Женщины, которые любили Есенина - читать онлайн книгу. Автор: Борис Грибанов cтр.№ 62

Миклашевская ни разу не навестила Есенина в больнице — не хотела сталкиваться там с Софьей Андреевной Толстой. А потом врач, лечивший Есенина, сказал ей, что к Сергею Александровичу никто не приходил.

А все дело было в том, что, когда Есенин женился на Софье Андреевне Толстой, Галя Бениславская, оскорбленная в своих лучших чувствах, устранилась и уехала из Москвы.

Кавказ издавна волновал воображение Есенина. Ведь с Кавказом были связаны самые славные имена русской поэзии — Грибоедова, Пушкина, Лермонтова. Есенину, который всем своим существом ощущал себя наследником и продолжателем великих русских поэтов, казалось крайне важным и в этом последовать их примеру — поехать на Кавказ.

А тут еще и повод подвернулся — знакомство с Петром Чагиным и приглашение от него приехать в Баку, а оттуда, быть может, совершить и путешествие в Персию. Проехать теми дорогами, по которым стучали колеса кибитки Пушкина, когда он ехал в Арзрум, представить себе то место, где Пушкин на дороге встретил телегу с гробом Грибоедова. От одной этой мысли мороз по коже пробегал. А сколько прекрасных стихотворений родилось здесь! Нет, он должен припасть к камням этого замечательного края, прикоснуться мыслями к этому источнику вдохновения, который питал творчество его великих предшественников.

Чего стоит, например, стихотворение:

Да за такие строчки душу можно дьяволу продать!

Не случайно в первом же стихотворении, написанном на Кавказе, Есенин обращается к теням своих великих поэтических предков:

А далее Есенин естественно и легко перекидывает мостик к своим личным переживаниям и думам, которые повлекли его на Кавказ:

И вот так, без всякой видимой причины, Есенин в начале сентября сорвался из Москвы и уехал в Баку. Кроме всего прочего, этот отъезд был безусловно вызван беспокойством и бездомностью, которые уже начинали тяготить Есенина. И, как прямо заявлял Есенин в процитированном стихотворении, им двигало желание распроститься с богемой.

Баку ошеломил поэта буйством красок, многоязычным клекотом, запахом нефти, «черного золота». Этот запах, казалось, пропитывал здесь все.

Чагин встретил Есенина со всем возможным гостеприимством, вплоть до того, что местная милиция получила указание в случае каких-либо пьяных скандалов препровождать поэта Есенина домой, не возбуждая никакого дела.

Имел место в Баку и один несерьезный инцидент, который тем не менее мог иметь печальные последствия. Друг Есенина Николай Вержбицкий, журналист, работавший на Кавказе, так описывал этот случай:

«В Баку Есенин в гостинице «Новая Европа» встретил своего московского знакомого Ильина ^[8], назначенного военным инспектором в Закавказье.

Сперва их встреча протекала вполне миролюбиво, но вдруг инспектор начал бешено ревновать поэта к своей жене. Дошло до того, что он стал угрожать Есенину револьвером. Этот совершенно неуравновешенный человек легко мог исполнить свою угрозу, что и послужило поводом для первого кратковременного отъезда поэта в Тифлис в конце сентября 1924 года.

В Тифлисе Есенин окунулся в атмосферу самого теплого дружелюбия. Грузинские поэты встретили его с распростертыми объятиями. Он подружился с замечательными поэтами, входившими в группу «Голубые роги» — Тицианом Табидзе, Паоло Яшвили, Георгием Леонидзе. Сначала он жил в гостинице «Ориент», а потом переехал в дом к Вержбицкому на Коджорской улице. Здесь было тихо, спокойно, никто его не беспокоил. Улица круто изгибалась по склону горы. Сверху на нее сбегали узкие тропки, а еще выше вилось и петляло среди скал шоссе, по которому ездили в дачную местность под названием Коджори.

От дома Вержбицкого открывался сказочный вид на город. По утрам Тифлис бывал окутан голубоватой дымкой, а по вечерам являл собой россыпь огней, казался звездным небом, опрокинутым навзничь.

Есенину очень понравился Тифлис, понравился неторопливый, даже ленивый ритм жизни, понравился песенный фон города, понравились застолья в тифлисских духанах с вкусной и острой грузинской кухней, с прекрасными виноградными винами, с высокопарными витиеватыми тостами.

Ему здесь хорошо работалось. Приятным было и внимание, с которым относилась к нему местная партийная печать. Газета «Заря Востока» охотно печатала его стихи и поэмы.

Однако московские литературные новости по-прежнему волновали Есенина. 17 сентября он писал сестре Екатерине: «Узнай, чем кончилось дело Воронского. Будет очень неприятно, если парни из «На посту» съедят его. Это будет означать: бить в барабаны и закрывать лавочку. Ведь это совершенно невозможно писать, следуя заданной линии. Это доведет кого угодно до слез… Вардин очень добр и внимателен ко мне. Он чудесный, простой и чуткий человек. Все, что он делает в литературе, он делает как честный коммунист. Одна беда — он любит коммунизм больше, чем литературу.

Есенин настойчиво добивается возможности поехать в Тегеран, хотя сам пишет Бениславской из Тифлиса: «Зачем черт несет — не знаю».

21 декабря он пишет Анне Берзинь, приглашая ее приехать и провести с ним недельку в Константинополе или Тегеране.

Здесь в наше повествование врывается Анна Берзинь, о которой необходимо рассказать поподробнее.

Анна Абрамовна Берзинь, в ту пору сотрудница Госиздата, была близка к Есенину, много занималась публикацией его стихотворений, изданием его книг.