Че Гевара. Важна только Революция - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ли Андерсон cтр.№ 65

В словах Кастро, конечно, была сермяжная правда, но, с другой стороны, для такой ярости не было особых оснований: к тому времени из Мансанильо вернулся курьер, сообщивший, что Селия Санчес обещает прислать оружие. Астма больше не беспокоила Че, но доставка оружия не сильно его подбодрила, потому что, распределяя оружие, Фидель показал, какова теперь иерархия в его войске. Он забрал у Че его пистолет — знак его высокого положения — и отдал главе крестьянской организации, гуахиро по имени Кресенсио Перес. А вместо пистолета Че получил, по собственному выражению, «дрянную винтовку».

Это наглядно демонстрирует, как Фидель умеет управлять чувствами окружающих, в мгновение ока даруя свою милость или лишая ее. Одобрение Фиделя очень много значило для Че, и он всеми силами стремился сохранить свою принадлежность к «ближнему кругу». Упасть в глазах своего кумира было для него по-настоящему тяжким ударом.

Однако на следующий день Кастро, вероятно осознавая, как задет Че, дал ему возможность реабилитироваться. Он принял внезапное решение без предупреждения провести проверку боевой готовности и для передачи своих приказов о подготовке к бою выбрал Че. Тот с рвением приступил к делу. В дневнике он записал: «Чтобы сообщить новость, я прибежал бегом. Бойцы отреагировали как должно, проявив хороший боевой настрой».

В тот день из Мансанильо прибыли новые курьеры Селии с оружием. Че был в восторге, когда второй, и единственный помимо него самого, врач, Фаустино Перес, отправлявшийся в Гавану в качестве специального уполномоченного Фиделя, отдал ему свою новенькую винтовку с оптическим прицелом — «бриллиант», как с ликованием записал Че в дневнике.

Дела потихоньку выправлялись. Гнев Фиделя утих, так как он сосредоточился на подготовке к военным действиям, и Че, должно быть, почувствовал себя воскресшим. Хотя, конечно, выслушивать укоры со стороны Кастро было крайне обидно. Пусть Фидель не оставил своего оружия, но ведь именно по его вине произошли все эти катастрофические события. У них не было никакого плана на случай непредвиденных ситуаций, и, когда они попали в засаду в Алегриа-де-Пио, все получилось по принципу «спасайся кто может», а Че с товарищами сделали все от них зависящее, чтобы выжить.

Если Че и чувствовал обиду, то старался не распалять себя, хотя в последующие несколько дней некоторое раздражение манерой руководства Фиделя и проникло в его дневник. 22 декабря Че записал, что это был «день почти полного бездействия». На следующий день они были «все там же». И перед Рождеством они по-прежнему оставались на том же месте — «в бесполезном ожидании» дополнительного оружия и боеприпасов.

Рождественский день Гевара описал с иронией: «Наконец, попировав свининой, мы двинулись в направлении Лос-Негрос. Мы шли с небольшой скоростью, ломая изгороди и оставляя таким образом свои визитные карточки. Мы совершили тренировочное нападение на один дом, и, пока мы этим занимались, появился его хозяин, Эрмес. Затем мы потеряли два часа, просидев за кофе и разговорами. В итоге мы решились-таки двинуться дальше и прошли еще немного вперед, но при этом так шумели, что о нашем присутствии стало известно в каждом доме, встречавшемся на пути, а их было немало. На рассвете мы достигли места назначения».

Че хотел бы видеть больше организованности, дисциплины и активности. Он хотел, чтобы война наконец началась. В этот период его немного подбодрила статья в кубинской газете: там сообщалось о некой отвратительной личности в отряде Фиделя, «аргентинском коммунисте с ужасным прошлым, изгнанном из своей страны». Че записал: «Фамилия его, конечно, Гевара».

III

В Мексике, как и повсюду, новости о разгроме повстанцев в Алегриа-де-Пио попали на первые полосы газет. Корреспондент американской «Юнайтед пресс интернешнл» в Гаване поверил заявлениям правительства Батисты о полной победе и отправил сообщение об этом как о сенсационной новости. Его повторили многие газеты. Эрнесто Гевара, так же как Фидель и Рауль Кастро, числился среди погибших.

Ильда узнала об этом на работе. «Я пришла в контору и заметила, что у всех очень серьезные лица. Царило неловкое молчание. Что такое, подумала я. А затем я поняла, что все смотрят на меня. Один коллега дал мне газету и сказал: "Мы очень сожалеем"».

Ильде разрешили уйти домой. В следующие дни вокруг нее постоянно находились друзья: Мирна Торрес, Лаура де Альбису Кампос и генерал Байо. Пытаясь ее утешить, Байо говорил, что эта информация еще не подтверждена, и уговаривал не верить ей. Ильда с трепетом ждала новых сообщений, но в прессе не появлялось почти ничего, что могло бы подтвердить или опровергнуть изначальные сведения.

Семья Гевара также была охвачена горем. Первым узнал новости Эрнесто-старший, он кинулся в отдел новостей «Ла-Пренсы», чтобы узнать, есть ли подтверждение, но ему сказали, что придется подождать. Селия позвонила в Ассошиэйтед Пресс и получила такой же ответ.

Приближалось Рождество, дом семейства Гевара был погружен в уныние. Прошло уже много времени, а новостей все не было. И вот однажды им доставили письмо с мексиканской маркой. Это было то самое письмо, которое Эрнесто оставил Ильде, чтобы она отправила его после отплытия «Гранмы», письмо к матери, в котором он рассуждал о смерти и победе. «Для нашей семьи это было просто ужасно, — вспоминал отец Че. — Жена прочла письмо нам всем вслух, не позволяя себе плакать. Я сидел сжав зубы и не мог понять, зачем Эрнесто ввязался в революцию, не имевшую никакого отношения к его родине».

Несколько дней спустя Эрнесто-старшего вызвали в Министерство иностранных дел Аргентины, куда только что поступила телеграмма от посла в Гаване, его двоюродного брата. Он навел справки, и, по его данным, Эрнесто не было в списках погибших и раненых, а также в списках арестованных. Отец Че поспешил домой, чтобы сообщить эти чудесные новости. «В тот день все переменилось, — писал он. — Всех нас осветил луч надежды, и в моем доме снова стало шумно и радостно».

Отец Эрнесто позвонил Ильде и передал ей это обнадеживающее сообщение. Потом до Ильды дошли слухи, еще более усилившие надежду, что ее муж не погиб. «Я жила этой надеждой», — вспоминала она годы спустя. Тем временем Ильда готовилась к давно запланированной поездке в Перу, к своей семье, на Рождество. Но уезжала она по-прежнему в подавленном состоянии. «В последние несколько дней в Мексике я была так расстроена и взволнована отсутствием новостей об Эрнесто, что не могла толком заняться нашим имуществом. Я раздала большую часть вещей, а другие просто оставила». 17 декабря она вместе с десятимесячной Ильдой уехала в Лиму.

В семье Гевара тоже ждали подтверждений того, что Эрнесто жив. Миновало Рождество. И вот около десяти часов вечера 31 декабря, когда все готовились к встрече Нового года, под дверь дома просунули пришедшее авиапочтой письмо. Оно было адресовано «мадре» Селии и отправлено из Мансанильо, что на Кубе.

Внутри, написанное на листке из блокнота и, несомненно, рукой Эрнесто, находилось следующее послание: «Ребята, со мной все отлично. Потратил две и еще пять осталось. Занимаюсь той же работой. Новости будут от случая к случаю, но старайтесь верить, что Бог — аргентинец. Крепко обнимаю вас всех, Тэтэ».