– Профессор Ханланаз?
Уэйн, шагнувший было в сторону булочек, замер.
– Надо же, это и впрямь вы! – продолжил тот же голос. – Я не верил, что вы действительно придете.
Обладатель голоса был в наряде из клетчатой ткани – таком просторном, хоть бери и цепляй его к шесту точно боевое знамя.
С одной стороны, Уэйн был польщен. Он создал свой облик, основываясь лишь на описании Мараси, так что обдурить кого-то, кто явно видел изображения профессора, являлось достижением.
С другой стороны… проклятье!
Уэйн вручил Мараси тарелочку и одарил строгим взглядом, говорившим: «Не вздумай это съесть». Потом взял вновь прибывшего под руку. Ткань костюма была и впрямь из ряда вон выходящей. Фабрика, на которой ее соткали, наверняка израсходовала всю годовую квоту на полоски.
– А вы у нас кто? – высоким голосом поинтересовался Уэйн.
Он заметил, что крупные мужчины вроде профессора Ханланаза часто обладают более тонкими голосами, чем пристало бы их телосложению. Хорошо, что он в свое время изучил южные говоры. Конечно, Уэйн еще добавил кое-что из университетского говора и расположил все на фундаменте из термолианских звуков «в» – так говорили в далеком поселке, где профессор вырос.
Создать хороший говор – все равно что смешать краски, чтобы получить точно такую, как та, что уже на стене. Чуть промахнешься с оттенком – и получится куда хуже, чем если бы ты выбрал совсем другой цвет.
– Я Рейм Малдор. – Мужчина пожал Уэйну руку. – Ну, вы же знаете мою работу об эффекте Хиггенса?
– Разумеется…
Уэйн выпустил руку Малдора и отступил на шаг. Изобразил, что нервничает в присутствии такого большого количества людей, и собеседник купился охотнее, чем покупают двухгрошовые напитки после окончания Истинного поста. Малдор был совсем не против предоставить предполагаемому отшельнику столько свободного пространства, сколько тот пожелает.
Это позволило Уэйну ускорить время для себя и Мараси.
– О чем, клянусь запястьями Гармонии, говорит этот человек? – прошипел он.
Мараси достала из сумочки книгу, которую купила в ближайшем магазине, пока Уэйн переодевался. Нашла нужную страницу.
– Эффект Хиггенса. Как-то связан с влиянием магнитов на спектральное поле. – Она пролистала несколько страниц. – Вот, попробуй это… – и протараторила Уэйну какую-то околесицу.
Кивнув, тот сбросил скоростной пузырь:
– Эффект Хиггенса – это старая песня! Гораздо больше меня интересует то, каким образом влияние статичного электрического поля производит схожие результаты. О, видели бы вы труд, который мы уже почти завершили!
Рейм побелел лицом:
– Но… но… я собирался сам изучить этот эффект!
– Значит, вы отстали по меньшей мере на три года!
– Вам бы стоило сообщить об этом в нашей переписке!
– И обнародовать свое следующее открытие раньше времени?
Рейм попятился, потом рванулся к лифту. Уэйн еще ни разу не видел, чтобы ученый двигался так быстро. Можно подумать, кто-то в вестибюле раздавал бесплатные лабораторные халаты.
– Боже мой, – проговорила Мараси. – Ты хоть понимаешь, какой хаос может возникнуть в их области?
– Ага, – согласился Уэйн, забирая свою тарелку с едой. – Тем лучше для них. Меньше будут штаны просиживать, размышляя о том о сем.
– Уэйн, они ученые. Это их работа.
– Откуда мне знать, – проговорил Уэйн, запихивая в рот сосиску. – Но, ржавь, если это и впрямь так, многое становится куда понятнее!
Губернатор Иннейт наконец завершил беседу и повернулся к Ваксу и Стерис. Телохранитель Дрим взмахом руки велел им подойти. Вакс ему не нравился, но, судя по тому, что Вакс о нем знал, Дрим был серьезным, верным и надежным. И понимал, что от лорда Ладриана не исходит никакой опасности.
К несчастью, Дрим не знал, кто угрожает на самом деле. Кандра… Это существо могло оказаться кем угодно. Вакс на месте телохранителя не был бы столь доверчивым.
«Хотя… А что, если кандра приняла обличье Дрима? – пожимая губернатору руку, тут же мысленно одернул он себя. – Подумал ли я об этом?»
Вот так Кровопускательница и убила лорда Винстинга. У нее было лицо кого-то из тех, кому люди Винстинга доверяли.
«Заржаветь мне прямо на месте! Все очень, очень усложняется».
– Лорд Ваксиллиум? С вами все в порядке? – поинтересовался Иннейт.
– Простите, милорд. Я на миг отвлекся. Как поживает леди Иннейт?
– У нее легкое недомогание, – объяснил губернатор, целуя руку Стерис. – Она отправилась домой, чтобы прилечь. Я передам, что вы интересовались ее здоровьем. Леди Хармс, этим вечером вы выглядите прелестно.
– А вы джентльмен, как всегда. – Стерис одарила его искренней улыбкой.
Губернатор ей нравился, хотя в политическом плане они являлись оппонентами: Стерис отличалась расчетливой прогрессивностью, поскольку считала, что таковая должна быть свойственна нуворишам, желающим добиться успеха, в то время как Иннейт оставался консерватором. Но подобное Стерис не беспокоило. Ей нравились люди, которые поступали здраво, и она считала, что политическое прошлое Иннейта в полном порядке.
– Надеюсь, леди Аллри вскоре придет в себя.
– Это скорее нервный срыв, чем что-то другое, – признался Иннейт. – Она не очень-то хорошо перенесла случившееся сегодня.
– Вы отлично справляетесь, – заметил Вакс.
– Неудавшийся убийца – из недавно нанятых охранников. К тому же он тронулся умом. Целился он столь небрежно, что, похоже, на самом деле вовсе не собирался меня убивать. – Губернатор усмехнулся. – Хотел бы я, чтобы Выживший всегда подсылал ко мне подобных врагов, да еще и в преддверии выборов.
Вакс натянуто улыбнулся, потом бросил взгляд в сторону. Та женщина, что подходила к ним недавно, – красотка с большими глазами – стояла неподалеку. Кто еще держался подозрительно близко?
«Кровопускательница не приняла бы облик, на который я бы легко обратил внимание, – подумал Вакс. – У Безликих Бессмертных были века, чтобы научиться сливаться с толпой».
– А как вы считаете, лорд Ваксиллиум? – спросил Иннейт. – Каковы были мотивы этого человека?
– Его нападение спровоцировали. С целью отвлечь. Кто-то другой убил вашего брата, и этот кто-то снова попытается убить вас.
Стоявший неподалеку Дрим встрепенулся и уставился на Ваксиллиума.
– Любопытно, – проговорил Иннейт. – Про вас говорят, будто вы кидаетесь на каждую тень, не так ли?
– Каждому законнику случается время от времени взять неверный след.
– Убеждена, милорд, что лорд Ваксиллиум оказывается прав гораздо чаще, чем ошибается, – вмешалась Стернс. – Если он предупреждает об опасности, я бы прислушалась.