— И что ты сделал?
— Ничего особенного. Захлопнул дверь перед их носом, как инструктировали.
Я распахнул дверь, так чтобы можно было войти, и шагнул внутрь.
На меня уставились две пары глаз и два пистолетных ствола.
— Добрый вечер, господа. Всегда был рад познакомиться с людьми из Агентства госбезопасности. И да, искренне прошу, не стреляйте!
Кроме хмурого в комнате находился седовласый мужчина в темных брюках с подтяжками и в голубой рубашке. Он первым принял правильное решение, убрав пистолет в кобуру. По его сигналу спрятал оружие и напарник.
— Ты кем будешь, акробат? — спросил седой.
— Рик Дональд.
— Где-то я уже слышал твое имя, — протянул седой.
— По-моему, он коп, — подсказал хмурый. — Долбаный коп. Я его знаю.
Он что-то прошептал на ухо седому.
Пока они обменивались информацией, я выбрал где сесть и опустился на одно из двух свободных кресел. Кроме них в комнате еще был диван, по форме напоминающий клюшку для гольфа. На этом диване и сидели парни из госбезопасности.
— Я занимаюсь убийством арабийца, — сказал я, не став вдаваться в подробности.
— Допустим, — кивнул седой. — А мы тут при чем?
— Да при том, что вы явно ведете наблюдение за его домом и наверняка могли кого-то видеть или что-то слышать в день убийства. Буду рад любой информации.
— С какой стати ты решил, что мы из АГБ?
[2]
— Элементарно. Хоть арабийцы и являются нашими давними экономическими партнерами, все равно с них нельзя спускать глаз. Особенно если речь идет о скандальных личностях вроде Визиря. Я был бы удивлен, если бы им не интересовались спецслужбы. Прослушка, слежение и так далее. А одно из самых идеальных мест для слежки — дом по соседству. Уж не знаю, господа, как вы уломали его владельцев, это не мои проблемы, но за садиком следить все же нужно: цветочки поливать, опавшие ветки убирать и все такое. Лень вас погубит, господа!
Седой грозно взглянул на хмурого, тот съежился и вроде стал меньше ростом, начав походить при этом на нашкодившего кота.
— Ладно, мистер Дональд. Я не стану соглашаться с вами или опровергать ваши выводы, — произнес наконец седой. — Но что вы от нас хотите услышать? Убийца Визиря схвачена, об этом уже раструбили в газетах. Доказательств у вас море.
— Да, такая точка зрения существует, — произнес я. — Но прежде чем с вами поговорить, мне бы хотелось, чтобы вы проявили немного хороших манер и впустили сюда мою напарницу. Это она представилась вам репортершей. Нехорошо заставлять девушку мерзнуть на улице.
— Она тоже из полиции?
— Работаем над одним делом, — уклонился от прямого ответа я.
— Впусти ее, — велел седой хмурому.
Тот сходил и скоро вернулся с Бетти. Девушка явно ощущала себя не в своей тарелке, боялась, что я влип, а она угодила на какие-то разборки.
Я указал на второе свободное кресло.
— Садись, Бетти! Все в полном порядке. Волноваться нечего.
Она уселась в кресло, автоматически поправив складки юбки, но перед этим я успел заметить жадный огонек в глазах парней. Они явно не были избалованы женским обществом.
— Теперь все в сборе, — удовлетворенно сказал я. — Можно начинать. В общем, есть сомнения, что арабийца убила миссис Корнблат. Это именно ее арестовали на месте преступления, — пояснил я. — Теперь мы отрабатываем и другие версии. К примеру, ту, что убил кто-то другой.
— За это вам и платят, — саркастически заметил седой. — К нам-то чего привязались? Мы по другому ведомству проходим и уж точно не собирались грохать этого чокнутого арабийца.
— А разве вас в чем-то обвиняют? — удивился я. — Органы правопорядка должны сотрудничать, особенно в делах, касающихся убийства, и потому мы очень надеемся на то, что вы пойдете навстречу следствию. Так сказать, маленькая дружеская услуга смежникам.
Бетти удивленно вскинулась, но я незаметно подал знак, чтобы она молчала.
— Сначала я должен позвонить начальству, — объявил седой.
— Ваше право, — согласился я, радуясь, что у меня не потребовали полицейского удостоверения. Сдается, что хмурый видел меня, когда приезжала бригада из отдела по расследованию убийств, и невольно связал с ними.
Он вышел из комнаты. Пока его не было, хмурый не сводил с нас глаз. Впрочем, Бетти интересовала его гораздо сильнее моей персоны. Он разве что дырку в ней не просверлил.
Седой вернулся, в руках у него была папочка с веревочными завязками.
— Я поговорил с боссом, обрисовал ему что и как. В общем, тебе повезло, Дональд. Нам велено сотрудничать с полицией. Но, — многозначительно прибавил он, — в разумных пределах!
— Вот это другой разговор. — Я радостно хлопнул себя по коленке.
— Только учти: из-за тебя нам хорошенько влетело! Никто не ожидал от вас, копов, такой прыткости. Мы думали, что неплохо зашифровались.
Я сделал виноватое лицо:
— Прости, я не собирался доставлять вам неприятности.
Седой махнул рукой:
— Сами виноваты. Впредь наука будет. Что именно тебя интересует?
— Все, что вы видели в тот день, а самое главное — кого.
— В день убийства?
— Ага.
— Кого же мы видели… Например, вот его. — Седой развязал папку и, вынув из нее фотографию, протянул мне.
Я усмехнулся, разглядев собственное изображение.
— Не знал, что настолько фотогеничен. Можно взять на память?
— Забирай, — любезно согласился седой. — Мы этого добра на весь город наштамповать можем. Так и знал, что тебе понравится.
Я бережно положил снимок во внутренний карман пиджака. Фотограф постарался, сумев подобрать нужный ракурс. А вот мои спутники на снимок не попали, хотя уверен, что их фотокарточки лежат в этой папке.
— Тех двоих, что с тобой были… показывать? — угадал направление моих мыслей седой.
— Не стоит. На их лица я достаточно насмотрелся.
— Тебе решать, — кивнул он и разложил на диване веером несколько фотографий:
— Это его персонал, тут все слуги — от уборщицы до телохранителей. Все до одного арабийцы, местным в посольстве не доверяли и, в общем-то, правильно делали: мы бы им обязательно кого-то из своих сплавили.
— А прослушка есть?
Он криво ухмыльнулся:
— Вот тут мы в пролете. У них в доме хорошая система амулетов, глушит всю нашу технику. Одними фотками и питаемся. Ну и то, что в окошках подсмотрим. Знаешь, я порой ловил себя на мысли, что становлюсь извращенцем. Особенно когда Визирь водил к себе телок, а делал он это регулярно. У мужика просто сдвиг на этой почве был. Ну а мы за его подвигами в бинокль наблюдали. Жаль, моя старуха в жизни не выкинет такого фортеля, что устраивали все эти красотки.