Полонский вытер салфеткой губы и отодвинул тарелку в сторону.
- Верно. Но на этот раз при досмотре у него в машине будет найдено полкило героина.
- С какого хера у него в машине вдруг возьмется полкило наркоты?!
- Вы туда подложите, - с невинным видом произнес Полонский. – Неужели вас, работника милиции, этому учить надо? Помните действия Жеглова и его бессмертную фразу «Вор должен сидеть в тюрьме»?
- Где я героин достану? Да еще полкило!
- Извольте получить, - сказал Полонский и положил на край стола что-то, завернутое в газету. – Здесь ровно полкило…
Ветров безумными глазами посмотрел на сверток.
- Полкило чего?!
- Ну не сахара же… Или вы считаете, что нужно больше, - килограмм, например?
- Да нет, этого хватит…
- Какие у вас еще есть «но»?
- Все так внезапно, а сроки сжатые. Серьезные операции вот так, с кондачка, не делают… Нужно несколько дней, чтобы выбрать наиболее подходящее время и место задержания исходя из распорядка дня объекта…
- Все уже готово, - сказал Полонский. – Мы эту операцию готовили десять месяцев. От вас требуется только четкое исполнение. О месте и времени проведения операции вас оповестят.
И на скатерть, рядом с тарелкой, лег мобильный телефон.
- Это вам, - произнес Станислав. – Когда задание будет выполнено, доложите по номеру, сохраненному в памяти телефона. После чего телефон разобьете, а осколки разбросаете… Вопросы есть?
- Товарищ полковник, а если я откажусь?
Полонский улыбнулся.
- Не ожидал я этого от вас, товарищ Ветров. У нас есть много способов наказать человека, который не выполняет приказы. Например, ничто не мешает военной прокуратуре возбудить против вас уголовное дело по событиям 1984 года. Мы поможем следователям с доказательной базой. А военные преступления, как вам известно, срока давности не имеют…
Станислав бросил на стол несколько купюр и поднялся.
- Я выйду первый… Удачи вас, Виктор Иванович! От успеха этой операции зависит досрочное присвоение вам звания…
Уже будучи на улице, Полонский увидел сквозь стеклянную витрину, как Ветров сунул в карман телефон и со свертком в руках направился к выходу.
«Бедный мальчик», - подумал Станислав.
Глава семидесятая
На пересечении переулка Сестринского и Большой Парковой зазвонил телефон. Полонский поднес к уху трубку:
- Да?
- Стасик, ты еще не передумал по поводу моей… командировки? – спросила Валя.
- А что, не получается?
- Наоборот. Мне сейчас надо заехать домой за паспортом, собрать вещи и дуть в турфирму. Вылет в три часа.
- Вот и дуй. Потом загляни ко мне… за бумажками.
- Хорошо, - сказала Валя ликующим голосом.
Этот разговор напомнил о Жоржике. Если он все утро работал, а не пиво пил, то сейчас должен торчать в приемной…
Отдав Вале документы, Станислав вошел в приемную. Кроме Жоржика, здесь был еще охранник Вася, долговязый парень в камуфляже. «Черт!.. - подумал Станислав. – Совсем о нем забыл…».
- Добрый день, - сказал он Васе. – Подожди минутку, я сейчас – текучку разгребу… - И стоя на пороге кабинета, поманил Жоржика пальцем.
Жоржик вошел в кабинет следом.
- Дверь закрой, - сказал Полонский. – Ну, что скажешь?
- В три часа Брюнет приедет в ресторан «Бибилон» - обедать.
Число «три» показалось знамением. В 15 часов Валя летит в Прагу, а Брюнета именно в это время пробьет на хавчик…
- Это точно?
- Точнее не бывает!
- На карту слишком много поставлено, - сказал Полонский. – Если что не так, меня закопают. И тебя тоже.
- Я понимаю, - негромко ответил Жоржик.
- Значит, так. С двух часов торчи в «Бибилоне». Когда он приедет, позвони по вот этому номеру… - Станислав быстро написал на листке цифры. – Не представляясь и не отвечая на расспросы, лаконично информируй человека о… о нем. А особенно – когда он закончит трапезу и направится к выходу.
- Я понял, - все так же негромко сказал Жоржик. – Что еще?
- Все. Можешь идти.
Жоржик удалился. Полонский потер виски и подумал: «Если что не так, тебя просто закопают. А меня еще пару суток мучить будут…». Затем он с кейсом в руке вышел в приемную.
- Ты на машине? – спросил он. Вася кивнул. – Тогда поехали.
- Куда?
- За город, куда-нибудь подальше с глаз людских…
- Совхоз "Нива" устроит?
Полонский задумался. Он бывал в этом совхозе, примыкающем к Северному жилому массиву. Поля, являющиеся прослойкой между окраиной Ростова и совхозом, тянутся на многие километры. Там хоть из пушки пали...
- Вполне.
***
Справа мелькнул рынок. На одном из торговых павильонов мелькнула вывеска "Ксерокопия".
- Притормози здесь, - сказал Полонский, извлекая из кейса папку. - Я быстро.
Джип остановился. Очереди не было, и Станислав сразу подошел к прилавку.
- Мне надо сделать несколько копий, - сказал он.
Девушка в пуховике нараспашку равнодушно повела плечом. Дескать, надо - пожалуйста. Для чего я сижу в этом курятнике?
Она мельком глянула на титульную сторону первого листа, положила его на рабочую поверхность, опустила крышку и надавила большую белую кнопку. В ксероксе вспыхнул свет, что-то загудело. Лишь на пятом или шестом листе она, наконец-то, обратила внимание на текст и поинтересовалась:
- Вы следователь?
- Адвокат.
Она почему-то обрадовалась.
- Правда?
- А зачем мне врать?
- Ой, как кстати! - воскликнула она, закладывая в машину очередной лист. - Тут такое дело... Моя подруга купила квартиру. Все было чисто, а на третий месяц вдруг заявились родственники бывшего владельца квартиры...
- Стоп! - сказал Полонский. - Ни слова больше. Все квартирные дела очень непростые. Надо бумаги смотреть, проверять и перепроверять. Я вот так с ходу ничего дельного не посоветую. Лучше приходите в контору. Вместе с подружкой и документами. Она в этом районе живет?
- Ага.
- Я как раз в районной юрконсультации и работаю. Приходите. Не пожалеете.
- А как ваша фамилия?
- Райзман.
- Правда?
- А что такое?
- Непохожи.
- Так я взял фамилию жены, - сказал Полонский. - Адвокат не еврей - это профнепригодность.