Роман с куклой - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Тронина cтр.№ 22

– А то, что Директория со своими обязанностями не справлялась, все было на грани развала… И тогда в самой Директории произошел переворот, в результате которого Колчака назначили Верховным правителем России.

– Впечатляющая должность! – усмехнулась Ева.

– Да. Тем более что под контролем Колчака оказалась огромная территория – Сибирь, Урал и Дальний Восток. Это было особое государство, там даже деньги свои были! Колчака признали: на юге – Деникин, а на Северо-Западе – Юденич. И страны Антанты тоже его признали, установили с Верховным правителем дипломатические отношения. Ну, особенности этого государства в государстве, его законы и прочее, а также то, как Колчак пытался расследовать убийство царской семьи, – я тебе объяснять не буду, дело в другом. Тебе, например, известно, что золотой запас России при императоре Николае Втором был крупнейшим в Европе?

– Нет… Но слышать это приятно.

– Не спорю. Так вот, когда началась Гражданская война, половина этого запаса – больше 700 миллионов рублей! – оказалась в руках Колчака. Каким образом? В августе 1918 года белогвардейцы генерала Каппеля отбили золото у большевиков в Казани. На поездах его вывезли в Омск, где была ставка Верховного правителя. Затем, когда в октябре 19-го года Колчак отступает из Омска, сокровища переправляют в Иркутск. Там его снова захватывают большевики, но это уже малая часть того, что было…

– А куда пропало остальное золото?

– Это неизвестно! – торжественно воскликнул Михайловский. – Тайна, покрытая мраком, как сказали бы раньше… Есть очень много версий и легенд, куда пропало это золото, но до сих пор его еще никто не сумел найти.

– Значит, это огромная сумма?

– Очень. Около семнадцати вагонов. Семнадцать вагонов золота!

– Сколько?!

Еве стало не по себе. И вовсе не потому, что она вдруг представила себе гору золота, а потому, что ее будущий муж занимался всем этим.

– Даниил…

– Что, милая?

– Ты хочешь найти пропавшее золото, да?

– Ну, кто этого не хочет… – улыбнулся он. – И, потом, что значит – «найти»? Я кабинетный ученый, лазаю по архивам, купаюсь в книжной пыли, развлекаю публику своими историями… Я дальше Лапутинок никуда не поеду. Все мои умозаключения абстрактны, они основаны на теории.

– То есть?

– В Сибирь – с заступом и металлоискателем – я не поеду. Это не мое дело. Я, как уже тебе известно, кабинетный ученый. Меня даже ученым многие не считают – так, писателишка, беллетрист, не пойми кто…

– Но ты все равно хочешь найти золото?

– Да.

Ева села, закутавшись в плед. Ей было уже не до сна – нечто вроде азарта охватило ее.

– Данька… А если ты все-таки найдешь золото, то что с ним будешь делать? Это ж такие огромные деньжищи… Я понимаю, большую часть придется отдать государству, но…

– Ева, принцесса моя, я могу только указать место – и не больше! – терпеливо повторил он.

– Нет, это понятно… И все-таки – для чего тебе так важно найти золото?

Он помолчал немного, глядя из-за экрана компьютера на Еву своими темными, мрачными глазами, а потом сказал:

– Да уж вовсе не потому, что мечтаю обогатиться. И не потому, что мечтаю о славе.

– Тогда – почему?

– Потому что… Ох, господи, ты задала мне очень правильный вопрос, Ева! Потому что это интересно. Очень интересно. Ведь настоящие рыболовы ловят рыбу вовсе не потому, что мечтают поесть вкусной ухи. Настоящие рыболовы без всякого сожаления готовы выпустить свою добычу обратно в воду, для них главное – сам процесс. Мне интересно мое дело – вот почему я хочу найти золото Колчака. «Белое» золото, как его еще называют, по ассоциации с белогвардейским движением.

…Во второй половине дня, уже ближе к вечеру, Ева гуляла одна по саду. У нее было прекрасное, приподнятое настроение – как и у всякого человека, который лишний раз убедился в том, что поступает правильно.

– Верным путем идете, товарищи… – не без иронии сказала она себе.

У высокой ограды, рядом с яблоней, стояла стремянка. Ева залезла на нее – высоко, как только могла. И, балансируя на верхней ступеньке, заглянула в соседний двор.

Там в рабочем комбинезоне и плотных рукавицах Ива подстригала кусты.

– Ива! – крикнула Ева. – Привет!

От неожиданности Ива выронила тяжелые ножницы, повернулась к Еве бледным, неподвижным лицом – одни глаза только светились.

– Я тебя напугала? Прости! Как дела, Ива?

Ива провела тыльной стороной запястья по лбу и ответила спокойно:

– Ничего, потихоньку… Когда крестик тебе отдать?

– Ай, брось! – засмеялась Ева. – Это же была шутка – сама говорила! Но я к тебе по другому поводу – в следующую субботу у нас с Даниилом свадьба. Все просто, по-семейному, минимум гостей.

– Где?

– Да здесь же… В Москве распишут, а праздновать мы будем тут. Придешь?..

* * *

– Говорят, женское счастье – это найти единственного и прожить с ним всю жизнь… – задумчиво произнесла Шура Лопаткина, глядя, как официант в белой крахмальной рубашке, с подносом в поднятой руке, ловко обходит стол с гостями.

Само свадебное торжество, как договорились Ева с Даниилом, действительно было очень скромным – минимум приглашенных, минимум шума. Были только Толя Прахов с матерью, Шура Лопаткина – свидетельница со стороны невесты, и Николай Ильич Сазонов – свидетель со стороны жениха.

Да-да, тот самый Сазонов, которого знала каждая собака, поскольку Николай Ильич обожал публичные выступления и его лицо то и дело мелькало на телевизионном экране. Депутат Госдумы и председатель не слишком большой, но очень боевой партии – «Либеральная Русь». Взгляды и устремления Сазонова были радикальными и порой – просто скандальными, лозунги – кричащими, а предложения, которые выносились на обсуждение в Думе, – шокирующими. Сазонов вел себя иногда как ярмарочный шут, но тем не менее электорат к нему относился благосклонно, а коллеги по Думе считали, в общем-то, неглупым мужиком и корили только за то, что Николай Ильич гнался за дешевой популярностью.

Сазонов ратовал за введение сухого закона и лишение депутатов привилегий… Но вместе с тем, не афишируя, помогал многим: старикам от его партии развозили бесплатно по домам картошку и прочую бакалею, многодетным матерям выбивалась лишняя жилплощадь, для ветеранов – путевки в санатории и так далее. «Неоднозначная личность», – говорили о нем.

Так вот, Николай Ильич, оказывается, был однокурсником Михайловского по историческому факультету и хорошим приятелем. Он сам выдвинул себя в свидетели на свадьбе.

В данный момент Сазонов владел вниманием гостей.

Ева и Шура, поскольку банкет уже давно перевалил за половину и вполне позволительно было отдохнуть от застолья, сидели на подвесных качелях, среди деревьев.