Лермонтов. Мистический гений - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Бондаренко cтр.№ 29

Он писал своей тетушке М. А. Шан-Гирей, что учитель взял у него поэму и «…хочет издавать журнал „Каллиопу“ (подражая мне!..), где будут помещаться сочинения воспитанников. Каково вам покажется; Павлов мне подражает, перенимает у… меня! — стало быть… стало быть… но выводите заключения, какие вам угодно». Думается, что юный поэт уже ощутил силу своего божественного дарования.

Кроме стихов и занятий, Михаил Лермонтов старается не пропускать ни одной театральной премьеры, становится завзятым театралом, поклонником великого Мочалова. В очередном письме тетеньке он пишет: «Помните ли, милая тетенька, вы говорили, что наши актеры (московские) хуже петербургских. Как жалко, что вы не видели здесь „Игрока“, трагедию „Разбойники“. Вы бы иначе думали…»

Постановка трагедии Шиллера «Разбойники» с Мочаловым в роли Карла Моора стала событием в русском театре. Она была созвучна настроению московской молодежи, воспевающей свободу личности и высокие страсти. Карл Моор, предводитель благородных разбойников, карает богачей и защищает обиженных.

Но приближались очередные каникулы, и «…прости! Достопочтенный пансион. Но не думайте, чтобы я был рад оставить его, потому учение прекратится; нет! Дома я заниматься буду еще более, нежели там».

Из написанных летом 1829 года стихов Михаил Лермонтов подготовил первый сборник «Мелкие стихотворения. Москва в 1829 году». Стихи посвящены природе, истории, дружбе. Среди друзей я бы выделил Сабурова, Дурнова и Петерсона. Интересна история с Петерсоном. Он был арестован полицией за то, что ходил по Москве с белым бантом. За этот проступок его посадили на две недели на хлеб и воду, а затем отправили к родителям в деревню. Под стать нынешним белоленточникам.

Интересны пейзажи Середникова.

Там, в Середникове летом 1830 года Мишель познакомился и со всем семейством Верещагиных, с Катенькой Сушковой и с Варенькой Лопухиной. Все его будущие музы или приезжали с родителями в гости в имение Столыпиных в Середниково, или жили по соседству. Четыре лета подряд, с 1829 по 1832 год Мишель проводил с бабушкой каникулы в Середниково. Имение купил в 1825 году дед Лермонтова Дмитрий Алексеевич Столыпин, незадолго до своей смерти.

В этом же сборнике 1829 года Мишель поместил и стихотворение «Жалобы турка», где явно просматривается аналогия с режимом Николая I. Сейчас стало модно отрицать революционность и бунтарство Лермонтова. Да, он не был никогда осознанным целеустремленным революционером или даже поклонником декабристов. Но с его-то характером не протестовать против удушающего режима было бы смешно. В конце концов, он и Благородный пансион покинул, не доучившись в апреле 1830 года из-за преобразования пансиона по приказу боявшегося любой смуты царя в обычную гимназию, где были положены и телесные наказания.

Прикрывшись «Жалобой турка», а как раз в это время шла Русско-турецкая война, он постарался этим избежать ненужных сравнений с Россией и ненужных ему наказаний. Но вольнодумство свое, в том числе и политическое, продолжил позже и в других стихах.

В обеих тетрадях стихов, написанных в пансионе, много переводов из любимого тогда Шиллера. Как считает автор прекрасной книги «Лермонтов в Москве», один из лучших наших лермонтоведов Т. А. Иванова, этот его шиллеровский период обязан его педагогам Раичу, Павлову и Максимовичу, которые насыщали переводами из Шиллера все свои занятия.

В рукописном сборнике Лермонтова за 1829 год и появляется его первый демон. Он так и назвал стихотворение «Мой демон». Не подумаешь, что юноше было всего-то 15 лет. За стихотворением «Мой демон» последовали и первые варианты поэмы «Демон». На глазах у России рождался новый великий поэт. 6-й класс в пансионе уже проходил привычно и вполне благополучно. Все время делилось между учебой, поэзией и светской жизнью, подразумевавшей знакомство с прелестными москвичками. Но об этом чуть попозже.

Неожиданно 11 марта 1830 года в коридоре пансиона появился приехавший в Москву император Николай I. Он явился без всякого предупреждения и без охраны. До него доходили слухи о вольнодумстве экзальтированной молодежи, обучающейся в привилегированных пансионах, зараженных революционными идеями, и он решил проверить. Бунтарей не выявил, но на самого царя в коридорах пансиона никто из учащихся не обратил никакого внимания. Для нашего времени это невероятно. Представьте. Владимир Путин пришел в школу, его толкают. Его никто не замечает… Так что, осуждая самого царя за суровость, я одновременно уважаю его за простоту и естественность. Зашел, никого не спрашивая, никого не предупреждая. Вот и получил за свою анонимность.

Пансионеры решили, что это, очевидно, какой-то генерал, пришел хлопотать за своего сынка. На перемене все шумели. Толкались, носились по коридорам. Начался урок. Император зашел в 5-й класс, педагога еще не было, ребята опять же не обратили на вошедшего генерала никакого внимания. Лишь один из учеников узнал императора и вскочил с возгласом: «Здравия желаю Вашему Величеству!» Никто его не поддержал, скорее, зашикали за неуместное приветствие. Решили, что пошутил. Пока пришел педагог, пока разобрались, гнев Николая все более нарастал. Всех учащихся всех классов собрали в актовом зале, вот тут-то впервые Михаил Лермонтов увидел своего императора, и не в лучшем виде. Император упрекнул и пансионеров, и педагогов в излишней вольности и недисциплинированности. Вернувшись в столицу, император распорядился закрыть Благородный пансион и переименовать его в обычную гимназию. Многие родители забрали своих детей из старших классов. Забрала бабушка и Михаила Лермонтова, не дожидаясь порки своего строптивого внука. А может, и полезно было бы Михаилу попробовать школьных розог, не так бы в будущем лез на рожон? Кто знает.

Решили осенью поступать в Московский университет. Ему выдали свидетельство о том, что «…из Благородного Пансиона Императорского Московского Университета пансионеру Михаилу Лермантову в том, что он в 1828 году был принят в Пансион, обучался в старшем отделении высшего класса разным языкам, искусствам и преподаваемым в оном нравственным, математическим и словесным наукам, с отличным прилежанием, с похвальным поведением и с весьма хорошими успехами; ныне же по прошению его от Пансиона с сим уволен…»

Впереди было лето в его любимом Середникове, а затем занятия уже в Московском университете. Казалось бы, все шло хорошо. В Середникове летом 1830 года были написаны и цикл стихов, посвященных Катеньке Сушковой, и трагедия «Испанцы», и стихотворение «Предсказание», мало кем понятое и сегодня, зловеще-пророческое. Никак не связанное с самой достаточно благополучной жизнью начинающего студента.