Сенека - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Грималь cтр.№ 63

* * *

Относительно двух «Утешений», написанных в ссылке («Утешение к Гельвии» и «Утешение к Полибию»), может сложиться впечатление, что их датировка должна определяться обстоятельствами их создания. Разумеется, временные рамки того и другого не вызывают сомнений: оба сочинения появились на свет после отъезда Сенеки на Корсику (конец 41 года), но до его возвращения в Рим (начало 49 года). Но все-таки этот промежуток занимает восемь лет, и хотелось бы знать, когда именно были написаны «Утешения». Особенно занимает нас вопрос, предшествовало ли создание «Утешения к Гельвии» — смелого по тону, достойного философа-стоика сочинения — обращению к Полибию, или наоборот. Однако при решении этой задачи мы сталкиваемся со многими трудностями.

Как мы уже говорили, «Утешение к Полибию» не могло быть написано позже начала 44 года, когда Клавдий праздновал свой триумф над Британией. Не могло оно появиться и раньше начала января 42 года, потому что в это время Клавдий удостоился титула Отца Отечества. Но и этот интервал слишком велик. Тем не менее запомним, что время создания этого «Утешения» относится к первым двум годам ссылки. Есть ли возможность датировать его точнее?

Описывая обязанности, исполняемые Полибием при дворе, Сенека пишет: «...некогда любовь цезаря и твои труды вознесли тебя в высшее сословие...» Несмотря на отсутствие определенности в значении слова «некогда» (olim), употребленного автором, ясно, что возвышение Полибия не относится к совсем недавним событиям. Призванный ко двору Клавдием и, видимо, получивший от него кольцо всадника, Полибий не мог «вознестись» раньше, чем его покровитель сам пришел к власти, то есть до 41 года, может быть, чуть раньше. Из этого вытекает, что создание «Утешения» не может быть отнесено к началу рассматриваемого периода. Но есть и еще одна зацепка. В заключительной части произведения Сенека жалуется, что с тех пор как живет в ссылке и не слышит вокруг себя латинской речи, начал «покрываться ржавчиной». Но это «извинение» за язык послания, при всей своей условности, не имело бы никакого смысла, если бы жизнь Сенеки в ссылке только начиналась. Поэтому мы склоняемся к тому, чтобы предпочесть более ранней датировке более позднюю.

Третий аргумент основан на том, что Сенека предлагает Полибию поведать о «подвигах цезаря». Конечно, можно не придавать особенного значения этим словам, сочтя их общим местом (одним из излюбленных поэтических приемов эпохи Августа), однако не исключено, что они имеют вполне конкретный смысл, если вспомнить, что на протяжении рассматриваемого периода Клавдий действительно принимал участие в военных подвигах. Дион Кассий рассказывает, что в ходе первых боевых операций в Британии верховный главнокомандующий обратился к императору с просьбой лично возглавить форсирование Тамезиса. По всей видимости, Клавдий прибыл в Британию в самом начале лета и оставался здесь примерно полгода, до начала следующей зимы. Если Сенека имел в виду именно этот «подвиг» принцепса — скорее всего, старательно подготовленный подданными с целью придать Клавдию, известному своей физической немощью и своими странностями, блеск военной славы, тогда «Утешение» должно датироваться последними месяцами 43 года. Действительно, работая над ним, Сенека знал, что Клавдий в Риме, иначе Полибию никак не удалось бы искать утешения в его присутствии. Если наша гипотеза верна, то речь идет о промежутке после осени 43-го, но до наступления первых дней 44 года. Момент для обращения к императору, вернувшемуся после победоносной кампании, увенчанному славой, захватившему вражескую столицу и подчинившему множество племен, выбран Сенекой как нельзя более удачно. О том, что расчеты философа строились не на пустом месте, говорит тот факт, что Клавдий и в самом деле позволил некоторым ссыльным вернуться в Рим ради присутствия на его триумфе. Был ли Сенека в их числе? Неизвестно. Одни специалисты верят, что так оно и было, другие в этом сильно сомневаются, но доказательств нет ни у тех ни у других.

Определив с большей или меньшей вероятностью дату создания «Утешения к Полибию», посмотрим, как обстоит дело с датировкой «Утешения к Гельвии». Верный жанру утешения, Сенека сообщает, что воздерживался от обращения к матери, не желая бередить слишком свежую рану. Означает ли это, что он выжидал столь же долго, как в случае с утешением Марции, и что между его отъездом в ссылку и написанием этого сочинения прошло три года?

Один отрывок из «Утешения» убеждает нас, что это не так. Сенека напоминает матери, что есть закон, предписывающий вдовам оплакивать усопшего мужа в течение десяти месяцев, и говорит, что ему этот срок кажется вполне разумным. Чуть ниже он добавляет, что женщины, если только Гельвия соблаговолит их выслушать, помогут ей быстро прийти в себя, как только истечет время траура. Обе эти фразы показывают, что «Утешение» было написано не позднее чем через 10 месяцев после начала ссылки. Таким образом, мы приходим к середине лета 42 года.

Действительно, представляется весьма вероятным, что между прибытием Сенеки на Корсику и созданием «Утешения к Гельвии» прошло несколько месяцев. Видно, что философ уже успел «устроиться» на новом месте: он начал читать самые разнообразные книги и размышлять над познанием мира. Но подобное «обустройство» не должно было потребовать больше нескольких месяцев, то есть жизнь Сенеки в ссылке только начиналась. Возможно, речь идет о весне 42 года.

С учетом всего вышеизложенного следует с большой долей вероятности признать, что «Утешение к матери Гельвии» появилось на свет раньше «Утешения к Полибию». Того же мнения, впрочем, придерживается подавляющая часть исследователей, хотя большинство из них приходит к этому выводу на основе чисто субъективных впечатлений. Между обоими сочинениями имеется немало различий. Первое служит выражением личных чувств, а в его авторе говорит не только философ, но и сын. Нельзя сказать, что в нем вовсе нет политического подтекста, но он здесь гораздо меньше ощутим. Второе, и мы постарались это показать, прежде всего является политическим шагом, выражающим преемственность с трактатом «О гневе». Его цель — напомнить Клавдию о намерениях, которые он демонстрировал в начале своего правления. В любом случае, хронологический порядок создания обоих «Утешений» не может быть оспорен. Что касается второго произведения, то ошибкой было бы думать, что его писал человек, сломленный ссылкой и готовый на любой компромисс. «Утешение к Полибию» принадлежит перу политика, твердо намеренного придерживаться раз и навсегда избранной линии поведения и использующего благоприятные обстоятельства для достижения своих целей.

* * *

К периоду между зимой 43/44-го и весной 49 года мы не можем отнести ни одного из известных нам произведений Сенеки. Это, конечно, не значит, что прошедшие годы обязательно были годами молчания; вполне вероятно, что Сенека написал какое-то произведение, которое до наших дней просто не дошло. Также возможно, что это время он посвятил сочинению трагедий, однако и это предположение практически лишено материальных свидетельств.

Сохранившиеся сочинения философа вновь возникают в поле нашего зрения начиная с его возвращения в Рим. Мы полагаем, что диалог «О краткости жизни» появился в первой половине 49 года, весьма вероятно, до 24 мая. Несмотря на то, что датировка этого произведения вызвала среди специалистов многочисленные споры — хотя с названной нами датой согласно большинство из них, — мы не думаем, что главный аргумент, на котором она базируется, может быть опровергнут. Сенека, как известно, пересказывает содержание выступления некоего лектора, на котором он недавно присутствовал. Лектор же напомнил слушателям о том, что «Сулла был последним из римлян, кто расширил померий ³²». Вместе с тем мы знаем, что в 49 году Клавдий, в свою очередь, приступил к расширению померия. Из чего нетрудно догадаться, что лекция, о которой говорит Сенека, состоялась раньше, пусть совсем ненамного, но все-таки раньше, чем началось расширение померия. Основное возражение тех, кто не согласен с этим выводом, сводится к следующему. Лектор ни словом не обмолвился о расширении померия, осуществленном, как считается, при Августе, следовательно, он мог обойти молчанием и то, которое затеял Клавдий. Однако есть весьма серьезные основания полагать, что акция, якобы предпринятая Августом, носила исключительно административный характер — в отличие от торжественного религиозного акта, организованного Клавднем. Мало того, при Августе померий так и не изменил своих границ, как не изменил он их и при Цезаре. Диктатор действительно намеревался расширить священную территорию Города (Urbs), но сделать этого не успел. Доказательством вышесказанному служит ссылка на «Закон об империи Веспасиана», который, давая новому принцепсу право на расширение померия, опирается в качестве прецедента на акцию Клавдия и ни словом не упоминает об Августе.