Ложь без спасения - читать онлайн книгу. Автор: Шарлотта Линк cтр.№ 31

– Здесь его нет.

– Может быть, он в том отеле, в начале улицы? – предположила Лаура. В самом начале дороги, ведущей к «У Надин», перед обширным парком была одна гостиница.

Жоли покачал головой.

– Она закрыта с первого октября. Петер не мог там остановиться. – Он снова стал суетливо тереть руки о фартук. – Послушай, Лаура, я сожалею, но мне надо опять на кухню. Уже начало одиннадцатого, а с двенадцати здесь начнется такая суматоха… Мне нужно еще многое подготовить. Я совсем один и могу только надеяться, что Надин вернется к одиннадцати.

У фрау Симон создалось впечатление, что вопрос о судьбе Петера хозяина кафе совершенно не волнует, и это сильно ее разозлило. Она с Петером были многолетними посетителями и друзьями Анри и Надин, и она посчитала, что Анри мог бы проявить немного больше усердия.

– Может быть, ты можешь еще что-нибудь вспомнить? – спросила Лаура. – Что-нибудь, что бросилось тебе в глаза в Петере. Что-то необычное или особенное?

– Нет, собственно, ничего. – Анри немного помедлил. – Если только…

– Да?

– У него был с собой портфель. Это бросилось мне в глаза. Мне показалось странным, что он потащил с собой портфель. Но с другой стороны… может быть, это вообще ничего не значит. Или там были какие-то бумаги, которые он не хотел оставлять в машине.

– Портфель…

– Лаура, мне действительно нужно…

Фрау Симон холодно посмотрела на собеседника.

– Я посмотрю, где машина, – коротко сказала она, после чего повернулась и оставила Жоли стоять посреди зала с его кричащим разноцветным фартуком и нервозными руками.

Машина была заперта; она выглядела так, будто ее владелец вернется в любую минуту. На сиденье рядом с водительским Лаура увидела папку, а на полу возле сиденья стоял красный термос, который она наполнила ему чаем в то утро, в день отъезда. На заднем сиденье лежала дождевая куртка Петера и две дорожные сумки, а под ними – его спортивная обувь. Снаряжение – вернее, часть снаряжения для запланированных парусных гонок. Которые он и не намеревался устраивать. Которые являлись лишь частью игры в прятки.

«Мне надо еще раз поговорить с Кристофером, – подумала Лаура. – Он ведь должен был удивиться, что Петер не позвонил ему, как обычно, чтобы договориться на осень. Или между ними все же состоялся разговор? Может, Петер объяснил Кристоферу, почему в этом году их традиционная встреча не состоится?»

В воскресенье утром Кристофер Хейманн был слишком болен с похмелья, чтобы о чем-то вспомнить или дать ясный ответ, но позже она попытается поговорить с ним еще раз и, может быть, застанет его в лучшем состоянии. Лаура знала, что он мог иногда выпить немного лишнего, с тех пор как от него ушла жена с детьми, но алкоголиком Хейманн не был. Он лишь пытался время от времени уйти в забытье.

Оставленная на улице машина, которая, вероятно, с субботнего вечера не сдвигалась с места, полностью сбивала Лауру с толку. Если Петер не находился где-то поблизости – а все говорило именно об этом, – он должен был каким-то образом отсюда уехать. На автобусе? Но зачем ему нужно было садиться на автобус, если у него была машина? Да и ходил ли здесь вообще автобус, и если да, то в какое время и куда? Если сама она этого не знала, то и Петер тоже не знал – он практически никогда не пользовался общественным транспортом. А если он взял такси? Но почему, почему, почему?..

Оставалась еще одна возможность, но Лаура боялась рассматривать ее. Могло быть так, что кто-то приехал на другой машине и забрал Петера. А это, опять же, могло указывать на женщину – на ту персону, с которой он провел выходные в Перуже и, вероятно, еще много других выходных в иных местах.

Если дело обстояло так, то «У Надин» было бы местом их встречи. И Петера забрали бы с улицы… чтобы Анри и Надин ничего не заметили. Поэтому его любовница и не заходила в заведение.

Лауре не хотелось развивать эту мысль. Такие предположения причиняли ей слишком большую боль. Должно было быть какое-то иное объяснение.

Сначала она попросит Анри помочь ей открыть машину. Ей надо было заглянуть в багажник, взял ли Петер с собой вещи. Может быть, это поможет ей сделать дальнейшие выводы.

5

Надин провела какое-то время в кафе «Две сестры», принадлежавшем, правда, не двум, а трем сестрам, которые в прошлом были проститутками. У них работала кухарка, которая делала фантастические блинчики, но в это утро Надин пила только кофе. Ее желудок был словно зашнурован.

Когда она наконец встала и расплатилась за кофе, было уже почти половина одиннадцатого – оказалось, что она просидела целый час, уставившись в пространство перед собой. Она обещала Анри вернуться в одиннадцать, и ей следовало бы сейчас подумать о том, чтобы потихоньку двигаться к дому, но от одной только мысли об «У Надин» она почувствовала себя еще несчастнее и подумала, что, наверное, начнет кричать, если встанет там на кухне и начнет нарезать овощи для пиццы или накрывать столы в зале.

«Наш маленький мир», – сказал однажды Анри об их заведении. Это прозвучало с любовью и гордостью, но его жене стало тошно от этого. Ей всегда хотелось в большой мир, по-настоящему большой мир, в котором жили интересные люди и ни один день не походил на другой. Если Анри устраивает этот маленький мир, то пусть и наслаждается им сам. На этом пути она не хотела следовать за ним.

Но как уйти с этой дороги? У Надин не было собственных денег, она ничему не обучилась. Она всегда могла рассчитывать только на мужчин, а мужчины в большинстве случаев оказывались ненадежными.

Надин шла по набережной; ветер постоянно бросал волосы ей в лицо, а она сердито приглаживала их. Наконец залезла в карманы своей куртки, но у нее не оказалось с собой ни резинки, ни заколки. Да и неважно. Теперь ей на глаза вновь набежали слезы, и хорошо, что волосы скрывали их. У нее не было с собой даже носового платка, и она громко шмыгнула носом. Ей хотелось по-настоящему выреветься, сильно, как в воскресное утро в доме ее матери. Но это было исключением, и так легко не повторится. Надин вообще не была склонна к тому, чтобы давать волю своим страданиям. В крайнем случае, ее глаза лишь наполнялись слезами, как сейчас, да и то это были скорее слезы раздражения и гнева. То, что действительно причиняло боль, засело глубоко в ней в виде большого тяжелого комка, неподвижного и не поддающегося разрушению. Она не могла к нему подобраться, и он не выходил наружу – просто сидел там, как жирная старая жаба, и становился все толще, чтобы когда-нибудь заполнить ее всю, целиком. Тогда от нее ничего больше не останется.

Внезапно Надин столкнулась с идущей навстречу женщиной.

– Извините, – промямлила она, погруженная в свои мысли.

– Ты свою собственную мать не узнаёшь, – произнесла Мария Иснар, качая головой. – Я машу тебе уже столько времени, но ты не реагируешь! – Она оглядела свою дочь. – Каждый раз, когда я тебя встречаю, ты выглядишь все хуже. Что с тобой происходит?