

Но все же превалировали «малозначительные» дела.

В прокуратуре расследовали, например, более 67 тысяч уголовных дел об абортах и так называемых «самоабортах», что составляло почти 17 процентов от всех оконченных дел. За эти преступления были преданы суду более 74 тысяч человек.

Среди расследованных прокуратурой значилось также 1,5 тысячи уголовных дел о преступном обращении с лошадьми, несколько десятков тысяч дел о хулиганстве, нарушениях правил торговли, спекуляции и тому подобных преступлениях, для «раскрытия» которых не требовалось большого умения.

Одной из причин произвола при расследовании преступлений, пусть не главной, являлись низкий уровень следственной работы и квалификации следователей. Поэтому не случайно одним из первых Руденко подписал приказ «О мероприятиях по повышению квалификации следователей органов прокуратуры».