Путь русского офицера - читать онлайн книгу. Автор: Антон Деникин cтр.№ 86

Все три командира согласились со мной.

Я тут же отдал приказ дивизии: атаковать Луцк с рассветом.

Брусилов потом писал об этом эпизоде так: «Деникин, не отговариваясь никакими трудностями, бросился на Луцк одним махом, взял его, во время боя въехал сам на автомобиле в город и оттуда прислал мне телеграмму, что 4-я стрелковая дивизия взяла Луцк».

Вслед за сим Зайончковский донес о взятии им Луцка. Но на его телеграмме Брусилов сделал шутливую пометку: «…и взял там в плен генерала Деникина».

За первое взятие Луцка ^[112] я был произведен в генерал-лейтенанты. Требование Зайончковского о награждении его Георгиевским крестом не прошло.

Ниже увидим, что я нажил себе жестокого врага…

* * *

За всю Луцкую операцию «Железная» дивизия взяла в плен 158 офицеров и 9773 солдат, т. е. количество, равное ее составу. Но и мы были изрядно потрепаны и через два дня были сменены и по обыкновению выведены в резерв командующего армией.

Соседние 8-й и 30-й корпуса, опрокидывая австрийцев, вышли к Стыри. Генерал Конрад, сильно обеспокоенный разгромом своего левого крыла, обратился за помощью к германскому командованию, и вскоре мы обнаружили к северу от Луцка движение немецкого корпуса в охват нашего правого фланга.

В дальнейшем произошло нечто совершенно несуразное, и я до сих пор не мог установить обстоятельств этого дела по первоисточникам, ибо они находятся в руках у большевиков. Но если верить генералу Брусилову, то он получил от главнокомандующего фронтом приказ: «Бросить Луцк и отвести войска в первоначальное положение» (к Клевани), а корпусу генералу Зайончковского, с приданной ему «Железной» дивизией, «спрятаться в лесах восточнее Колки и, когда немцы втянутся по дороге Колки—Клевань, неожиданно ударить им во фланг, а остальному фронту перейти тогда в наступление»…

Эта «стратегия», больше похожая на детскую игру в прятки, свидетельствовала о весьма слабой военной квалификации как генерала Иванова, так и его нового начальника штаба генерала Саввича.

Линия Стыри и Луцк, доставшиеся нам ценою таких героических усилий, были брошены без давления противника. Вся Луцкая операция, стоившая нам столько крови и таких потерь, пошла прахом…

Корпуса скрыть в лесу, конечно, не удалось, и в результате оба противника, русский корпус и немецкий, развернулись друг против друга в дремучем, заболоченном Полесье, понастроили из поваленных деревьев, перевитых колючей проволокой, укрепления, и оба перешли к обороне.

Под предлогом лесистой местности штаб отнял мою артиллерию, передав ее другой дивизии. Когда я явился к генералу Зайончковскому, он сухо и наставительно прочел мне свою директиву, по которой три моих полка были распределены по его дивизиям, а четвертый взят в корпусный резерв. «Железная» дивизия расформирована, и я оставлен не у дел.

Я не возражал, только внутренне улыбнулся, ибо знал, что такое распоряжение исполнено быть не может. Действительно, получив директиву Зайончковского, Брусилов немедленно приказал ему «вернуть дивизию в распоряжение ее начальника и дать дивизии самостоятельную задачу».

Командир корпуса поставил нас вдоль лесной речки Кармин, и начались наши злоключения.

Зайончковский приказал дивизии атаковать противостоящих германцев. Я попробовал перейти в атаку раз, потом еще раз, понеся потери, был отбит и убедился в невозможности одержать успех по болоту, против уже укрепившихся немцев, не имея артиллерии. Командир корпуса в течение нескольких дней присылал резкие и категорические приказания перейти в атаку, угрожая отрешить меня от командования за неисполнение.

Не находя возможным вести людей на верную гибель и считая операцию явно обреченной, я отмалчивался. Зайончковский пожаловался в штаб армии, последний потребовал прямого соединения со мной телеграфной линией, и генерал Брусилов телеграфировал мне: «Что у вас происходит, объясните?»

Я отвечал, что принял личное участие в последней атаке 14-го полка, и очертил всю обстановку, доложив, что для меня и моих командиров ясно, что дивизию посылают на убой.

Через час генерал Зайончковский получил приказание Брусилова этой же ночью сменить своими частями «Железную» дивизию, которая возвращается в резерв командующего.

Первый и единственный раз я встретил такое жестокое и оскорбительное отношение к дивизии и к себе. Ибо всюду, куда бы ни появлялась наша «пожарная команда», ее встречали с чувством облегчения и признания.

На этом эпизоде кончилась «скитальческая жизнь» «Железной» дивизии по разным корпусам. В составе 8-й армии сформирован был новый 40-й корпус, в который вошла моя дивизия и отличная 2-я стрелковая дивизия во главе с достойным начальником генералом Белозором. Про этот корпус генерал Брусилов выразился так: «По составу своих войск этот корпус был одним из лучших во всей Русской армии».

* * *

Тотчас по сформировании 40-му корпусу пришлось вступить в бой. Между Юго-Западным и Западным фронтами образовался промежуток в 60 км, наблюдаемый только спешенной кавалерией. Правда, это была лесисто-болотистая линия Полесья, которая, однако, вовсе не была непроходимой. Германцы все более подвигались к северу, заняли Чарторийск и все время угрожали охватом правому флангу нашей армии и прорывали связи ее с Западным фронтом. Поэтому генерал Брусилов решил вторично коротким ударом правого крыла (30-й, 40-й и конный корпуса) исправить фронт, выйдя снова на р. Стырь.

Началась Чарторийская операция, которая составляет одну из славнейших страниц истории «Железной» дивизии. «На 4-ю стрелковую дивизию,– писал Брусилов,– возложена была самая тяжелая задача – взять Чарторийск и разбить германскую дивизию».

В ночь на 16 октября дивизия развернулась против Чарторийска и Новоселок, в следующую ночь переправилась через Стырь и в течение двух дней разбила, потопила и пленила австро-германцев на фронте в 18 км. Левая колонна (генерал Станкевич, полковник Марков, капитан Удовиченко ^[113]), направленная мною на запад и юго-запад, опрокидывая врага, шла неудержимо вперед, в то время как правая колонна полковника Бирюкова (16-й стрелковый полк), брошенная на Чарторийск, с огромным подъемом, без выстрела, атаковала город с тыла, одним порывом взяла его, почти уничтожив занимавший его 1-й гренадерский Кронпринца полк, захватив орудия, пулеметы и обозы.

Переправившаяся через Стырь по мостам, наведенным 16-м полком, 2-я стрелковая дивизия также успешно гнала противника правее нас, но дойдя до Лисово, не смогла дальше развить своего наступления ввиду неуспеха соседнего кавалерийского корпуса.