Тайны смерти русских писателей | Виктор Еремин | страница 94 | LoveRead.ec

Императору Николаю I о гибели Лермонтова доложили в начале августа. Реакцию царя описали несколько свидетелей, но лучшим можно считать обобщающий пересказ Петра Ивановича Бартенева (1829–1912), опубликованный в 1911 г. в журнале «Русский архив»: «Государь по окончании литургии, войдя во внутренние покои кушать чай со своими, громко сказал: «Получено известие, что Лермонтов убит на поединке, — собаке — собачья смерть!» Сидевшая за чаем великая княгиня Мария Павловна (Веймарская, «жемчужина семьи»)… вспыхнула и отнеслась к этим словам с горьким укором. Государь внял сестре своей (на десять лет его старше) и, вошедши назад в комнату перед церковью, где еще оставались бывшие у богослужения лица, сказал: «Господа, получено известие, что тот, кто мог заменить нам Пушкина, убит». Слышано от княгини М. В. Воронцовой^[248], бывшей тогда еще замужем за родственником Лермонтова А. Г. Столыпиным^[249]»^[250].

Военный суд начался 27 сентября под председательством подполковника Монаенки. Он сразу согласился со всеми материалами следствия, и 30 сентября был вынесен приговор: всех троих приговорили к лишению чинов и прав состояния. Затем подсудимых освободили, а дело отправили на конфирмацию.

По мере продвижения в высшие инстанции приговор становился все мягче и мягче. Уже знакомый нам генерал-аудитор А. И. Ноинский составил честный объективный доклад по делу. Ознакомившись с ним, Николай I 3 января 1842 г. вынес окончательный приговор: «Майора Мартынова посадить в Киевскую крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию. Титулярного же советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить, первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной тяжелой раны».

Еще до вынесения приговора, в ноябре 1841 г., подсудимые по личному разрешению императора уехали из Пятигорска: Глебов и Васильчиков — в Петербург, Мартынов — в Одессу.

Нельзя не сказать, что стало с бабушкой погибшего поэта — Елизаветой Алексеевной Арсеньевой. Точнее, ярче и справедливее всех о ней после гибели внука написал Кикин, за что уже который год перетирают его косточки благоговеющие перед гениальным поэтом лермонтоведы. Несправедливый в частностях — просто неосведомленный, — Алексей Андреевич несколькими строками вскрыл сокровенную часть души Лермонтова — вопиющие самолюбие и эгоизм его, полнейшее безразличие к чувствам и судьбам самых близких ему людей. Вот текст этого письма, и судите о сказанном в нем сами, по собственной совести.

«2 августа 1841 г. Село Воробьево.

31-го было рождение матери Мартыновой. Нашел ее в большом горе. Сын ее Николай застрелил мерзавца Лермонтова на дуэли. Как мне жаль бедной бабки его. Всю жизнь ему посвятила и испила от него всю чашу горестей до дна. Жалко и Мартынова. Николай давно в отставке и жил там по-пустому. Теперь сидит в остроге. Лермонтов в последнем письме к Мартынову писал сюда, что он кидал вверх гривенник, загадывал, куда ему ехать. Он упал решетом. Сие означало в Пятигорск, и от того там погиб. Пишет: «Хочу ехать к истинному моему другу, который более двадцати наших русских зарезал и теперь смирный!» Довольно этого, чтобы знать, каков был. Он был трус. Хотел и тут отделаться, как с Барантом прежде, сказал, что у него руки не поднимаются, выстрелил вверх, и тогда они с Барантом поцеловались и напились шампанским. Сделал то же и с Мартыновым, но этот, несмотря на то, убил его».

Кто какие бы оправдания ни находил, но в действительности по отношению к бабушке, души в нем не чаявшей, Михаил Юрьевич всю жизнь поступал бессовестно, с полнейшим пренебрежением к старушке: дескать, ничего, как-нибудь перетерпит, а он будет жить без оглядки, как душеньке заблагорассудится. Дуэль, а следовательно, и гибель поэта стали в конечном итоге предательством самого преданного, самого близкого ему человека. Прав Кикин, как бы нынче ни обличали и ни клеймили его.

Некоторое время близкие опасались говорить Елизавете Алексеевне о случившемся, пока она сама обо всем не догадалась. Потому, как писала ее сестра Наталья Алексеевна Столыпина (1786–1851), «никто не ожидал, чтобы она с такой покорностью сие известие приняла, теперь все Богу молится и собирается ехать в свою деревню, на днях из Петербурга выезжает…».

Впоследствии Е. А. Арсеньева добилась разрешения на перезахоронение останков внука. Посланные ею крепостные мужики привезли прах поэта в Тарханы, где 23 апреля 1842 г. по православному обряду похоронили в фамильном склепе рядом с матерью и дедом.

Не могу не привести яркое описание из книги И. Л. Андроникова «Рассказы литературоведа»: «И вот — низкий свод склепа, и впереди — огромный черный металлический ящик на шести могучих дубовых подкладках, отделенный от нас черной оградой. Металлический черный венок висит в белой нише над гробом, и несколько зажженных свечей прилеплено под сводами в разных местах. И этот теплый свет в прохладном подземелье, и наше мерное дыхание среди могильной тишины еще сильнее заставляют чувствовать величие этой минуты.

— В этом свинцовом ящике, — произносит старик, — запаян другой гроб — с телом Михаил Юрича, и все это находится в таком самом виде, как было доставлено сюда с Кавказа, из города Пятигорска, весною 1842 года…

— Когда Лермонтова убили, — продолжает он, помолчав, — бабушка очень убивалася, плакала. Так плакала, что даже ослепла. Не то чтоб совсем ослепла — глаза-то у ней видели, только веки сами не подымалися: приходилось поддерживать пальцем…»^[251]

С Елизаветой Алексеевной случился апоплексический удар, но она после него оправилась. Умерла Арсеньева в 1845 г. и захоронена рядом с внуком.

В литературе, у того же И. Л. Андроникова, можно встретить мнение, что бабушка поэта имела при дворе достаточно серьезные связи и легко могла посодействовать увольнению Михаила Юрьевича из армии. Однако она не спешила с этим, чтобы преподать самолюбивому внуку должный урок. Так что в конечном итоге, как всегда, получилось по Цицерону: «Каждому — свое!»

После вынесения окончательного приговора Мартынов перебрался в Киев, где в течение нескольких лет в монастыре исполнял суровую эпитимию, наложенную на него решением Киевской духовной консистории сроком на 15 лет. Эпитимия предполагала: изнурительные молитвы, продолжительные посты, паломничество и прочее. Одновременно «… Мартынов, убивший на дуэли поэта Лермонтова и посланный в Киев на церковное покаяние, которое, как видно, не было строго, потому что Мартынов участвовал на всех балах и в вечерах и даже через эту несчастную дуэль сделался знаменитостью»^[252].

Тайны смерти русских писателей - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Еремин cтр.№ 94

Онлайн книга - Тайны смерти русских писателей | Автор книги - Виктор Еремин