Катон кивнул и тихонько толкнул локтем Нарцисса.
— Почему Вителлий? Что это Паллас затеял?
— Вителлий из сторонников Нерона, — прошептал Нарцисс. — Полагаю, что Паллас считает выгодным, чтобы Вителлий завоевал авторитет у изрядной части преторианской гвардии к тому времени, когда будет решаться вопрос о том, кто займет место Клавдия.
Император на мгновение задумался и кивнул.
— Нынче ут… утром Вителлий присутствует?
Катон оглядел зал и увидел, как несколько человек отошли в стороны, пропуская того, кто стоял напротив возвышения. Рослого, хорошо сложенного мужчину с аккуратно уложенными с маслом волосами. Подойдя, он стал рядом с Сенекой и поклонился.
— Чтоб меня, — пробормотал Макрон. — Он в отличной форме, никогда еще его таким не видел.
Катон кивнул. Это было чистой правдой. Им доводилось прежде служить под началом Вителлия, и любовь аристократа к изысканной еде и вину уже тогда сделала его столь же толстым, сколь и продажным. Хуже, чем продажным, как позднее выяснил Катон. Этот человек обладал ненасытными амбициями, и ему было плевать на тех, кого он использовал для достижения своих целей. А теперь, как правильно подметил Макрон, Вителлий хорошо поработал над собой, сбросив вес и натренировав тело. Сейчас он выглядел вполне достойным поста командующего.
Клавдий поглядел на Вителлия, щурясь.
— Сенатор Вителлий, ты принимаешь командование?
Вителлий широко улыбнулся.
— Это большая честь, государь. Как и любая другая возможность служить вам.
— Жополиз проклятый, — пробормотал Макрон, тихо фыркнув.
— Государь, позвольте сказать несколько слов? — продолжал Вителлий. — Дабы эффективно выполнить это поручение, я бы хотел лично выбрать командиров, которые будут служить под моим началом.
— Конечно. В твоем распоряжении восемь когорт моей п… п… преторианской гвардии и любые командиры, которые отправятся с тобой в этот поход. Я уверен, что ты принесешь великую славу мне, Риму и своему роду.
Вителлий изящно поклонился.
— В т… т… твоем распоряжении также две когорты из лагеря в Остии. Как только этот негодяй Искербел будет разбит, они отправятся в Б… Б… Британию.
— Да, государь.
Клавдий поднял дрожащую руку и слегка щелкнул пальцами.
— Британия… это как раз наш следующий в… вопрос. Нарцисс!
Секретарь императора дал знак Катону и Макрону, чтобы они следовали за ним, и вышел вперед, проходя меж собравшихся. Они оказались перед возвышением. Вителлий бросил взгляд в их сторону, и Катон увидел, как сенатор удивленно поднял брови, прежде чем холодно улыбнуться.
— Центурионы Катон и Макрон, давно не виделись. Ты хорошо продвинулся, Катон. Слышал, что ты уже префект.
Катон согласно кивнул.
— А ты такой же, как прежде, командир.
И он отвернулся, вместе с Нарциссом и Макроном кланяясь императору. Клавдий сделал жест в их сторону.
— Это они?
— Да, государь. Позвольте представить вам префекта Квинта Лициния Катона и центуриона Луция Корнелия Макрона, только что прибывших из Британии после кампании этого года.
— Молодцы, молодцы! — сказал Клавдий, морща лоб. — Мы же уже встречались, не так ли?
— Да, государь, — ответил Нарцисс, прежде чем другие успели заговорить. — В прошлом они сослужили Вам хорошую службу. Но теперь они — настоящие герои, поскольку именно они пленили Каратака, вождя племен, противостоящих нам в Британии.
Катон ощутил, как окружающие стали рассматривать их с особым вниманием, пока они стояли по стойке «смирно» перед императором. Клавдий же просиял и захлопал в ладоши.
— Отличные п… парни! Нарцисс читал мне первый отчет, как его пленили в битве! Это правда, что вам двоим пришлось прорубаться через его телохранителей, чтобы взять его в плен?
Катон замешкался, лихорадочно размышляя. Сейчас не время уделять внимание ненужным подробностям, достаточно принять похвалу и покончить с этим как можно быстрее. Ему все так же отчаянно хотелось остаться в одиночестве, чтобы осознать сказанное Нарциссом о Юлии. Кроме того, излишние подробности включали в себя тот факт, что Каратак сбежал от них сразу же после битвы, и его пришлось потом ловить в землях бригантов
[3]. И он сделал вдох.
— Был тяжелый бой, государь. Тяжелее всех других, в каких довелось сражаться центуриону Макрону и мне. Противник оборонялся на крутом холме за рекой. Шел сильный дождь, и нам пришлось бороться не только с тамошними воинами, но и с грязью. Некоторое время чаши весов колебались, пока центурион и я не повели легионеров в атаку с фланга. Мы застали врагов врасплох, быстро и мощно атаковав их, и они побежали. Именно тогда, государь, мы и пленили Каратака. Его и большую часть его семьи.
— И теперь они томятся в ц… ц… цепях, прямо у нас под ногами! — сказал Клавдий и визгливо засмеялся. Паллас последовал его примеру, а затем и остальные, в угоду императору, пока тот не замолчал, чтобы снова обратиться к двоим командирам.
— А через два дня их проведут по Р… Риму на всеобщее обозрение, а затем предадут смерти на ступенях х… х… храма Юпитера, Величайшего и Всемогущего. А тебя, мой дорогой префект, и тебя, цен… цен… центурион, удостоят чести возглавить почетный караул на этом ш… шествии.
Катон почтительно склонил голову.
— Вы заслужили нашу благодарность. Пока в Риме есть такие воины, как вы, наши границы в безопасности, наши враги нас б… б… боятся, а боги благоволят нам.
Клавдий неловко поднялся с трона и поднял руку.
— Слава префекту Катону и центуриону М… Макрону!
Собравшиеся повторили слова императора, приветствуя их. Зал наполнил оглушительный шум, эхом отражаясь от стен. Макрон не удержался от улыбки, наслаждаясь похвалой, но Катон не последовал его примеру. В тот самый момент, когда он должен был бы радоваться, он мог лишь горевать по умершей жене и переживать известие о ее измене, отравившей ему все. Этот зал, этот шум, это всеобщее внимание внезапно показались ему удушающими, и ему хотелось просто сбежать. Но было некуда бежать от радостных криков и топота, до тех пор, пока император не поднял руку снова, призывая к тишине. Шум стих — и Клавдий попытался заговорить, но вдруг вздрогнул и прижал руку к животу. Его лицо перекосилось от боли, и Нарцисс спешно взбежал по ступеням, подзывая стоящих позади рабов.
— Его Императорское Величество устал. Отнесите его в его покои.
Радостные крики сменились тревожным шепотом. Катон увидел, что Агриппина сидит на своем троне, совершенно неподвижная, даже не шелохнувшись, чтобы прийти на помощь страдающему супругу. Стоящий рядом ее сын поднял взгляд, и на его лице появилась едва заметная удовлетворенная улыбка, прежде чем он осознал, что на него могут смотреть, и попытался сделать озабоченное лицо. Рабы подняли императора с трона и осторожно понесли в сторону небольшой двери в дальней стене зала. Нарцисс и Паллас перекинулись парой слов, а затем Паллас решительно вышел вперед, чтобы обратиться к собравшимся.