Клинок Богини, гость и раб - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Машевская cтр.№ 79

Бансабира вышла от берега в низину перед заросшим кустарником холмом. Дурная позиция, мгновенно сообразила танша. Обернулась на своих – утомлены тяжелыми скорыми переходами из-за дышавшего в спину врага и переправой через упрямую реку. Выбора нет, надо разбивать лагерь.

Пока ставили шатер, Бану обошла несколько караулов. А когда вернулась, у полога дожидались Гобрий и Гистасп, явно нервные. Не спрашивая разрешения тану, вошли следом.

Гобрий был коренастым сорокадевятилетним брюнетом с обильной проседью и казался на редкость суровым отцом большого семейства; Гистасп был высоким худым бойцом тридцати пяти лет. Из-за светлых глаз, кожи для мужчины белее обычного и пепельных волос до плеч он имел немного болезненный вид. Характером Гистасп попервости напоминал Бансабире гончую: такого впусти в курятник, птиц не просто передавит – как порядочный охотничий пес, уложит тушки одна к одной на скамейку, похвастаться хозяину.

– Тану, – сказал Гобрий. Голос сухой, скрипучий. – Скажу напрямик. Выбранная вами позиция для лагеря крайне неудачна.

Бану не обернулась – искоса бросила короткий взгляд:

– Опустим это.

– Гобрий прав, госпожа, – мягко вмешался Гистасп, подойдя ближе. – По крайней мере, не стоило устраивать здесь лагерь – дали бы два-три часа отдыха и прошли дальше…

– Я, кажется, сказала, что мы опустим это.

– Тану! – чуть повысил голос Гобрий. – Задерживаться здесь – самоубийство! С ближайшего холма всего один спуск! Не удивлюсь, если этой же ночью…

Бансабира лениво обернулась:

– Если у вас больше нет никаких очевидных истин, на предмет которых вы желали бы меня просветить, можете быть свободны. Я пришлю Юдейра с распоряжениями.

Гобрий сжал зубы и вышел, демонстративно взмахнув полог. Гистасп, поклонившись, извинился за товарища и пожелал тану доброй ночи.

– Гистасп, – окликнула Бану перед выходом, – скажи Гобрию, чтобы был готов сняться с места в любое время. И сам будь готов – как ты понимаешь, ночевать в лагере мы не будем.

Гистасп сдержал улыбку:

– Слушаюсь.

Юдейр, ожидавший снаружи, попросил разрешения войти и спросил, не нужно ли чего.

«Чтобы эти умники засунули свою гордыню куда поглубже и верили мне, но это не по твоей части».

– Сведения, которые тебе было велено достать.

Молодой мужчина огляделся и, понизив голос, сообщил:

– Все как вы говорили: наверху холма начались приготовления.

– Вели им отдохнуть, – кивнула Бану. – Ко мне на охрану пришли Одхана. Сам после ужина поспи, пойдешь со мной.

– Есть!

Танша выглянула на улицу. Наскоро розданные указания развести костры, заняться сбором провианта и топлива, возводить вал и запастись древесиной в ближайшей роще – выполнялись активно. Закатав рукава утепленной туники (после переправы всем стоило отогреться), Бану молча приблизилась к солдатам, которые чистили пойманную рыбу. Надо побыстрее сворачиваться с ужином. Напасть с холма могут в любой момент. Хотя, если верить разведке, враг очень полагается на ночное время суток и вообще немного ленив.

Ахтанат Бут Наадал, племянник действующего тана, расположившийся лагерем на холме над стоянкой Бансабиры, приложил палец к губам, затем воздел руку. Щелкнул пальцами и указал в направлении «поганых пурпурных псов». Оползнем сошло по единственному спуску синезнаменное войско, накатилось на лагерь Яввузов с едва поднявшимся над землей первым уровнем вала, с многочисленными кострами стражи, с отдыхавшими командирами… и, к неописуемой радости Бута, всего парой сотен бойцов…

С двух флангов врезались в катившийся человеческий поток северяне – напавших слева вел Гобрий, напавших справа – тану. Обратив преимущество противника против него самого, Бансабира перерубила синих, как жертвенных быков. Гистасп с отведенными ему двумя сотнями разграбил вражеский лагерь.

Выжил только Бут. С рассветом его приволокли в шатер госпожи.

– В моем лагере еще не было клеток для пленников. Гордись, ты начинаешь славную традицию, – взмахнула она белокожей рукой.

Лагерь Яввузов тем же утром полностью обосновался на вершине холма. Найденное добро приятно пощекотало руку – какие-никакие запасы снеди и оружия, кони, немного золота и меди.

Бансабира сидела в шатре и перебирала бумаги – несколько доставленных разведкой и гонцами посланий из лагерей союзников и врагов. Юдейр сидел рядом, строгая деревяшку. Зачем ему это было надо, Бану не интересовалась. Отложив очередное донесение от шпионов, потерла нахмуренный лоб.

– Союзы и договоры нынче заключаются и распадаются быстрее, чем по осени листья летят с деревьев, – устало проговорила женщина. – Маатхас запросил помощи у Каамалов, но те не торопятся. Если Яфур не предпримет мер, Маатхаса вздернут на югах. – «Или, того хуже, сами Каамалы додавят с севера. Отец им не помеха, пока зажат черными и бежевыми».

Лицо Бану слишком выразительно отображало размышление, и Юдейр не удержался от вопроса:

– Что вы намерены делать, тану?

– Не твое дело. – Она поднялась. – Пойдем-ка проверим, как там справляется Раду. Кажется, сегодня он ответственен за караулы.

Юдейр опустил погрустневшие глаза:

– Вам следует отдохнуть, тану. После ночной вылазки…

– Шевелись.

В этот раз Бансабира тренировалась в одиночку. Она делала это довольно часто в ночные часы. Тот, кто прошел школу Матери Сумерек, не может позволить себе отвернуться от тьмы и тени. Клинок Богини разит тем сильнее, чем непрогляднее ночь вокруг, – так повелела Шиада.

Верная негласной клятве и собственному выбору, Бансабира частенько упражнялась по ночам, подальше от шатров. В первые несколько ночей тану предупреждала караулы, чтобы не поднимали шума, обнаружив бессонного бойца. Поэтому теперь, едва заприметив скользящую тень, стражники лишь провожали ее взглядом.

Бансабира ловко провернулась под невидимым клинком несуществующего противника, упала на землю, сделала подсечку, взметнулась вверх и – внезапно остановилась. Замерла, затаив дыхание, прислушиваясь. Кусты поблизости прошелестели не громче, чем если бы среди них пробежал крохотный крольчонок. Колющее чувство промеж лопаток неопровержимо доказывало, что кто-то проник в лагерь. Спустя несколько секунд, не оборачиваясь к источнику звука, Бану проговорила:

– Я знаю, что не одна. Выходи и делай то, за чем явился.

Не раздалось ни звука, но Бану поняла, что наемник вышел из укрытия.

– Если сумеешь, – бросила она, рванувшись в сторону. Упала, перевернулась, а когда вновь поднялась на ноги, увидела в нескольких шагах фигуру, облаченную в черное так, что оставалась видна только узкая полоска для глаз.

Схватка была очень стремительной и жесткой. Бану завершила бой излюбленным приемом, но резать вражеское горло не торопилась. Безошибочное чутье убийцы подсказывало, что наемник не станет сопротивляться. И действительно, попав в захват (Бану, приставив к его шее нож, свободной рукой заломила недругу кисть), мужчина облегченно выдохнул, осторожно осел на колени и засмеялся.