Пропаданец - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Шепельский cтр.№ 35

Пожалуй, хватит самовосхвалений, ибо в число моих самых лучших качеств входит безмерная скромность.

(Я – гений, всегда помните об этом!)

В общем, несмотря на свою гениальность, я, конечно, не догадывался, что сегодняшний день принесет встречу и с демонами (демонша была весьма, хм, весьма!), и с морским упырем. А если бы догадался – сиганул бы в воду и уплыл на закат, плюнув на Франнога, Нэйту и все остальное.

От занозы я кое-как избавился, почти вывихнув руки, двигаясь медленно, напялил чужие штаны и рубаху и, согнувшись почти вдвое, выбрался на палубу – тихонько-тихонько, стараясь контролировать каждый шаг.

Жаркий воздух колебался над низким горизонтом огромными волнами. Полыхало солнце. Не ощущалось даже слабого ветерка. Как сказал бы Зарраг: «Заштилели крепко!»

Я взошел на корму и вздрогнул. За «Выстрелом» тянулась дорожка из покойников, которых я выбросил ночью. Зрелище было еще то. Среди трупов мельтешили плавники акул и физитеров, у этих плавник высовывался из воды эдакой загогулиной, похожей на выпуклый завиток ракушки. Иногда физитер (размерами тварь чуть превосходила акул) показывал из воды тупое рыло, украшенное зубастой пастью и выпученными жабьими глазами, хлопал увесистыми плавниками. Здешняя фауна малость отличается от земной, встречается всякая… экзотика, имеющая облик, по обыкновению, скверный. Как в одной экологической нише уживаются акулы и физитеры или, там, лошади и единороги (крайне свирепые и подлые твари) – вы меня не спрашивайте, это вопросы к ученым. Это они до сих пор не могут объяснить, каким образом кентаврам удается оплодотворять девиц человечьего племени (нет, кентавров у нас нет, но где-то же они водятся).

Как и акулы, физитеры отрывали от тел куски и заглатывали; морская вода была в кровавых разводах.

Я отвернулся.

Никакой морской романтики.

Ну да, я вижу, лица у многих из вас вытянулись, побледнели. О черт. Я понимаю, вы надеялись на бескровный квест, а тут реальная жизнь… Девочки, девочки, стойте! Скоро все будет! Что будет? Ну, как минимум, принцесса! О, я вам обещаю… и мальчикам тоже! Она огонь! Она рыжеволосая! Нет, она и близко не Мерида из «Храброй сердцем», она лучше, хотя бы потому, что не мультяшная, а настоящая, из плоти и крови! Э, пацаны! Стоять! Впереди будет секс!

Переступая влипшие в кровяные пятна обрубки такелажа, я начал осматривать «Выстрел», по своему обыкновению печально вздыхая.

Состояние корабля было неважнецким. Румпель разбит, паруса располосованы. Все что можно – отвинчено, покрадено и свистнуто. Корсары вообще подчистили «Выстрел» до тошноты основательно, как нищие, дорвавшиеся до кружки с церковными подношениями. Гик и гафель вроде не пострадали, но какой от них прок без парусов? А из тех обрывков, что валялись на палубе, сшить целый парус мог бы только очень искусный моряк. Окровавленная рвань, которая свисала с бушприта, годилась разве что на тряпки. Пираты карабкались, рубили, надо же… И все ради Олежки; Грануаль после скарификации определенно стала ко мне неравнодушна!

Что касается осадки, то изрядно полегчавший «Выстрел» грозил хлопнуться набок при первом же шторме. Я уже начал жалеть, что выбросил покойников за борт. Без балласта худо будет. Как, впрочем, и без руля – боковая волна легко положит корабль набок.

Вместе с его пассажирами.

– Ахарр!

К концу осмотра по моей спине прополз холодок. Я вспомнил, как вчера хвастал мудрецу, что смогу поставить парус на бушприт. Прежде чем обещать, нужно было осмотреть судно! А лучше, чтобы это сделал Франног! На нем нет проклятия, он бы раскопал целый парус (честно говоря, я сомневался, что старый павиан способен отличить парус от большого носового платка), а так… Искромсанные полотнища, что я отыскал, были впору разве что неграм Зингарии на юбки. Шкаторина вместо пояса, на медные кольца люверсов можно навесить много ярких побрякушек, а прорехи обеспечивают постоянный приток свежего воздуха к чреслам.

Ахарр… Положение отчаянное! На беспарусном, лишенном руля и балласта корабле мы обречены. Во всяком случае, шансы на спасение надо урезать вдвое. Или втрое, если учитывать невезение, на которое я проклят.

Я слазил в трюм и осмотрел дно на предмет течи. Воды было по щиколотки, я слыхал от Заррага, что это считается нормой. Если не грянет шторм, «Выстрел» будет долго держаться на плаву. А, чего рассуждать – если, если. С моей-то порченой удачей!

Весь груз, разумеется, сгинул (интересно, что по этому поводу сказали крысы?). А вот часть рангоута, предназначенного для починки судна, пираты не тронули – запасные гафель и реи, и даже стеньги, видимо, показались им слишком громоздкими. Уцелела и пара запасных весел с длинными бамбуковыми вальками: в безветренную погоду «Выстрел» входил в порт с помощью весел, это куда быстрее, чем плестись на поводу у шлюпки.

У плотника я разжился узким и длинным обломком ржавой пилы, рукояткой молотка и долотом без рукоятки. У матросов отыскал лишь несколько вязаных из канатов гамаков. Пираты позарились даже на скудные пожитки мореходов, было в этой жадности что-то мелочно-подлое. К чему расточаться на пустяки, когда приданое баронской дочери – богатый приз?

Меркхар, Меркхар… Я втихую начинаю тебя ненавидеть.

Грануаль, Грануаль, я все еще хочу тебя… Но, кажется, это желание постепенно трансформируется в жажду твоей смерти.

Выбираясь из трюма, я оскользнулся на крутой лестнице и ушиб коленку.

Так, а теперь за работу. Нужно привязать пилу к молоточной рукояти. Распустить матросские гамаки на канаты. Вытащить койку Заррага и разобрать… Истинный квест: найди яблоко, гайку, пустую пивную бутылку, и собери из них корабль для полета на Марс.

– Уреш!

Через три часа из камбуза вылез Франног. Зевая, он осмотрелся и обнаружил мою милость на шканцах. Рядом со мной валялись разнообразные, большие и малые деревяшки из ценного кедра и груда канатов. Сам я, в подштанниках и накинутой на спину рубахе, сидел, подобрав под себя левую ногу, и сосредоточенно пилил толстую стеньгу импровизированной ножовкой. Лицо, явно красное и сосредоточенное, глаза запавшие и злые, а на голове тюрбан из обрывков паруса, с подверченным по последней селистианской моде язычком.

Подняв взгляд, я показал мудрецу свободную руку и сказал:

– Я порезал ладонь!

– Ох, ох! А больше с тобой ничего не случилось?

– Случилось. Поскольку я на этой посудине единственный, кто сечет в морском деле, я произвел себя в начальники и нарек сей корабль «Титькион обширный». Меня же вы отныне можете звать Несгибаемый Командор. Пока вы рядовой матрос, но посмотрю на вашу расторопность и, быть может, произведу в боцманы. «Титькиону» нужна толковая команда!

– Сынок, у тебя только одно на уме…

– Да где вы видели одно? Вернее, одну? Не-е-ет, Франног, не одна, их много! Всех цветов кожи, с любым оттенком волос, хотя рыжие с маленькой упругой грудью, конечно, рулят!