Любовь гика - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Данн cтр.№ 76

Вопросы: хотелось бы знать показатель смертности (организации не выгодно, чтобы тридцатилетний обретший П. У. Ч. прожил отпущенные ему годы, допустим, еще лет пятьдесят, за ее счет).

Прогнозируемая продолжительность жизни?

Доля Допущенных от всех соискателей?

Рецидивизм, тарифы?

Собрание по организационным вопросам: Арти у себя в кабинете, слушает через интерком, что происходит на конференции в административном прицепе. Иногда вставляет замечания – нажимает кнопку, и в административном прицепе зажигается красная лампочка. Все умолкают и ждут, что он скажет. Арти беззвучно смеется, кривляется, безжалостно передразнивает членов организационного комитета. Я сижу рядом с ним, наблюдаю. Он говорил мне не раз, что для него это все не всерьез.

Идет дискуссия о молочных железах и мужских семенниках. Надо ли включать их в процесс продвижения? (Нужно ли их ампутировать?) Если да, то на каком этапе? Как последний шаг к освобождению или как предварительную подготовку?

Участники собрания приводят доводы «за» и «против», потом Арти принимает решение.

Итоги сегодняшнего собрания: молочные железы и семенники будут включены в процесс продвижения. Порядок их удаления остается на рассмотрение Артуро – его решение будет объявлено позднее.

Дело Допущенного № 264: Логан М., тридцати четырех лет – отдал мизинцы на обеих руках. Биография: Второй сын в семье в меру успешного страхового агента и медицинской сестры. Вырос в Канзасе, в крошечном городке с населением 850 человек. Университет Мидвестерн в Чикаго. Диплом магистра в сфере решения социальных проблем. Шесть лет прослужил социальным работником в отделе обеспечения культурно-бытовых потребностей, без продвижения по службе. Потом три года работал младшим консультантом. Двое детей. Жена (теперь проживает с детьми в Гранд-Рапидсе) подала на развод.

Артурианский администратор Тета Мур говорит, Логан М. был допущен к освобождению в здравом уме, но лишился рассудка в процессе.

Логан М. живет в «Шевроле», арендует инвалидную коляску. Каждый день, ровно в девять утра, появляется на территории цирка с большим пластиковым пакетом, набитым кусками вчерашнего хлеба, подобранными на помойке булочками от гамбургеров, корками от пирогов и т. п. Он подъезжает к трейлеру с кошками и стоит перед ним около часа, наблюдая за тиграми, львами и леопардами. Разбрасывает перед клеткой остатки мучных изделий.

Логан М. утратил способность к речевой коммуникации. Он больше не разговаривает, а только поет – надломленным фальцетом – одну и ту же фразу: «В страну котяток».

РЕШЕНИЕ ПО ДЕЛУ: Артуро говорит, что Логан М. будет отправлен в артурианский пансионат № 2 (лагерь близ Индепенденса, штат Миссури) и не получит разрешения на дальнейшее продвижение, поскольку, как говорит Арутро, «он окончательно сбрендил».

Способность принимать взвешенное решение – необходимое условие продвижения.

Артуро Биневски в беседе с Н. Сандерсоном:

«…если они собираются в группы и избегают общения с посторонними, я здесь ни при чем. Люди, как правило, держатся тех, кто разделяет их взгляды.

Уединение – обычная практика объединения, но я ее не применяю. Предполагается, что мы берем горемыку, пребывающего в отчаянии, отправляем куда-нибудь в захолустье и держим его в изоляции методом кнута и пряника. Как бы я все это осуществил? Я выступаю в бродячем цирке! Мне что, запирать их в поездах, добавляя вагоны по мере роста числа обращенных? Коммуны или резервации дороги в содержании и сложны в управлении. Тут у нас и без того развилась бюрократия почище госслужбы, так что мне геморроя хватает. Я не против того, чтобы быть боссом, но не хотелось бы напрягаться. Это было бы непрактично.

На самом деле, вся эта хрень мне без надобности. Я считаю, чем больше они подвергаются воздействию внешнего мира, тем лучше. Пусть читают газеты, смотрят новости по телевизору. Расскажите им о террористических актах, массовых убийствах, болезнях, разводах, о нечестных политиках и загрязнении окружающей среды, о войне и слухах о войне! А потом попробуйте убедить их, что только глупцы и безумцы присоединяются к моему предприятию. Им достаточно просто включить телевизор. Пусть они смотрят и слушают. Пусть их изводят родные и близкие. Пока станет невмоготу. Я никого не зову. Сама жизнь толкает их ко мне. Происходящее в мире. Вы, репортеры, мои союзники. Истеричные жены, неверные мужья, придирчивые идиоты-родители – мои лучшие друзья.

Да вы сами все знаете. Вы сами послали все к черту, плюнули и ушли. На самом деле, мне не нужны никакие ловушки и ухищрения с промыванием мозгов. Я никого не тяну силой. Эти несчастные горемыки идут ко мне сами. Потому что я даю им то, что нужнее, чем воздух.

Реклама и прозелитизм – это разные вещи, дорогой мой Норвал. Мне всего-то и нужно донести до них информацию, что есть такой я и у меня есть что им предложить – реконструктивную хирургию! И очень недорого!»

Артуро Биневски в беседе с Н. Сандерсоном:

«…Нет. Детей мы не берем. Минимальный возраст – двадцать один год, и я думаю, его надо поднять до двадцати пяти лет. Скоро именно так и будет. Иногда к нам приходят маньяки и приводят с собой детей, девятилетнего сына или четырехлетнюю дочь. Хотят, чтобы их тоже взяли. Категорически нет. Мне такого не нужно.

Думается, у вас есть этому объяснение. Вы столько лет освещали политику. Я вырос в стране, где человек считается невиновным, пока не докажут его вину. Мы защищаем детей, потому что они еще не проявили себя никчемным дерьмом. Конечно, шансы невелики, что из них вырастет нечто стоящее, но иной раз такое случается. Примерно так вы и думаете, я не прав? И, таким образом, приходите к выводу, что я наказываю недостойных.

Но можно взглянуть и с иной точки зрения. Давайте я вам ее изложу. Просто для поддержания разговора. Ребенок не может сделать выбор. Он еще многого не знает и не понимает, что ему нужно. Если он не способен выбрать между клубникой и шоколадом, как ему выбирать между жизнью и необратимым увечьем? Предположим, я подхожу к своему предприятию очень серьезно и искренне верю, что даю людям убежище. Тут все зависит от выбора самого человека. Я хочу, чтобы люди знали, что предлагает им жизнь, и отказались от такой жизни по собственной воле. Мне не нужны девственницы, разве что им уже за шестьдесят. Мне не нужны розовощекие пупсики, которые сегодня в тоске и печали, а завтра с утра хорошенько покакают, и жизнь сразу видится им в новом свете. Мне нужны настоящие неудачники и страдальцы. Те, у кого есть выбор мучений, и они выбирают меня.

Позавчера я подсчитал количество обращенных. За три года – семьсот пятьдесят полностью благословенных. И еще пять тысяч отдавших первые десять пальцев. Значит, есть в этом нечто такое, что их привлекает. Значит, мы им даем что-то, чего им не хватает».

Доктор Филлис трудилась все утро. В последнее время Арти выдавал разрешения на продвижение, как заведенный. Новообращенные распевали песни в больничных трейлерах, где присматривали за теми, кто продвинулся в этот день. Арти загорал на крыше семейного фургона. Я сидела рядом с ним и наблюдала, как цирк готовится принять посетителей. В шатрах поднялись тканевые навесы. Огни в парке развлечений загорелись все разом. Рыжие находились повсюду: запускали машины для изготовления попкорна, надували воздушные шары из баллона с гелием, проверяли аттракционы, чтобы убедиться, что музыка синхронизирована с движением кабинок. Ворота открылись, и первые гости уже прибывали.