Черчилль. Биография - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Гилберт cтр.№ 70

Через два месяца Черчилль объявил, что одиночное заключение должно быть сокращено до одного месяца для лиц, впервые совершивших преступление, и промежуточного периода в три месяца для рецидивистов. Когда стали известны новые правила, Голсуорси написал его тетушке Леони: «Меня всегда восхищали его качества – смелость, и способности, и гибкость ума, что весьма редко встречается среди политиков. Теперь я понял, что у него есть сердце, причем очень гуманное. Думаю, он далеко пойдет, и тем дальше, чем лучше сохранит в себе бойцовские качества».

В марте Черчилль провел разделение, доселе не существовавшее, между уголовными и политическими преступниками. Этот шаг сразу же положительно сказался на судьбе многих заключенных суфражисток. «Правила, годные для преступников, осужденных за мошенничество, жестокость или подобные преступления, – разъяснял он в палате общин, – не должны применяться к людям, чьи проступки, хотя и достойные всяческого осуждения, ничем не угрожают личности».

Черчилль пытался организовать библиотеки для заключенных. Комитет, который он назначил для рассмотрения этого вопроса, рекомендовал взять в качестве образца каталог публичной библиотеки. Однако главной целью пересмотра существующей системы было сокращение тюремных сроков, которые Черчилль считал чрезмерными. По этому поводу он вел оживленную переписку с департаментами своего министерства, внимательно изучал конкретные случаи и часто выражал неудовлетворение судьями. Комментируя приговор к десяти годам каторжных работ за содомию, он направил записку своим подчиненным: «Заключенный уже имел два серьезных срока по семь лет каторжных работ – один за кражу лаймового сока, другой за кражу яблок. Не исключено, что он приобрел свои неестественные наклонности именно в тюрьме».

Черчилль полагал, что необходимо установить верхний предел срока наказаний. «Только редкие и особо отягчающие обстоятельства, – писал он, – должны быть основанием для вынесения приговора на срок более десяти лет каторжных работ за преступления, не связанные с угрозой жизни. Например, в тех случаях, когда богатство систематически используется для развращения несовершеннолетних; где жестокость привела к инвалидности или где есть доказательства постоянного участия человека в преступной деятельности, – там предел может быть повышен. Но для отдельных актов жестокости, даже таких, как изнасилование, и для других серьезных преступлений наказание в виде семи лет каторжных работ может, как мне кажется, быть верхним пределом». 3 июля, в ходе подготовки реформы, нацеленной на сокращение количества осужденных, Черчилль писал своим советникам: «Я безусловно не соглашусь нести ответственность за какую-либо систему, которая может быть использована для отягощения Уголовного кодекса». 20 июля он представил проект реформы в палате общин. Одной из его задач была отмена автоматического тюремного заключения за неуплату штрафов. «Хочу, чтобы палата осознала, насколько несправедлива эта статья, – говорил он. – Государство не получает штраф. Человека сажают в тюрьму, возможно, впервые – это для него тяжелое переживание. Ради четырех-пятидневного заключения он подвергается всем тем же формальным процедурам, которые применяются к преступникам, получившим большой срок или каторжные работы. Его фотографируют, берут отпечатки пальцев и т. д. Весь этот мучительный процесс происходит так же, как в случае длительного заключения какого-нибудь злодея».

Черчилль хотел ввести принцип «срок платежа». За год до того, как он стал министром внутренних дел, 95 686 человек отсидели в тюрьме по четыре-пять дней за невозможность уплатить штраф. Только из-за чрезвычайно плотного графика работы парламента эта реформа была отложена и принята лишь в 1914 г. За пять лет действия нового правила количество людей, отбывающих срок за неуплату штрафов, сократилось до пяти тысяч. Большинство тех, кто попадал в тюрьму, были оштрафованы за пьянство. Их количество сократилось с 62 822 человек в 1908–1909 гг. до двух тысяч в 1919 г.

Следующая реформа Черчилля была направлена на сокращение количества молодых арестантов. Каждый год за решеткой оказывалось более пяти тысяч человек в возрасте от шестнадцати до двадцати одного года. Это он собирался изменить. Ни один молодой человек, по его мысли, не должен сидеть в тюрьме, кроме тех, кто неисправим или совершил серьезное преступление. «Тюремное заключение для молодых людей – бесполезное дело, – пояснял Черчилль королю в одном из писем, которые по традиции министр внутренних дел направлял монарху, информируя его о событиях в парламенте. – Необходимо внедрение системы исправительных работ, физического труда, хотя и неприятного, но полезного для здоровья, который можно организовать в любом полицейском участке. Ни один молодой человек не должен направляться в тюрьму просто ради наказания. Каждый приговор должен выноситься с целью помочь ему вернуться к нормальной жизни. Он должен быть скорее дисциплинарным, воспитательным, нежели карательным».

Отстаивая в палате общин сокращение тюремного срока для молодежи, Черчилль обращал внимание парламентариев на то, что это распространяется преимущественно на сыновей представителей рабочего класса. Сыновья представителей высшего общества в дни своей буйной молодости, в Оксфорде или Кембридже, совершают множество правонарушений, которые не влекут за собой и малейшего наказания, в то время как за подобные действия сыновей рабочих сажают в тюрьму. Когда Черчилль стал министром внутренних дел, в английских тюрьмах находилось 12 376 молодых людей в возрасте до 21 года. К 1919 г. их число сократилось до четырех тысяч. Однако план Черчилля по внедрению исправительных работ, который поддержали и полиция, и лорд – главный судья, не выдержал проверки чиновниками министерства. Принципы, которые он хотел внедрить, осуществятся лишь в 1948 г., когда будет принят билль об уголовном судопроизводстве.

В основе тюремной реформы Черчилля лежало отчетливое понимание сущности наказания с точки зрения заключенного. Выступая в парламенте, он объяснял: «Мы не должны забывать, что даже при улучшении материального обеспечения тюрем, при создании нормального температурного режима, при наличии здорового питания, необходимого для поддержания сил, врачи, священники и посетители приходят и уходят, а осужденный остается – лишенный всего того, что свободный человек называет жизнью. Мы не должны забывать, что все улучшения, которые успокаивают нашу совесть, никак не изменяют его положения».

Затем Черчилль изложил парламенту фундаментальные принципы, которые, по его мнению, должны лежать в основе пенитенциарной системы любой прогрессивной страны: «Отношение общества к преступности и преступникам – один из наиболее безошибочных тестов на цивилизованность страны. Спокойное и непредвзятое признание прав обвиняемых, даже осужденных за преступления против государства, желание и стремление вернуть к активной жизни всех тех, кто заплатил за преступление наказанием, неустанные усилия в поисках целительных и восстановительных процессов и неколебимая вера в то, что в душе каждого человека, если вглядеться, хранится сокровище, – это то, что свидетельствует о запасе духовных сил нации и является знаком и подтверждением ее добродетельности».

Этим летом Черчилль предложил еще несколько изменений, которые были реализованы, пока он находился на посту министра внутренних дел. Одним из новшеств стала организация развлечений в тюрьмах. В каждой тюрьме теперь четыре раза в год стали устраивать лекции или концерты. «Эти несчастные люди, – писал он королю, – должны иметь возможность о чем-то думать, чем-то разрушать монотонность существования». Специальные условия также были созданы для пожилых и слабоумных заключенных.